«Леарит, Тиморис... слышите меня?»
Не слышат.
«Ответьте!»
«Эгорд!» – отозвалась Леарит.
«Ну вот, точно хана, – это Тиморис. – Уже голоса в башке...»
«Тиморис, Леарит! Я у вас в мыслях! Слушайте... Доспехи Милиты подавляют нашу магию, но Милита сейчас не рядом. Видите, воздух искрится молниями! Энергия от взрыва комнаты растеклась по острову. Если объединим силы, сможем ее собрать!»
«Для чего?» – слились мысли Тимориса и Леарит в одну.
Эгорд медлит с ответом. Тяжелым ответом – иного выхода, похоже, нет.
Удивительно, но его поняли не то что без слов – без мысли.
«Вместе, – отозвалась Леарит. – До конца».
«Помирать, так с фейерверком, – думает Тиморис, – чтоб о нас легенды насочиняли, и все такое!»
Почти слепой от боли, – половина костей, кажется, переломаны в крошево, потроха разорваны, подбородок залит кровью, – Эгорд уходит в себя.
«Буду черпать силу и отдавать вам. Любимая, делай из нее свет, накопи до предела. Тиморис, превращай в огонь. Заклинание огненного шара. Не ограничивай себя, копи столько, будто делаешь солнце».
«Легко! Все равно они у меня бабахали прям в руках. В кои-то веки требуется именно это!»
«Взрыв достанет этих троих, и слуги падут вместе с хозяевами».
Тиморис ухитрился мысленно передать свой портрет. Тот озарился конской улыбкой вечного балбеса. Подмигнул.
«Прощай, дружище!»
«Встретимся на небесах».
«Если там нет сговорчивых девочек, лучше к Ямору! После месяцев воздержания орду демонесс без продыху вы...»
Дальше мысль заглушилась потоком силы, Тиморис уже начал копить.
«Леарит!»
Ядро ее энергии больше, чем у Тимориса. Возможно, еще слышит мысли Эгорда, но концентрация на заклинании мешает ответить.
«Найду тебя, слышишь! Хоть на небе, хоть в царстве демонов!»
Сознания почти не осталось, весь Эгорд – русло для магии. Молнии разрушенных наядитов стекаются по незримым астральным каналам, прошивают тело сотнями ниток и сматываются в два клубка – справа и слева. Жена и друг. Свет и огонь. Источники мощи, которая вот-вот вырвется – и не пощадит никого.
Нужно лишь порвать с ними связь.
Часть 4. Глава 35
Взрыв!
Боль исчезла в белизне, а холод сменился теплом. Ориентации в пространстве нет, будто голый мозг без тела. Или даже голое сознание без мозга. Но удар – такой далекий, словно тело размером с целый мир – сообщил, в какой стороне твердь.
Рвануло само – Эгорд не давал команду. Похоже, энергии накопилось столько, что коконы обоих ядер не смогли ее сдержать – лопнули. Вот только как Эгорд понял это, если должен быть мертв? Он что, уже в загробном мире?
Истошный клекот.
А еще – женский крик, полный боли, но не Леарит...
Белизна неохотно рассеивается, Эгорд видит свои руки, в крови, пальцы вгрызлись в лед алтаря. Движения приносят боль, но голова все же поднялась.
Впереди на льду – Милита. Пытается встать с колен, доспехи дымятся, словно тают, а кристалл в нагруднике искрится, в трещинах.
– Не может... быть, – простонала.
У Зесса-Клессы сквозная рана в боку, словно его проткнуло копье толщиной с бревно, лапа зажимает хлещущий синий ручей, из клюва с морозным дыханием сыплются жемчужины замерзшей крови, щупальца извиваются медленно, как клубок умирающих змей. Полудемон пробует встать с опорой на крылья.
Такая же брешь в животе некроманта уже заполнилась фиолетовыми хлопьями света, на их месте появляется новая плоть.
А с горы вновь прилетел веер из трех толстых лучей сочного белого света с зеленым оттенком. Два пронзительных стона – Милиты и Клессы, и глухой некромантский, всех троих отбросило поверх Эгорда, по нему скользнула тень Милиты, и демонесса врезалась в статую Малиина. От верховного божества откололись куски, Милита упала ему под ноги, доспехи полностью превратились в дым, исчезли, и Эгорд ощутил, что магию теперь ничто не сдерживает, дышать стало легче – лечебные чары вновь принялись за дело.
Клессу пронесло между статуями, упал за алтарь, но щупальца успели оплести ноги богов. Огромная туша с трудом вытянула себя на берег алтаря, но теперь у Клессы вторая рана, в плече. Зеленый огонь в глазах мерцает, словно вот-вот угаснет.
Леарит лежит около Эгорда ничком. Ни тело, ни россыпь золотых волос не шевелятся. Эгорд испугался. Преодолевая боль, подполз, мужская ладонь схватила девичью, и Леарит тут же колыхнулась, пальцы Эгорда услышали ее пульс. Исцеляющие чары в доспехах супруги жарят как кочегары в гномьей кузнице.
Тиморис валяется далеко, но шевелится, слышна хриплая матерщина.
Из всех сумел устоять лишь некромант – удар луча отбросил его, но тот плавно замедлился в воздухе, дыра в туловище опять начала зарастать. Некромант подлетел к Милите, помогает ей обрести равновесие.
– Мои доспехи! – кричит Милита ослабевшим голосом. – Не может быть, они подавляют любую магию, кроме...
Кроме демонической.
На вершине ледяного выступа – фигура в белой жреческой одежде, в руках посох, на груди знак солнца. Складки колышутся на ветру, на них все еще блестит кровь. Но в одеяние Халлига облачен не он. Под белыми тканями – панцири хитина. За жрецом медленно извивается огромный скорпионий хвост. Жвалы и челюсти сомкнуты, из-под шипастых бровей горит яркая зелень глаз.
– Что?! – не верит Милита.
Даже Леарит сумела приподнять голову, чтобы увидеть.
– Не может быть...
Склон вокруг Хафала завален трупами демонов и костями скелетов, все мерцает слабой зеленоватой энергией. Выше дымится край земляной пещеры. Видимо, Хафал прожег ее, выбираясь из подземелья крепости.
Вот кто вошел в комнату! Сколько же он там пробыл?
Голова человека-скорпиона склонилась, ладонь коснулась амулета на шее, тот исчез в кулаке. Пластины на руках черные, от них исходит дымок. А новые волны демонов и скелетов уже бегут к Хафалу, как бешеные собаки, даже когти и мечи не пригодятся – расплющат одной массой.
Хафал раскрутил над головой посох, из набалдашника выстрелил сочный зеленовато-белый луч, разрубил по кругу, как меч гиганта, кишащую орду костей и плоти. Клинок света резанул и по статуям богов, за одну из них метнулся Клесса, некромант успел пригнуть Милиту и пригнуться сам. Статуи не пострадали. А вот пластины на руках демона стали чернее, дым от них повалил густой, из полопавшегося мяса капает кровь.
Эгорд и Леарит помогают друг другу подняться, Тиморис опирается на саблю...
В длинном прыжке человек-скорпион приземлился на алтарь, от ступней брызнули осколки льда. Спина уже прямая, как посох рядом с ним.
Неспешным шагом Хафал идет к центру алтаря.
Мимо Эгорда пролетела, как шторм, фигура в костяных доспехах и облаке фиолетовой силы, перчатка в замахе, за когтями тянутся лиловые полосы. Вместе с бандой скелетов, что забрались на алтарь, некромант несется на Хафала.
Из того вырвался купол света с зеленым окрасом, энергия разлетелась круговой волной, раскидала живые кости, как ветер – солому. Некромант с разгона ударил перчаткой, но ее встретила огромная клешня, Хафал резко взбух, одежда затрещала. Из глаз два зеленых луча пронзили грудь некроманта. Хвост скрутил и поднял над алтарем. Демон смотрит некроманту в глаза очень близко.
Складки на лице служителя смерти медленно разглаживаются. Окровавленные губы сложились в улыбку.
– Наконец-то...
Фиолетовое облако вокруг него зеленеет, некромант расщепляется на зеленую энергию, она разлетается как пух. Лиловое сияние на всем острове погасло – сила покинула кости. Скелеты дружно рассыпались, подняв тучи пылевого мусора. Грохот такой, будто рухнул дворец.
Кожа вокруг глаз Хафала почернела, блестят и вьют дымок ожоги. Веки подрагивают, но демон не позволяет им опуститься.
– Сзади! – крикнул Эгорд.
Демон развернулся спокойно, туша Клессы за миг до столкновения с ним замедлилась.
Смотрят друг другу в глаза. Щупальца, нацелившиеся было пронзить Хафала, отплыли и... начали странный танец – словно поссорились и пытаются друг на друга напасть, но между ними какой-то непреодолимый барьер.