– Милая, ты же знаешь, я был стражником, а сейчас такое время, что не сильно разбираются и могут просто смахнуть голову, – проговорил он, подходя к ней. – Не сердись, дорогая, дай я тебя поцелую. – Он обнял ее и припал к губам, а потом резко сломал ей шею.
– Так будет надежней, моя милая, – приговаривал он, сбрасывая ее в подпол.
Спокойно переночевал, и утром, хорошо позавтракав, напялил на себя приобретенное тряпье, отправился в посад по одному ему известному адресу, за расчетом. Работу, заказанную Тодором де Урбером, он выполнил и теперь, получив деньги, спокойно уедет из империи. Он еще пока не решил куда, ну да это не важно.
Деньги, скопленные за последнее время, он хранил в денежном доме и получить их мог в любом королевстве, а небольшую часть зашил в широкий пояс, надетый им под старую латаную-перелатаную рубаху. Миторн потрогал пояс через драный старый плащ, и на сердце потеплело.
Нужный ему дом он нашел не сразу, несколько раз прошел мимо, вернулся и снова прошел, пока не сообразил, что, наверное, этот. Открыл калитку и, подойдя к невзрачному домику со скрипучим крыльцом, постучал. Дверь открыли не сразу, а когда отворили, на Миторна сразу дохнула опасность, уж он в этом разбирался, не раз это чувство спасало ему жизнь.
– Тодор говорил, что мне тут должны кое-что отдать, – проговорил он, рассматривая хозяина хибары.
– Проходи, – буркнул тот и, повернувшись, пошел в дом. Миторн вошел вслед за ним.
– Что-то ты долго шел, – разглядывая Миторна, проговорил хозяин дома.
– Посмотрел бы я, как ты бы выбирался из города после такой бойни, где на каждом углу патруль или постовой.
Хозяин покачал головой и вышел в соседнюю комнату, через некоторое время вернулся и бросил на стол мешочек с монетами.
– Забирай, это твое.
Мешочек, приятно звякнув, упал на край стола, а затем свалился на пол. Миторн инстинктивно нагнулся, и тут словно неведомая сила толкнула его в сторону. Он отшатнулся, и возле самого его лица мелькнула рука с кинжалом. Он все-таки был воином, поэтому успел перехватить руку, а потом вывернуть ее за спину несостоявшемуся убийце. Миторн, взяв руку на излом, надавил всем телом, противник заорал и забился от боли.
– Зачем ты хотел меня убить?
– Это герцог приказал, я сам не хотел, не убивай меня, бери все что хочешь и уходи.
– Хорошо, я не убью тебя, – проговорил Миторн и чуть отпустил руку, а потом перехватил шею хозяина дома локтевым сгибом и принялся душить. Когда прекратились судороги, он бросил тело на пол, подобрал кинжал и для надежности воткнул его в глаз трупа, пробив мозг. Потом подобрал мешочек, и он показался ему слишком легким. Недолго думая, он развязал горловину и увидел там медные шайбы по размеру золотой монеты.
Миторн грязно выругался и принялся обыскивать комнату, но кроме пары серебряных монет в кармане убитого ничего не нашел.
«Ну что ж, господин герцог, я тебе это запомню и так не оставлю», – думал Миторн, покидая негостеприимный дом.
* * *
Ремонтные работы шли к завершению.
Скоро должна была прибыть Алексия.
Весна была в самом разгаре, начиналось цветение деревьев. Пока еще несмелое, кое-где на фруктовых деревьях мелькали распускающиеся цветы. Старый-новый начальник стражников набирал себе служивых и постепенно заменял ими моих кентийцев. За месяц, что прошел с момента штурма столицы, жизнь вошла в привычную колею. Правда, в самой столице освободилось много домов аристократов и дворян помельче.
Все судебные права армии королевств, не сговариваясь, отдали местным, а те, особо не мудрствуя, перевешали всех, кто был замешан в перевороте. Правосудие проходило быстро: допросы в присутствии представителей королевств, подписание допросных листов всеми присутствующими, вынесение приговора и его исполнение. Самым одиозным и известным устраивали публичные суды, лишая дворянства не только подсудимого, но и всех его родственников. Имущество забиралось в казну, которая уже трещала от денег.
Империя притихла и затаилась, одновременно чистили в городах и ночную гильдию. Понимая, что с ворами, аферистами, шулерами и владельцами притонов справиться не просто, а также непросто избавиться от тех, кто идет к ним за получением адреналина и удовольствий, решено было ставить этот процесс под контроль надзирающих органов. Где-то это получалось, где руководители были понятливые, где-то – нет, и тогда их быстро вырезали.
Процесс шел на удивление бойко, филиалы тайной стражи открывались во всех городах империи. Я вспомнил о своем знакомстве с Седым и бургомистром городка Торвиль и посвятил в свои знания начальника тайной стражи империи. Тот приказал своим подчиненным разобраться. И каково было мое удивление, когда буквально вчера в столицу доставили и бургомистра, и начальника городской стражи, и даже несколько человек из ночной гильдии вместе с их старшим. Это хорошо, смотришь, мастера и купцы города вздохнут свободней.
Днем прискакал запыленный гонец и сообщил, что завтра прибывает караван императрицы и ее деда герцога Кантора. Все забегали как наскипидаренные, все в очередной раз чистилось, мылось, наряжалось.
В караване шли кое-какие мои вещи. Наконец я нашел применение своим фейерверкам, которые сделал еще в том году. Вот и попробую удивить столичных снобов, много чего нового они увидят. Держись, империя! Я буду тебя покорять и завоевывать твое расположение, и к себе и к кентийцам. Караван въехал в столицу уже под вечер, был он довольно длинный, и повозок, предназначенных мне, было больше, чем имперских. Кое-где собрались зеваки, но почти вдоль всего маршрута стояла стража и мои воины. Охраняли караван две сотни конников, сто гвардейцев герцога и сто моих дружинников.
У парадного крыльца дворца выстроился караул и высыпали все, кто находился в этот момент во дворце.
Два года назад императрица была заносчивой, самовлюбленной, не терпящей возражений девчонкой, доставлявшей немало хлопот окружающим ее людям. Какой она стала сейчас, никто не знал, два года прошло, когда она последний раз была в этом дворце.
Вот необычно красивая и богато оформленная карета плавно остановилась у крыльца, один из гвардейцев открыл дверь, и на землю спустилась красивая молодая девушка. Она улыбалась и кого-то искала взглядом, потом, вероятно, нашла, и ее улыбка стала радостней. Подойдя к склонившимся в поклоне царедворцам, а слуги вообще стояли на коленях, она взяла за руку канцлера.
– Я очень благодарна вам, князь, за то, что вы сохранили державу, созданную моими предками. Я благодарна всем за эту встречу и понимаю, как вам было тяжело во времена узурпатора. Поэтому повторю еще раз, я благодарна всем – от канцлера до самого мелкого служащего дворца. Спасибо вам за все, а сейчас прошу проводить меня в мои покои, я очень устала в дороге. Все дела и вопросы мы обсудим завтра.
Императрица осторожно оперлась на руку канцлера и в сопровождении дворян направилась во дворец. У двери покоев она обернулась к провожающим.
– Господа, всех начальников столов прошу подготовить на завтра письменные отчеты, казначею – полный перечень финансов, тайной канцелярии – полный список заговорщиков и какие меры приняты, маршалу – списочный состав войска, его вооружение. Вам, господин канцлер, – анализ состояния империи, запасы продовольствия и общее настроение подданных, а сейчас всем до свидания, – и Алексия очаровательно улыбнулась.
Канцлер, много поживший и повидавший, помнящий вредную вздорную девицу, боялся спугнуть то очарование последнего часа, которое распространяла вокруг себя эта юная девушка.
– Это же надо, – улыбался он, – анализ состояния империи, и где только слов таких набралась, а что, может, и вправду толк с нее будет, если только снова не возьмется за старое. Да и парень этот не так прост, говорят, они помолвлены, но официально еще ничего не сообщалось. А ведь когда из кареты вышла, его глазами искала, а как увидела, будто солнышко внутри нее зажглось. Вот интересно-то, впервые на троне империи будет принц Кентии. Ну что же, все когда-то происходит впервые, а в империи сейчас плохо, тут и без анализа видно… Четыре герцогства обезглавлены полностью, шесть графств, полтора десятка баронств, а сколько разорено селений, словно мор по империи прошел.