Вернувшись к гексаграмме, снова попинала тело ногой.
— Очнись, боевой некромант. Ты нужен империи! За Стеной война!
— Вряд ли он вернется ради заманчивой возможности погибнуть еще раз, — сказала Мисси, опустившись на верх шкафа, и закинула ногу за ногу. — Предложи ему что-нибудь поинтереснее. Что говорил ректор, моя вечная любовь? Зови его по имени, душой, телом.
Нахмурившись, Миранда почесала грудь, знак на которой отчаянно зудел. Охнув, попыталась исправить размазанные очертания, но только стерла знак еще больше.
— Ты безнадежна, — вздохнула Мисси. — Вас хоть чему-нибудь учили на некромантии?
— В основном медитации, — ответила Миранда и устроилась в гексаграмме рядом с Изергастом, стараясь не касаться его ни рукой, ни ногой. — Только боюсь, что усну, если закрою глаза. Разбудишь меня?
— Отключи мысли, но сохраняй ясность ума, тогда не уснешь, — проворчала Мисси. — Представь, что через твое тело идет поток, смывая все заботы и печали.
— Ты что, была некроманткой? — сообразила Миранда, послушно вытягиваясь на каменном полу.
— Можешь мысленно считать до десяти. А лучше в обратном порядке. Медленно, сосредотачиваясь на каждой цифре. А когда в твоей голове будет пустота, позови этого несчастного.
Миранда закрыла глаза. Совсем недавно, в Лабирине, она умерла. Если бы ее попросили описать, на что походила ее дорога, то она едва бы смогла объяснить. Это было похоже на реку, только в ней не было ни воды, ни начала, ни конца, это напоминало воздух, который проникал через нее беспрепятственно, словно она стала бесплотной тенью. В начале было очень больно, но потом исчезли вообще все чувства. Она стала частью чего-то такого огромного, чего даже не могла осознать. Летела через пространство, вспыхивающее звездами, которые рождались и умирали, мчалась сквозь время, которое казалось еще одним измерением, растворилась каплей в безбрежном океане, песчинкой в бескрайней пустыне, а потом снова стала собой, но уже не такой как прежде.
Она попыталась услышать ту абсолютную тишину, что звучала как непостижимая музыка. И когда в ее голове исчезли все мысли, позвала:
— Моррен Фергюс Изергаст...
***
— Ты там не спишь? — Мисси бесцеремонно вырвала ее из медитации, и Миранда, открыв глаза, отмахнулась от привидения.
Облизнув пересохшие губы, она села и охнула от неожиданной боли, скрутившей живот.
— Что-то не так, — просипела Миранда, согнувшись пополам. Еще один спазм скрутил ее так сильно, что она зажмурилась. — Мисси, позови Родерика. Кажется, я умираю.
— Живот прихватило? — равнодушно поинтересовалась Мисси, отлетая на излюбленное место на шкафу.
— Так больно, — пожаловалась Миранда, массируя живот.
Она поднялась и, сгорбившись, проковыляла к кувшину, из которого Родерик наливал воду в один из лучей. Внизу живота противно тянуло, но это не было похоже на несварение.
— Может, так и задумано? — спросила она, отпив воды. — Может, я должна умереть? Отдать свою жизнь за его?
— А может, судя по кровавым пятнам на твоем подоле, у тебя просто начались женские периоды? — предположила Мисси и покачала головой. — Отдать свою жизнь… Сравнила. Где он и где ты! Думаешь, это равноценный обмен? Он — ректор академии, великий, несравненный и прекрасный как сама смерть Моррен Фергюс Изергаст, мастер хаоса, боевой некромант, обладатель ордена звезды, моя любовь, в конце концов! А ты?
Мисси пренебрежительно хмыкнула, рассматривая свои ногти.
— Подожди, — недоуменно произнесла Миранда. — Ты ведь любишь Родерика.
— Родерика? Я люблю ректора академии и буду любить его вечно.
Миранда задумчиво посмотрела на Изергаста, лежащего в гексаграмме. Живот противно тянуло, но, выходит, она не умирает. Так странно: стала некроманткой, но получила возможность дарить жизнь.
— Ты любишь ректора, — повторила она. — До своей гибели им был Изергаст, великий и ужасный.
— Прекрасный, — исправила ее Мисси, но Миранда только отмахнулась.
— Потом, когда он умер, ты переметнулась опять к Родерику, но теперь снова любишь Изергаста.
Она быстро подошла к неподвижному телу и посмотрела в зеленые глаза, похлопала по щекам.
— Эй, — позвала Миранда. — Ты уже живой, что ли? Моррен Фергюс Изергаст, я произнесла твое имя не меньше тысячи раз, может, уже отзовешься?
— Звать по имени, душой и телом, — напомнила Мисси. — А твое тело пока только бесцельно шатается туда-сюда и пачкает менструальной кровью гексаграмму.
Миранда виновато глянула на пятна на каменном полу и присела возле Изергаста, который не подавал никаких признаков жизни.
— Звать телом, — повторила она. — Это как? Мне его поцеловать, как спящую красавицу?
— Попробуй, — пожала Мисси прозрачными плечиками. — Хуже не будет.
— Я не хочу целовать труп. Я вообще не хочу тут сидеть с мертвым Изергастом и привидением! — рассердилась Миранда.
— Но ты не уходишь, — резонно заметила Мисси.
Миранда опустилась на колени перед телом некроманта, рассматривая знак, который мастер Адалхард нарисовал ее кровью на белой груди. Слегка сдвинула в сторону ткань рубашки и с интересом уставилась на татуировку в виде шестиконечной звезды из двух треугольников, с загадочными знаками внутри и на лучах.
— Бесстыдница, — фыркнула Мисси, подлетая ближе. — Как это непристойно, разглядывать голого мужчину.
— Замолчи уже, — попросила Миранда. — Сама ведь сказала, что звать надо телом. У него тело отличное, надо признать.
Она провела кончиками пальцев по татуировке, пересчитала кубики пресса.
— А тут у нас что, — пробормотала она, заметив выпуклость в брюках.
Мисси ахнула и растворилась, а Миранда сунула руку в карман и вытащила артефакт.
— Луч истины! — возликовала она. — Мисси, испорченное ты привидение, вернись. Это не то, что ты подумала!
Сев и вытянув ноги, Миранда облизала губы и направила артефакт себе на лоб.
— Некромантка. Зеленый. Надо же. До сих пор не могу поверить. Очень умная и красивая. Желтый? Издеваешься?
Она весело хмыкнула и направила артефакт на лоб Изергаста.
— Мертв, — сказала Миранда, и желтый луч выстрелил из трубки. — Ответ не определен! — обрадовалась она. — Мисси, где ты там, у меня получается!
Она снова склонилась над телом и осторожно потрогала губы некроманта. Мягкие и как будто даже теплые. Выдохнув и набравшись решимости, Миранда легонько его поцеловала и тут же отпрянула.
— Все, что могу, — пробормотала она, отстраняясь. — На большее даже не рассчитывай.
Она посмотрела в остановившиеся зеленые глаза, помахала перед ними ладонью, а потом села, опершись о бок Изергаста. Тяжелый артефакт лежал в ее ладони: простая трубка из черного металла с гравировкой вездесущей гексаграммы на донышке. Миранда приставила артефакт к глазу, пытаясь рассмотреть, что внутри.
— Ты вообще собираешься его звать? — возмутилась Мисси, вновь всплывая перед ней.
— Явилась, предательница, — пробормотала Миранда. Внутри артефакта виднелась зернистая структура, но дальше ничего нельзя было разобрать. — Моррен Фергюс Изергаст, — монотонно позвала она, разглядывая артефакт.
Да уж, чтобы научиться делать такие штуки, придется корпеть над книгами не один год.
— Что? — прозвучал вдруг ответ, и Миранда, взвизгнув, вскочила, выронила луч истины, и тот с грохотом покатился по каменному полу.
Моррен Фергюс Изергаст приподнялся на локтях и хмуро посмотрел на артефакт, остановившийся в выдолбленном в камне желобке.
— Если ты, личинка хаоса, разбила луч истины… — с угрозой протянул он, посмотрев на Миранду живыми зелеными глазами, яркими, как у кота.
— Миранда Корвена, — с вызовом произнесла она, хоть ее голос и дрогнул. — Потрудитесь запомнить мое имя.
***
Арнелла всхлипывала, впившись зубами в подушку, и Родерик, замедлившись, погладил узкую спину, податливо прогнувшуюся в пояснице, тонкую талию. Обхватив ладонями округлые бедра, сделал еще несколько движений, медленных, но глубоких, и Арнелла застонала, уткнувшись в подушку лицом. Перевернув девушку на спину, лег сверху и, убрав с ее лица спутанные волосы, поцеловал влажный висок, соленый то ли от пота, то ли от слез.