Последнее, что сохранилось в памяти Софьи, — летящий на нее черный внедорожник и резкий визг тормозов…
Бывшей хозяйке тела не позавидуешь… Я тяжело вздохнула. Девочку было жаль, но видит бог я тут не причем. Сама вон в какой ситуации оказалась. Нахмурившись, посмотрела на добротную деревянную дверь, за которой скрывалась квартира Изотовых и поморщилась.
Должно быть, я сейчас ужасно выгляжу: засохшая кровь, всклокоченные волосы и помятая одежда. Красавица, одним словом. Пока общалась с князем Южным, кровь на лице и воронье гнездо на голове волновали меня не сильно. Если память не врет, в квартире должны находиться две девятилетних девочки. Их нервировать и, не дай то бог, пугать абсолютно точно не хотелось. Да вот только в подъезде привести себя в порядок я не могла.
Нажав на дверной звонок, прислушалась. Ни звука. Раздумывая, работает или нет звонок, покопалась в чужом разуме, но ответа не нашла. Видимо, мою предшественницу этот вопрос не интересовал.
Внезапно дверь отворилась. Увидев меня, полноватая светловолосая женщина средних лет замерла на пороге. Всплеснув руками, экономка и по совместительству повар Изотовых пошире распахнула дверь. Торопливо отойдя, дождалась, когда я зайду. Закрыв дверь, она скользнула тревожным взглядом по моей голове и лицу.
Спустя несколько долгих мгновений, не скрывая тревоги в голосе, женщина испуганно прошептала:
— Госпожа, что случилось? На вас кровь…
Копаясь в памяти в поисках ее имени, я едва заметно сморщила лоб. Опознала — то я экономку сразу, но имя пока ускользало. Так и не вспомнив, тихо пояснила:
— Досадная оплошность.
— Боже ты мой, — едва слышно пробормотала она. — Софья, вам в больницу надо бы, — прошептала и вопросительно посмотрела мне в глаза.
Тепло улыбнувшись беспокоящейся женщине, я наконец — то вспомнила ее имя и негромко ответила:
— Все в порядке. Надежда, где девочки?
— В детской. С педагогом занимаются, — продолжая глядеть на меня с тревогой и заботой, сообщила экономка. — Позволите мне вас осмотреть? У вас конечно хорошая регенерация, но может, раны где — то остались? Их обработать тогда нужно, — блестя от эмоций глазами, она искренне желала хоть чем — то помочь.
Немного подумав, отрицательно качнула головой. Ободряюще улыбнувшись встревоженной не на шутку женщине, пошла по узкому коридору. Стараясь двигаться как можно тише, остановилась подле одной из запертых дверей и потянула на себя ручку. Если не ошибаюсь, это моя комната.
Войдя в полутемное помещение, аккуратно прикрыла за собой дверь. Осмотревшись, досадливо поморщилась. Здесь было все, что нужно для жизни девушки, да вот только моя предшественница чересчур любила мрачные тона.
Подошла к большому окну, резко распахнула плотные темно — коричневые шторы. Солнечные лучи тут же радостно ворвались в комнату и наполнили ее светом.
— Так получше, — пробормотала себе под нос.
Уверенно открыла дверцу двустворчатого шкафа. На многочисленных полках аккуратными стопочками лежала одежда — вся как на подбор черного либо коричневого цвета. Взяв полуспортивные штаны и футболку, открыла вторую створку. Глядя на нижнее белье, мысленно чертыхнулась, борясь с брезгливостью.
С трудом убедив себя, что белье надевали на это тело и, следовательно, оно не чужое, взяла с полки первый попавшийся комплект. Стараясь не думать о том, что после купания предстоит надеть чужие ношенные трусики, отправилась отмываться. К сожалению, в этой квартире из шести комнат ванная одна. Так же, как и санузел.
Выйдя за дверь, тут же увидела Надежду. Стоя чуть поодаль, она нерешительно переминалась с ноги на ногу, явно переживая.
— Я в ванную, — негромко сказала обеспокоенной женщине. — Приготовь мне перекусить.
Неуверенно улыбнувшись, Надежда кивнула и ушла на кухню.
Торопливо пройдя по пустому коридору, я шмыгнула в ванную комнату. Тщательно закрыв за собой дверь на замок, включила воду. Присев на краешек большой, видавшей лучшие дни ванны, прижала к груди чужую одежду, смотря на тугую струю, льющуюся из крана.
И лишь сейчас, за закрытыми дверями, позволила себе расслабиться. Чужое тело. Чужой мир и куча проблем разного масштаба. Как не свихнуться и не сломаться? Вот зачем мне это все?
Всхлипнула, и слезы горько — соленым водопадом потекли из глаз. Мне было очень страшно. Слезы беспрепятственно текли по лицу. Но… Долго себя жалеть я не умею. Сдаваться или позволять страху одержать верх не в моем характере!
Шмыгая носом, торопливо расплела косу и сняла одежду. Избегая смотреть на стену с большущим зеркалом, осторожно опустилась в горячую воду. Ощущая приятное тепло, принялась отмывать ароматно пахнущим шампунем волосы и смывать с лица кровь. Делая такие привычные вещи, пыталась ни о чем не думать. Спустив грязную воду, по новой набрала ванну.
Сделала глубокий вдох и, не зажмуриваясь, полностью погрузилась под воду. В это же мгновение мир вокруг засиял! Не веря своим глазам, я лежала под водой и смотрела. Чудеса да и только… Повсюду летали золотистые искорки: малюсенькие звездочки, размером с песчинку, загадочно мерцая, парили везде, куда бы я ни перевела взгляд. Они были и в воде, и в воздухе.
Не понимая, что происходит, с шумом вынырнула. Тяжело дыша, завертела головой. Искорки — звездочки мгновенно пропали, словно их и не было вовсе. Настороженно посмотрев на воду, нахмурилась. Вновь задержав дыхание, плавно опустилась. Золотистые искорки тут же вернулись.
Раз за разом я повторяла свой незатейливый эксперимент. Как только задерживала дыхание, искорки появлялись. Начинала дышать — пропадали. И так было даже без воды.
Вытираясь насухо пушистым бледно — розовым полотенцем, я, морща лоб, постаралась отыскать информацию в памяти предшественницы. Как только до меня дошло, что это, не удержалась и прямо так, голой попой, плюхнулась на край прохладной ванны. Даже по меркам этого необычного мира я отличалась…
Комкая в руках полотенце, попыталась переварить информацию, пока не представляя, что с этим со всем делать.
Искорки, которые я вижу, когда задерживаю дыхание, — эфир. Он тут повсюду. Во всем живом и неживом. Как кровь струится по венам, так же маленькие золотистые звездочки наполняют энергетические каналы.
Из века в век одаренные учились пользоваться эфиром. Он многократно усиливал физические способности одаренных, и аристократы с древних времен совершенствовали свои навыки. Это как с музыкальным слухом — он либо есть, либо его нет. В какой семье больше шансов вырастить лучшего музыканта? Естественно, в той, где все занимаются музыкой.
У простых же людей способности проявлялись крайне редко.
Погружаясь в воспоминания девушки, я смотрела техники, которые применяли аристократы, и не могла поверить, что такое бывает наяву. Огонь и лед срывались с рук мужчин и женщин; твердые, как камень, панцири мгновенно покрывали тела; упругие струи воздуха закручивались в безумном танце и несли разрушение. Сильных аристократов в моем родном мире, скорее всего, сочли бы за богов, сошедших с Олимпа. Тех, кто послабее… приняли за божественных детей — полукровок.
Однако даже среди самых сильных аристократов есть те, кто может гораздо больше. Их называют мастерами — универсалами, и они владеют всеми известными видами техник: огонь, вода, воздух, земля. В моей голове не укладывалась мощь этих людей. Нет, скорее сверхлюдей. У них непостижимая регенерация, и они практически неуязвимы. В России таких всего четверо, и все князья: Западный, Восточный, Северный и… Южный.
Вспомнив о васильковых глазах мужчины, печально вздохнула. Теперь-то я знала, что нас разделяет пропасть. Князь Игорь Владимирович Разумовский — военачальник над всеми войсками Южного княжества, глава министерства внутренних дел, самый крупный землевладелец и хозяин огромного промышленного кластера в Южном княжестве. Если коротко — он силовик и олигарх. А я…
Махнув рукой непонятно кому, по — прежнему сидя голой на краю ванны и стараясь избегать мыслей о князе Южном, продолжила анализировать информацию.