– Хорошо, Алекс. Ты как думаешь ехать, на Ветерке?
– Скорей всего… Я, ты знаешь, не большой любитель кареты.
– Но карету, милый, придется все равно брать, я не смогу долго ехать верхом, а если ты хочешь просто от меня избавиться, то тебе это не удастся. И запомни, я с тобой в храме обручилась, а это у нас, Кобургов, на всю жизнь. И трон мне этот абсолютно не нужен без тебя… Ты посмотри, сколько крови вокруг него, заговоры, убийства, войны, а мне это совсем не надо. Мне нужен ты, семья, я хочу рожать тебе детей и смотреть, как они будут расти и взрослеть. Да, я хотела бы помочь людям империи, но если они так относятся к моему мужчине, то зачем они мне нужны!
На ее глазах заблестели слезы, которые вот-вот должны были пролиться. Чтобы этого не произошло, я подошел и обнял ее.
– Знаешь, любовь моя, я тоже с тобой до конца… Что бы ни случилось, я буду рядом.
– Я действительно твоя любовь? – заглядывая мне в глаза, спросила она.
– Еще какая, даже не придуманы слова, которыми можно выразить мою любовь к тебе.
– А ты их придумаешь?
– Мы вместе их придумаем, мое солнышко.
А потом мы долго целовались, пока не позвонили на ужин.
После десятой склянки, в зал, где должна была проходить присяга, открыли двери и стали пускать претендентов на присягу.
Слуги внесли в зал стол, листы с присягой и письменные принадлежности. Я выполнял роль секретаря. Все расставил и разложил, приготовился вызывать кандидатов. Это владетели-аристократы, самые влиятельные лица империи, и присягу они дают только индивидуально.
Я прекрасно понимал, что все начнется со скандала, скорей всего с отказа от присяги, поэтому был собран и настороже.
Когда все расставили и кандидаты выстроились по рангу значимости, в зал вошла императрица. Она была великолепна, ее красота, казалось, освещает этот зал, она мило улыбнулась, и по залу пронесся шепот, а стоящие впереди нахмурились.
– Я рада, что вы посетили меня, пусть и по такому случаю, но все равно я вас рада видеть, а сейчас давайте приступим.
Она уселась на трон и кивнула мне, разрешая начать.
На удивление, первые два кандидата прочитали и расписались спокойно. Но третий, герцог Итель де Кальтор, подойдя к столу, во всеуслышание заявил, что отказывается присягать, и порвал лист со своим именем. Он еще, по сути, не вступил в наследие герцогством, отец его был жив, хотя и лежал при смерти.
Алексия с той же улыбкой посмотрела ему в глаза.
– Скажите, герцог, а могу ли я узнать, почему вы отказываетесь присягать? – поинтересовалась она, не сводя с него глаз.
Тот как-то замялся, скорей всего, рассчитывал на другую реакцию, потом собрался и выпалил:
– Ты связалась с варварами, с этими ничтожными безмозглыми убийцами, они повсюду, они добыли тебе трон, они топчут земли моей империи, завтра они залезут в постель к нашим женам! Ты разве не слышала о том, что по пути к столице они убили герцога Парваля и Гофри, а также барона Ломбаля? В чем они перед ними провинились, что всякая тварь поднимает руку на аристократов старых родов? Это ты во всем виновата, ты не обратилась за помощью к нам, старым родам, а кинулась к варварам, с которыми даже последний нищий отказывается общаться.
Я оставался внешне практически спокоен, но внутри уже клокотала холодная ярость, и я пристально смотрел на говорившего, решая, что ему отрублю в первую очередь. Алексия вдруг приподнялась с трона, ее глаза метали молнии.
– А где же были вы и ваши старые роды, когда убили моего отца, где был ты лично, когда за мной гнались наемные убийцы узурпатора? Где вы все были, когда эти варвары, как вы их называете, подставляли свою грудь под мечи, чтобы прикрыть и защитить меня, законную наследницу престола? Вы в это время, как крысы, сидели, забившись в угол, и тряслись, чтобы вас не тронули. Кто вы такие, что вы совершили в этой жизни, что совершили ваши отцы? Вы же только жрете и гадите, в то время как ваши земледельцы умирают с голода, земледельцы, которые кормят вас и у которых вы забираете все до последнего зернышка. Сколько деревень у тебя пустует, горе-хозяин, а сколько у вас у всех бежало сервов в соседние королевства в поисках лучшей жизни?
Алексия махнула рукой.
– Не хочешь приносить присягу, и не надо, только ты же должен понимать, что я не допущу фрондерства и неподчинения. И скорей всего, придется заменить герцога… Вот, думаю, князя Анто де Валя поставить, грамотный и умный человек, и, кстати, у него с земледельцами все в порядке, никто еще не убежал.
– Кто ты такая, чтобы менять герцогов? – все больше распаляясь, орал де Кальтор.
– Я та, кому этот трон принадлежит по праву наследования, а по уложению триста восьмого года император назначает и меняет любого, не устроившего его дворянина, запустившего служение империи. А обоснование, уж поверь мне, мои чиновники найдут.
– Я убью тебя, шлюха! – завизжал де Кальтор и потянул меч из ножен.
Ох, зря он это сказал! Теперь в любом случае он – труп. Я, резко войдя в ускорение, прыгнул ему наперерез, на ходу вынимая меч, а потом ударил изо всех сил, и голова с плечом и рукой с мечом плавно съехала на мозаичный пол зала. Подхватил Алексию и спрятал ее за своей спиной. Многие еще не поняли, что произошло, но кое-где уже раздавался шелест вынимаемых из ножен мечей.
– А-а-а! – закричал родной брат убитого и кинулся на меня, следом кинулось еще пару десятков его приверженцев, но я уже стоял в углу, закрывая собой императрицу, и взять им меня тут будет очень трудно. Брата герцога я зарубил без изысков, просто сместился чуть в сторону и махнул мечом параллельно полу, и его не спасла даже кольчуга под камзолом. Все, кто находился в зале, разделились на две группы, одни нападали на меня, мешая друг другу, другие стояли молча, лишь единицы встали на сторону императрицы.
Я, отбив несколько атак, уменьшил число нападавших на несколько особей, через некоторое время увидел рядом с собой с одной стороны герцога Убера, а с другой – незнакомого мне молодого парня. Вышедшие из ниш воины тоже вмешались в схватку, но силы были неравны, в дверь зала ломились находящиеся в приемной гвардейцы. Двери были как-то заблокированы и не открывались. Вот не подумали мы о дверях… А градус схватки только увеличивался, уже все в зале взялись за мечи. Пропустил удар и упал на колени герцог де Урбер, и я выступил чуть вперед, чтобы прикрыть и его. Парень, оскалив зубы, рубился с двумя противниками и пока что ему удавалось их сдерживать. Вдруг входная дверь рухнула, даже кого-то зацепив, и в зал ворвались гвардейцы императрицы.
– Всем бросить мечи, – раздался голос. Никогда бы не подумал, что у канцлера такой громкий и зычный голос.
Те, кто не бросил, тут же уничтожались, да и те, кто бросил, иногда попадали под меч, это были как раз те, кто поддерживал де Кальтора.
Я отхватил мечом от полы испорченного камзола кусок, протер меч и вложил его в ножны. Вот еще проредили мы недоброжелателей императрицы… Конечно, это не все, но те, кто остался, это так – мелкие сошки. Они ничего не решают и не значат. Их тоже со временем подчистят, если они не изменят свою точку зрения. Я помог подняться герцогу и крикнул, чтобы срочно пригласили лекарей. Из воинов, что скрывались в нише, один был убит, трое ранены и один совершенно целый, просто удивительно.
Я повернулся, чтобы Алексия смогла выйти из угла, она была немного бледна, но присутствия духа не теряла.
– Спасибо тебе, – сказала она, потом достала из рукава кружевной платок. – Нагнись, – и когда я нагнулся, вытерла мне лицо и, закинув руку мне на шею, поцеловала в губы. Потом повернулась к герцогу.
– Спасибо вам, герцог, и вам, барон де Альтер, только извините, вас я целовать не буду, – улыбаясь, проговорила она. – Но без награды я вас не оставлю.
Наконец все успокоилось, убитых убрали, кого надо, отвели в темницу. Кого надо, перевязали, кто-то остался стоять у стола, представьте, он даже не был перевернут.
– Господа, хочу поблагодарить верных трону дворян, но давайте завтра продолжим принятие присяги, поскольку я сегодня очень расстроена происшедшим, – проговорив это, императрица повернулась и ушла в окружении гвардейцев, старательно обходя лужи крови.