– Да, осмотрел, товарищ комиссар третьего ранга, дал таблетки и сказал, что ему нужен покой, но решать вам.
– Вот я и решаю, давайте его сюда, – голосом, не терпящим возражений, приказал Муров.
Притащили парня, вернее пришел он сам, его усадили на прикрученный стул и стали задавать вопросы. Парень что-то пытался сказать, но понять его было невозможно.
– Ты понимаешь, что тебе говорят? – спрашивали его следователи, парень кивал головой. – Тогда отвечай, – говорили ему, и все начиналось заново.
– Ладно, с этим понятно, отведите его в камеру, и пусть врач еще раз его проверит, – решил комиссар. – Давайте сюда девицу.
– Но она ведь совсем не одета, может, что дать на себя накинуть?
– Вот и хорошо, не будет запираться, дадим одеться, – ответил Муров и захохотал. Но ушедших охранников долго не было, потом прибежал один и доложил, что когда они пришли и открыли дверь, то вместо девицы увидели огромного волка, тот прыгнул в приоткрытую дверь и побежал к камере, в которой сидел еще один из привезенных.
– Стрелять вы напрочь запретили, и мы ничего не смогли сделать, – окончил доклад солдат.
Муров задумался.
– Давай, наверное, самого старшего из тех, кого привезли, или самого взрослого, он и разговаривал свободно, и, кажется, был самым здравомыслящим.
И охранник убежал – выполнять указание. Наконец привели самого старшего, руки его были в наручниках, застегнутых спереди. Видно было, что пришедший цену себе знал и хоть опасался, но страха не показывал.
– Ну вот мы снова встретились, – улыбаясь, проговорил Муров.
– Несчастна та страна, в которой правят беспринципные и лживые люди, – ответил тот, усмехаясь Мурову в лицо.
– Да как ты смеешь, будь рад, что еще жив и ты, и твои товарищи! – заорал Муров. Он не ожидал, что его обвинят во лжи. – Кстати, откуда ты так хорошо знаешь наш язык, в отличие от своих друзей?
– Это мой родной язык, я тоже когда-то жил и даже служил под знаменем Ленина и Сталина.
– Кого, кого, Сталина? Да его расстреляли за ревизионизм еще в 1920 году, более двухсот лет назад. Только Лев Давидович Троцкий смог создать по-настоящему великое государство. Давай с самого начала, кто вы и откуда, что делаете в АСР и что представляет собой девица, которая превращается в волка.
– Рассказывать долго придется, да и вы вряд ли поверите.
– Ничего, нам, да и тебе, спешить некуда.
– Ну что же, вы слышали что-нибудь о ликантропах?
– Хм-м, нет, а кто это?
– Это, если по-простому, оборотни. Иваста, так зовут девочку, является их представителем, она – дочь князя ликантропов, – поднял я немного статус Ивасты. А потом вдруг понял, что зря это сделал, ведь передо мной как раз те, кто отрицает сословия, а с другой стороны, никто из парней не согласится на принижение своего статуса. Так что пусть будет как есть.
– Почему мы не смогли ни с кем поговорить? Что странно: они нас понимают, а вот что-то сказать не могут.
– Потому что им магически привили понимание языков, а вот чтобы разговаривать, надо учиться, по сути это дети, только учащиеся говорить слова. А я, как уже говорил, жил в СССР, а потом в России.
– А что такое СССР и Россия?
– СССР – это Союз Советских Социалистических Республик, построенный под руководством Иосифа Сталина, правда, просуществовал он недолго, всего семьдесят лет, а потом развалился на республики, которые выбрали капиталистический путь развития.
– А, вот видишь, это еще раз подтверждает, что учение Троцкого самое правильное. Так, вы все записали? – спросил Муров писарей. – Пишите, все пишите. Ты говорил, что служил… Кем?
– Был капитаном, командиром роты разведки в десантных войсках, ушел в запас по ранению, в двадцать пять лет.
– А кто ты сейчас и как сюда попал?
– Сейчас я принц-консорт, соправитель империи. Управляет ею моя супруга, а я, так сказать, при ней. Сюда попал случайно – или что-то сбилось в настройках портала, или проводник ошибся. Мы вообще-то шли короткими дорогами, там, где путь составляет несколько месяцев, его можно сократить до нескольких дней, перескакивая из одной реальности в другую. Я сам с этим столкнулся первый раз, но, как объяснил проводник, мир – это слоеный пирог, в определенный момент действительность разделяется и слои как бы двигаются параллельно друг другу, но история в одном из них идет по другому пути. Вот как-то так.
– А как ты попал в принцы?
– Там, в своем мире, я погиб, спасая женщину с ребенком, попал под колеса машины, которой управлял пьяный подросток. Но стал ощущать себя в этом мире, из которого сейчас шел, в теле младшего сына одного из правителей. Почему так произошло, я не знаю, но наши сознания слились, и теперь я – это он, а он – это я.
«Да, интересные сказки рассказывает парень, вроде бы и не врет, это же надо иметь такую фантазию, но посмотрим, что он запоет, когда к нему или его друзьям применят определенные методы…» – думал Муров.
– А ты не боишься, что мне могут надоесть твои сказки и я прикажу применить силу к твоим друзьям? – сказал он вслух. Парень вдруг глянул на Мурова так, что у того побежали мурашки по телу, а потом холодная струйка пота прокатилась по спине в брюки.
– Я могу уйти от вас в любой момент, – сказал Алекс, он приподнял скованные наручниками руки и дернул, и те распались, словно это был не металл, а тонкая нить. – Меня держат тут только друзья, если же вы тронете хоть кого-то из них, я просто уничтожу город вместе с вами, с этой тюрьмой и вообще со всем, что находится ближе пятидесяти километров, и ничто уже меня не остановит.
Муров вздрогнул. В тридцати километрах от города располагалась база межконтинентальных ракет «Неотвратимость», и, представив, что может произойти, он чуть не потерял сознание.
– Не стоит так напрягаться, ты ведь служил и знаешь, что есть понятие «безопасность государства», на страже которого я стою, и мне могут просто приказать, но будем надеяться, что этого не произойдет. Вверху у нас сидят люди умные, и им виднее как поступить. Хорошо, давай отложим беседу на завтра, я подготовлю вопросы, и мы снова побеседуем, вам что-то нужно?
– Да, одежду для девушки и лекарство для Ирвина, и, в общем-то, пока все. И позаботьтесь о лошадях и нашем оружии, не хотелось бы, чтобы вообще что-нибудь пропало. Рано или поздно нас выпустят, и будет очень некрасиво, когда мы вам начнем предъявлять претензии. – С этими словами Алекс встал и, откланявшись, направился к двери.
– Проводите меня, я просто боюсь заблудиться, – попросил он, глядя на охранника. Тот засуетился, а потом подобострастно распахнул перед чужаком дверь.
Когда Алекс, как он себя называл, ушел, Муров задумался. Конечно, во все то, что говорил этот парень, верилось с трудом, но как бы чертовски неплохо было бы получить способность такого перемещения. Раз, и без криков, шума и пыли, а главное – неожиданно для противника, и ты у ключевых точек обороны, появляются армады танков и комплексов ПТРК-2000, и начинают садить прямой наводкой, превращая все вокруг в лунный пейзаж. За это надо побороться и все доподлинно разузнать. Посмотрев на всех, кто находился в кабинете, а это два следователя и писари, комиссар нажал кнопку вызова дежурной охраны и, когда сержант заглянул в дверь, приказал:
– Вызвать начальника отдела контрразведки и со всех взять подписку о неразглашении: даже пьяными в постели с любовницей чтобы молчали… Вам ясно? Вам все понятно?
И еще раз осмотрев хмурым взглядом подчиненных, он покинул кабинет.
Надо заставить всех молчать, а то ведь стоит слухам просочиться, и пришельцев заберут в столицу, а он так и останется ни с чем, а вот если он все сам разработает и принесет на тарелочке, то его ждет взлет на неизвестно какую высоту.
* * *
Когда я снова попал в камеру, то обессиленно упал на топчан. Как же много сил я потратил, сохраняя спокойный, немного пренебрежительный вид. То, что произошло в холле гостинице, когда пропал стрелявший в нас человек, было для меня потрясением. Сегодня при допросе я снова пытался повторить что-то такое, но ничего не произошло, разве что разорвал элементы соединения наручников. Но после того, как пришел в себя после убийства того монстра или бога, сила меня просто распирала, хотя я и до этого на ее отсутствие не жаловался.