Шашлык был уже почти готов, когда раздалось такое мяуканье, как будто не один десяток котов орал на все лады. Все оторопели.
– Ларт, – сказал я, – неси их сюда, а то они нам весь мозг вынесут.
Женщины внимательно наблюдали за Лартом и за вопящей корзиной в его руках. Конечно, если тебе положено есть мясо, а тебя кормят кашей, а потом ты слышишь запах мяса, то поневоле начнешь орать: дайте мне, дайте мне!
Порубив печень на небольшие кусочки и выложив ее в их тарелку, я выпустил эту орущую толпу голодающих.
– Ой, какие милашки! – И женские руки резко потянулись к котятам.
– А кто это? – почти в один голос проговорили дамы.
– Это молодые тарги, – ответил я и услышал очередное:
– Ой! – И руки еще быстрей вернулись за спины хозяек.
– Они еще маленькие, но руками брать не советую, – дополнил я. – Вот, лучше попробуйте это. – И я протянул каждой по прутику с нанизанным ароматным мясом.
А так как шашлык есть на сухую грех, то еще предложил всем выпить немного вина. Предложение было принято на ура, и я разлил по кружкам вино. Выпили, а потом стоял только шум работающих челюстей да тихое рычание и повизгивание котят.
Шашлык вышел на удивление нежным и сочным, он так и таял во рту. А может, это просто так казалось, но умолотили его на раз. Пока доедали первую порцию, подоспела вторая. Я снова разлил по кружкам вино, и народ принялся не спеша смаковать вторую порцию шашлыка.
Малышня, приговорившая печенку, лежала прям тут же, у тарелки, подставив заходящему солнцу свои потяжелевшие животы. Полежав так какое-то время, котята поднялись и побрели в кусты делать свои дела, после чего залезли в корзину и приготовились спать. Я накрыл корзину крышкой и отнес ее к вещам. Народ потихоньку прихлебывал вино и доедал шашлыки.
– Граф, – вдруг обратилась ко мне баронесса Ольма, девушка, сопровождавшая принцессу, – почему вы все время молчите? Кроме приказаний и распоряжений по делу от вас больше ни одного слова.
«А кому говорить эти слова? – подумал я. – Ларт у нас в арьергарде тащит вереницу коней с поклажей. Я в авангарде, отрываясь на полмили, веду дозор, чтобы не нарваться на засаду или еще какую неожиданность, вечером не успев поесть – а в лагере все уже как сурки спят». Правда, ничего этого я не сказал, просто спросил:
– А что бы вы хотели от меня услышать?
– Ну, расскажите что-нибудь, мы ведь почти ничего не знаем о вашем народе.
Я обвел взглядом всех присутствующих, все смотрели на меня с ожиданием и интересом. «Ну что же!» – подумал я.
– В одном городе жил знатный род, и звался он Монтекки…
Рассказывал я долго, в повествование своими словами вплетал тонические стихи Шекспира. Когда пересохло в горле, налил себе вина и, глотая его маленькими глотками, продолжал дальше.
– Любил ли я хоть раз до этих пор?
О нет, то были ложные богини!
Я истиной красы не знал отныне…
Когда я начал рассказывать, как Джульетта принимает сонное зелье, которое ей дал Лоренцо, то увидел, как принцесса прижала кулачки к груди и наклонилась в мою сторону. И когда я произнес заключительные слова трагедии:
– Нет повести печальнее на свете, чем повесть
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
о Ромео и Джульете, —
она вдруг вскочила и убежала в палатку. А вот баронесса рыдала, нисколько никого не стесняясь.
Наутро все были хмурыми и, по всей вероятности, не выспавшиеся. У них еще нет таких произведений, поэтому так тяжело и воспринимается. Вспоминается, когда в юности первый раз увидел фильм, тоже несколько дней не мог в себя прийти.
Отрезав немного печенки, я поручил Ларту кормить котят, а Унге, самой старшей среди нас служанке принцессы, готовить завтрак. Сам же удалился, чтобы еще больше разнообразить наш рацион. По дороге срезал длинный, более-менее прямой хлыст и, придя к реке и сделав из него удочку, забросил ее.
Клюнуло чуть ли не сразу. Поборовшись, я вытащил щуку килограмма на три, через некоторое время еще одну. За пару часов поймал три штуки, и каждая весила не менее двух кило. Одну вообще дольше вытаскивал, чем ждал, пока клюнет. Насадив свой улов на сучок и закинув его на плечо, – вес-то немаленький, – я отправился в обратный путь. Улов мой вызвал фурор не меньший, чем вчера шашлык.
Вечером мы наслаждались щукой горячего копчения, которую я приготовил на костре. Принцесса, не удержавшись, поинтересовалась, у кого я работал поваром и не хочу ли снова заняться этим, но уже лично у нее, когда мы прибудем в герцогство Кантор. Я засмеялся и ответил:
– Хорошо, договорились, я согласен, а оплату мы обсудим, когда вы попробуете мою стряпню, приготовленную в спокойной обстановке.
Принцесса стушевалась, не зная, что сказать, так как не ожидала, видно, такого ответа. Покраснела, но все же нашлась и со свойственным ей высокомерием и ехидством поинтересовалась:
– А что сегодня вы нам расскажете, граф?
– А надо ли? – попытался немного охладить ее я.
Но тут со всех сторон понеслось:
– Граф, ну расскажите еще что-нибудь, пожалуйста, граф!
– Хорошо-хорошо, – поднял я руки, показывая, что сдаюсь.
А сам задумался: что же им рассказать? А может…
– В одном королевстве жила семья, муж работал королевским лесничим, а жена следила за хозяйством и воспитывала трех дочерей: двух родных и одну падчерицу, то есть дочь мужа от первого брака…
Рассказывая сказку о Золушке, я посматривал на реакцию слушателей. Равнодушных не было и на этот раз. А когда надо было остановиться, чтобы покормить котят, Ларт бегом побежал и приволок корзину с ними, а баронесса и Унга принялись кромсать кусочки мяса и рыбы, заодно проверяя, чтобы не было костей. Лишь бы я побыстрей продолжил повествование.
А как интересно реагировали слушатели на происходящие действия! Когда я дошел до того момента, когда все собираются на бал, а падчерицу оставляют дома и заставляют делать бесполезную работу, высыпав и перемешав разное зерно, я увидел, как Ларт сжал кулаки и нахмурился, баронесса побледнела, принцесса прижала ладошки к груди и смотрела на меня широко открытыми глазами, а у Унги по щекам катились слезы. И какое облегчение и радость скользили по их лицам, когда появилась крестная Золушки и отправила ее на бал! Боже мой, ну это же дети, настоящие дети, зря я им вчера рассказывал о Ромео и Джульетте – надо было со сказок начинать! А когда по сказке принц осматривал сестер и не узнал в Золушке ту, в которую влюбился, принцесса не выдержала.
– Граф, ну как так может быть, он что, слепой?! – в сердцах выпалила она.
Я развел руками – мол, я тут ни при чем.
Но вот все и закончилось, счастливые влюбленные играют свадьбу, король и королева счастливы вместе с сыном и невесткой, и только мачеха и бывшие сестры Золушки, покидая королевство, расстроены и злы. На лицах моих слушателей появились радостные и мечтательные улыбки.
* * *
Завтра под вечер мы начнем пересекать степь. Ларт нашел сегодня брод, я проверил – глубина по брюхо лошадям, можно и ног не замочить. Сегодня, пока коптилась рыба, сварил крутой бульон, из которого завтра с утра приготовим густую похлебку. А мясо будем есть в пути на ходу или среди ночи, так как придется все равно остановиться часа на два, чтобы дать отдых коням. Все отдохнули, и очень бы хотелось, чтобы мы выдержали переход и во время него не произошло неприятностей. Не наткнуться бы на семью степных львов или ватагу степняков – тут неизвестно, что хуже, – да и выдержать нужное направление та еще задача!
Постепенно лагерь успокаивался и засыпал. Ларт уже заступил на пост, проверил коней, подкинул в костер сушняка и уселся спиной к костру, слушая ночь. Утро наступило пасмурное и принесло небольшую свежесть: наверное, где-то прошли дожди. Это меня не обрадовало, если дожди затянутся, то передвигаться по степи будет сплошной мукой. Степь раскиснет, лошади будут постоянно оскальзываться, могут и сухожилия растянуть. Да и всадникам достанется, будут все мокрые и в грязи.