– Этого не может быть. – Уверенно заявляет начальник учебной части, просмотрев запись трижды. – Это какой-то чит или трюк. Так не бывает. Я очень хорошо знаю Нагано, он не мог проиграть в таком контексте.
– О чём и речь. И вот чего хотел отец Сэя в этой связи лично от меня. Давай спланируем, что будем говорить…
Телефонный разговор.
– Господин Асада? Директор гуманитарного отделения академии Такмагава.
– Здравствуйте, господин Дэкита. Я узнал вас. Что-то случилось?! Останови машину и припаркуйся немедленно… простите, это я не вам, водителю… Продолжайте!
– Даже не знаю, с чего начать… Очень неловкая ситуация. Ваш сын сегодня подрался.
– К-хм. Искренне сожалею, – в голосе отца Асада слышится неподдельное удивление вперемешку с тревогой. – Он жив? Здоров?!
– Не могу знать. ВЫ МЕНЯ НЕ ТАК ПОНЯЛИ! – директор отделения мгновенно реагирует на возникшую из воздуха голограмму отца ученика. – Он ушёл с занятий и, если верить сигналу его концентратора и смарта, удалялся из Академии бегом!
– Мне стыдно за сына. Благодарю за информацию. – Асада-старший сухо смотрит перед собой, коротко кивая в знак благодарности. – Ещё раз: мне досадно, что мой сын…
– ВЫ НЕ ПОНЯЛИ. – Директор отделения, нарушая этикет, перебивает собеседника. – Ваш сын победил. Это и есть причина моего звонка. Он нокаутировал противника.
Отец Асада широко открывает глаза и вопросительно смотрит на собеседника.
– Практически, одним ударом. Сэя Нагано. В дуэльном зале, при всём классе, с соблюдением всех правил поединка, – продолжает преподаватель.
Асада-старший молча хлопает в ладоши, после чего беззвучно шевелит губами, явно произнося в восхищении какое-то ругательство.
– Это не всё. Господин Асада! Поверьте, момент действительно сложный! Пожалуйста, примите от меня видео…
Там же, через две минуты.
Асада-старший широко раскрыл глаза, открыл рот и расфокусированно смотрит сквозь голограмму.
– …потому что он снял концентратор перед боем. – Уже гораздо более уверено продолжает педагог. – Позиция семьи Нагано; собственно, это они и попросили меня сказать вам: программное обеспечение второго концентратора вашего сына должно быть доставлено в мой офис завтра. Передавать им – строго через школу, вместе со вторым концентратором. Вы понимаете, почему?
– Разумеется. Я не последний человек в своей организации.
– Да, благодарю за понимание… именно поэтому… Финансовые условия, по их словам, вы можете выставить прямо сейчас. Они просили передать, что ваше сообщение истолковано верно и за ценой они не постоят. Такой продукт не должен выйти за пределы муниципалитета иначе, как с лицензией официального монополиста.
– Господин Дэкита, я вас услышал. – Асада, судя по изменившемуся выражению лица, только что принял какое-то решение. – Благодарю вас за беспокойство о моём сыне и о наших делах. Пожалуйста, активируйте режим записи.
Директор отделения с благодарностью прикрывает веки. Ему и самому не хочется выступать в роли посредника в такой ситуации; хорошо, что отец учащегося перехватывает инициативу и замыкает всё на себя.
– Я, Ватару Асада, отец Масахиро Асада, настоящим официально уведомляю Академию Тамагава о…
Через минуту, закончив надиктовывать сообщение, Асада-старший спрашивает педагога:
– Этого достаточно, чтоб они от вас отстали? И с этим вопросом именно вас больше не тревожили? Обращаясь ко мне напрямую?
– Более чем, – педагог церемонно раскланивается в ответ. – Господин Асада, лично от меня: ваш сын молодец. Очень хороший прогресс. Вы понимаете, что я имею ввиду.
– Благодарю. Всего доброго.
Поговорив с педагогом, Асада-старший задумался, закусив самый краешек комма и глядя в окно автомобиля.
– Шеф, без обид! – раздалось с переднего сидения. – Я всё видел и слышал. Вы же понимаете, что я не могу не сказать об этом оябуну?
Водитель Асада-отца, хотя и имел с ним самим хорошие личные отношения, но предоставлялся вместе с машиной организацией, оплачивался ею же и в первую очередь должен был блюсти её интересы.
– Да вообще без проблем, – вынырнул из каких-то размышлений отец. – Я сейчас вообще сам ему позвоню. Набери его!
Водитель кивнул и натыкал на панели бортового компьютера номер.
– Да? – раздался через динамики салона знакомый голос.
– Привет, это не Рицу, это я. – Предостерегающе поднял руку в сторону водителя Асада-старший. – Слушай, смешной момент…
Там же. Через две минуты.
– …ну спасибо, что позвонил и сказал. Рад за твоего сына, кстати. Но только нам это всё зачем? – босс был в неплохом настроении, оттого разговаривал легко и весело. – Или ты что, не хочешь продавать им саму программу? Кстати, а как она к тебе попала? Не давлю! – сразу обозначился шеф, он же старый товарищ. – Просто тема не наша. Предложение Нагано хорошее, а мои десять процентов ты в кассу так и так внесёшь. Не понимаю, от меня ты сейчас что хочешь?
– Ничего я от тебя не хочу. Звоню, чтоб Рицу тебе за моей спиной не докладывал. И в офис Нагано позвоню сам. Единственная просьба к тебе: если они меня не услышат, ты сможешь продублировать сообщение по своим каналам?
– Не хочешь отдавать программу? – понятливо осклабился босс. – Уже придумал, куда её продать получше, за пределами муниципалитета?
– А? Что? НЕТ! Будешь смеяться. – Сквозь тщательно сдерживаемые эмоции Асада-отца что-то такое всё же пробилось. – Нет у Масахиро никакого второго концентратора. И никогда не было.
– Да ну! – на какое-то время шеф удивлённо смолк. – А у Нагано отпрыск же вроде не совсем простой? Я-то их семейство не особо знаю, но вроде же там все каратеки – мама не горюй?
– Первый дан по Годзю, – с тщательно скрываемой гордость за сына коротко кивнул отец, успевший посмотреть в сети профиль его соперника.
– Ну твой тогда просто молоток! Хорошо. Если Нагано будут лезть в бутылку, свистни.
Глава 4
Расстояние я чуть недооценил, как и качество местного воздуха. О последнем, кстати, мне вообще сообщил этот самый прибор на пальце:
Количество взвешенных примесей во вдыхаемой смеси снижает следующие процессы…
А дальше пошли простыни по биохимии и анатомии.
К сожалению, ни инфиза, ни меда, ни биофака я в своё время не заканчивал. Поэтому оценить влияние содержимого здешней атмосферы на свой обмен веществ не смог. Только вздохнул на бегу: это ж сколько тут надо знать, чтоб всего-навсего местной техникой полноценно пользоваться.
Попутно: и как бы всё это выучить?
Задвинув уведомление от колечка в сторону, дальше ориентировался в процессе своей неторопливой рыси преимущественно на личные ощущения. Пару раз даже переходил с бега на шаг: доставшееся мне тело было не самым подготовленным для пеших перемещений на пару десятков километров.
Вообще-то, говоря прагматично, бег через силу – самый дешёвый и эффективный способ быстрого поднятия тонуса сразу нескольких систем. Включая сердечно-сосудистую.
Пока перебирал ногами, вспомнил даже смешной случай на кафедре. У одной толстой бабищи-студентки, курсе на втором, нашли на ультразвуковом исследовании какую-то опухоль в одной из желёз. Родня её – моментально в траур, волосы на себе рвать, хотя там надо было ещё дообследоваться. Бабища сама – тоже в транс.
Но первую пару по физкультуре у неё с утра никто не отменял, а дисциплина есть дисциплина. Ну и преподавателем в той группе была Симоненкова. У Лены не забалуешь: добежала та толстуха плановый кросс три кэмэ, как миленькая. Выплёвывая лёгкие, рыдая на ходу и грозя всеми смертными карами злодеям-преподавателям. А потом, по плану, двинула на запланированные дополнительные исследования по этой своей опухоли.