– Еще работай! – скомандовал вояка, и парень на этот раз ударил жестко.
– Отставить! – выкрикнул Олос, парень отпрянул от трупа, опустив руки. – Молодец! – произнес сержант, легонько ударив Зэо по плечу кулаком. – Молодец!
Монс с Аненом подняли следующее тело, и Олос снова заставил Зэо работать ножом. Потом Зэо с Монсом держали тело бандита, пока с ним занимался Анен. И уже после этого Олос спокойно скомандовал парням:
– Переодеться! Привести себя в порядок и в кают-компанию.
Парни понуро побрели к входу в жилой блок. Друзья переглянулись, улыбнулись и стали забрасывать тела в утилизатор. Монс брал за плечи, а Олос придерживал рукой за ноги. После Монс помог Олосу взвалить тело Бура на плечо, затем сам закинул тело Гиноша себе на плечи, и они потащили тела в сторону мастерской.
Девчонки готовили ужин. Олос вместе с парнями накручивал круги по ангару, подгоняя криками и себя и парней. Миха сидел в мастерской и разговаривал с медиком:
– …не может быть такого, как показывает официальная справка. Великий барон! Ха! Получается, захоти он и на планете будет коммунизм! Коммунизм?! Это типа того, когда всем по потребностям, а от всех по возможности. Ха! И еще раз ха! – горячо возмущался Миха. Дроны техкомплекса между тем разбирали голопанель. – Может, хватит вешать мне лапшу на уши! Не верю! Лапша? Длинные и тонкие ленты из муки, в смысле теста, сваренные. Такие липкие и мокрые. Да, именно их и вешают на уши! Зачем? Чтобы лохи лучше слушали. Ладно, проехали. Может, все-таки расскажешь, как оно все на самом деле.
Монс задумчиво почесал за ухом и произнес:
– Это долгая песня.
– Ничего я послушаю, люблю песни, понимаешь ли, – сказал Миха. – Начинай.
– После войны с насекомыми настал период полных непоняток. Флоты Содружества покинули систему, а через полгода и все остальные. Жить после таких знаний и кучи обломков в системе уже никто по-старому не мог. Да и людские потери сказались. Тогда-то и статус баронства почти исчез. И только благодаря роду барона, их усилий, удалось хоть как-то сохранить статус баронств. Отец нынешнего правителя объединил три обескровленные страны в единое государство, которое и назвали Великое баронство. Но как ни старался барон, семя великих знаний Содружества было посеяно, и теперь древние легенды о том, что предки прилетели на большом корабле, обрели реальность. Потом стали появляться торговцы, а потом и корпорация появилась, пошло новое время. Время кредита… – Монс вздохнул. – Понятное дело, что первым получил доступ к новинкам барон. С каждым десятилетием род великого барона богател. Корпорация получила полную поддержку рода, взамен род получил возможность влиять на все сферы на планете и станции. Даже улететь со станции не просто так, данные согласовывались с представительством барона. Разрешат – улетишь, а если нет, останешься, и никто не поможет. Все решалось его величеством. Все самое ценное, нужное и перспективное в руках рода и корпорации. Все платят дань в казну, а уж он, Великий барон, ею распоряжается на свое усмотрение. Космопорт, клиника, торговые склады и технические мастерские на планете – все это принадлежит барону и его роду. Барон в меру жаден, в меру властолюбив. Умен он и его дети. У него самого индекс интеллекта сто пятьдесят восемь, у сыновей сто сорок шесть и сто пятьдесят два. Есть у него еще и дочь и двое внуков от нее, и от сыновей пятеро внуков. Большая семья, все имеют нейросети, учатся с самого детства, да, Великий барон – умный и прагматичный правитель, одно у него не отнять, он любит свою планету. Сыновья у него вояки, у рода все схвачено. Сейчас правит кредит, но что-то стало меняться, что, пока не пойму.
– Просто так подняться нам не дадут?! – спросил Миха.
– Естественно, помогать никто не будет, – ответил Монс, – еще и мешать будут. И как ты на это отреагируешь, так к тебе и будут относиться.
– Понял, – произнес Миха, – поднимешься, примут как равного, а нет – и не заметят, что был…
– Если мы сможем обустроиться на новом месте, – продолжил Монс, – люди сами к нам попросятся. Главное сейчас выжить, но я уверен, ты сможешь!
– Мне тоже кажется, что у нас получится, – произнес Миха, улыбнувшись.
Дроны между тем разобрали голопанель, и дрон-диагност определил поломку. Миха встал с кресла и снял со стеллажа коробки с обломками техники, найденными в свое время в тоннеле, расставив на полу. Дроны стали разбирать куски, вынимая из них блоки и детали, раскладывая по кучкам.
– Медик из клиники Морса из бедной семьи, – продолжил Монс, перескочив на новую тему, – с кабальным контрактом. Да и уйти парень не может, кто его возьмет. Морсы парня сожрут с потрохами. Но работу для нас он готов делать любую. – Монс спрыгнул с верстака, прошелся. – Эх, нам бы медицинского дроида!
– Будет, Монс, будет, – успокоил его Миха.
– Я верю, барон, – сказал Монс. – Я, наверно, все же сгустил краски. На планете хорошие урожаи, хватает и мяса, и рыбы. А свободных земель так вообще огромное количество. Бери и обрабатывай, только не ленись. Но вот все хотят новинок из продвинутого мира. Это факт! Даже мы с голоду не сдохли, да и родне были особо не в тягость. Но мы привыкли к жизни по-новому. Общество давно разделилось! Барон, кто-то хочет жить по-старому, а кто-то уже просто не желает оставаться в стороне, когда вокруг столько нового. А есть такие, кто объединил старое и новое, как, например, торговец Назиб… – Монс улыбнулся. – Нам бы нейросети! Вот бы развернулись…
– Все в наших руках, Монс, – подтвердил Миха. – Так что Мео?! Конкретней можно.
– Я с ним обсудил любые варианты сотрудничества. Он готов на все. Дело у него обстоит так. Долг на нем весит от рода Морса в двести сорок четыре тысячи кредитов. Пятилетний контракт. Он, кстати, заканчивается через три месяца. У него стоит нейросеть «Медик-3», самая простая, основная профессия «Лаборант». Что еще?! А биологический возраст двадцать девять лет… – Монс помолчал и продолжил: – С трупами он нам поможет и нейросети в инкубаторе обновит. А вот с установкой, тут уж нет. Это уже все только через Морса. Хотя нам это уже не нужно. Я договорился, сегодня он заступит на ночное дежурство, после десяти. Сам пригонит медплатформу, заберет трупы. И через сутки на следующем его дежурстве получим наши нейросети. За каждую нейросеть он просит семь тысяч кредитов. Цена хорошая. Барон, я согласился на его условия.
– Я с тобой согласен, Монс, – подтвердил Миха. – Оплатим его услуги.
Дроид сообщил, что нужный блок найден и протестирован. Требуется разрешение на замену.
Миха довольно потер руки и произнес:
– Замену подтверждаю.
– Что-то случилось? – поинтересовался Монс.
– Ничего страшного, просто дрон нашел нужный блок для ремонта, – ответил Миха, – так что голопанель для кают-компании скоро будет готова.
– Наконец-то, – обрадовался Монс, – а то в планшет особо не посмотришь.
– Хочу после ужина поработать, – сказал Миха, – а потом до завтрака учеба в медкапсуле.
– Нет, барон, давай не будем гнать, – не согласился Монс, – я медик, а поэтому тебе сделал график. Вот, работаешь до двенадцати. Потом учеба под максимальным разгоном до шести. А потом лечебный сон до завтрака. Так не будет последствий от разгона и организм будет отдыхать.
– Как скажете, господин доктор. – ответил Миха, подхватил голопанель, которую уже собрали дроны, и в сопровождении медика отправился ее устанавливать.
Глава 5
Миха увлеченно ковырялся со скафами, когда прибыл медик Мео, и его вызов заставил парня вздрогнуть. У ворот дежурил Анен, он-то и впустил медика по команде Михи. Олос настоял, чтобы в ангаре один человек всегда был на страже. Техник встретил Мео, приветствуя, указал рукой в сторону тента у стены, где лежали трупы. Бегом примчался Монс, без лишних слов упаковал в медицинские мешки трупы и вместе с Аненом загрузил на платформу медика. Миха поговорил с Мео пару минут, уточнил способ оплаты, и медик покинул ангар.
Дальше до назначенного времени Миха продолжал заниматься скафандрами. Ровно в двенадцать ночи появился Монс, и они отправились к медкапсуле, стоящей у стены. Прежде чем Миха попал в капсулу, ему пришлось по просьбе медика еще немного поработать техником. Из приготовленных кусков, явно бывшего стеллажа, он собрал каркас небольшой перегородки вокруг медкапсулы и, уже после этого раздевшись, улегся в нее.