— Ну да, о чем это я? Ты ж умеешь только пакостить, причем исподтишка. А дуэлей боишься, как огня, еще с третьего курса лицея. Ладно, живи дальше, ничтожество…
Глава 12
Часть 1
ы1 декабря 849 г. от ОВД.
…Утро первого дня зимы я по не самой приятной традиции встретил в палате медблока. «Любимая тетушка» нехотя ушла к себе еще до полуночи, так что в помещении обнаружилась только Замятина, по своему обыкновению, после ночного сеанса исцеления присевшая отдохнуть в любимое кресло и плавно отъехавшая в царство снов.
Просочиться мимо нее в коридор не удалось — несмотря на то, что я шел на цыпочках, она что-то почувствовала, открыла глаза, увидела меня возле двери и… дала волю чувствам, как-то уж слишком эмоционально попросив уделить ей пару минут для разговора тет-а-тет.
Я пообещал вернуться буквально минут через десять и сдержал слово. А когда плюхнулся на кровать и продолжил сушить мокрые волосы, увидел в глазах целительницы какую-то странную муть:
— Лютобор Игоревич, скажите, зачем вы так уродуетесь? Самолюбие и целеустремленность, безусловно, нужны, но… вы не можете не понимать, что к вашей технике уже подобрали ключики, из-за чего последние дней десять-двенадцать вы не столько деретесь, сколько выживаете, и уже забыли, когда ночевали в своих покоях!
— Ва-а-аль? — протянул я, чтобы выиграть время и обдумать стиль ответа.
— Да, мой господин? — с неподдельной болью во взгляде отозвалась она.
Я потер переносицу, вспомнил о ее клятвах Даром и махнул рукой на крайне маловероятные негативные последствия моей откровенности:
— Я вкладываюсь в свое будущее: как ни грустно это осознавать, но идеальный способ развития СИЛЬНОГО физика выглядит именно так!
Девушка расфокусировала взгляд буквально на пару секунд, а затем вытаращила глаза:
— Вы раскачиваете адаптивные способности своего организма⁈
— Ага.
— О, черт! А я, дура, уже возненавидела Раису Александровну за то, что она до сих пор не запретила вам драться!!!
— Она меня любит, Валь… — грустно улыбнулся я. — И переживает ничуть не меньше тебя. Просто показывает свои чувства только наедине со мной.
Тут целительница удивила, заявив, что должна перед нею извиниться.
— Она на тебя не обижается… — начал, было, я, но в кои веки был перебит:
— Я должна, прежде всего, себе! Поэтому извинюсь в любом случае.
— Имеешь полное право… — покладисто сказал я, повесил полотенце на спинку кресла и начал одеваться.
За Замятиной не заржавело — она высказала «тетушке» все, что считала должным, перед началом утренней тренировки и «заработала дополнительный балл»:
— Умнеешь на глазах. И это откровенно радует…
К сожалению, уже через несколько минут, забравшись на свою беговую дорожку и выбрав программу тренировки, Раиса Александровна поделилась со мной неприятной новостью:
— Со Ждановыми мы не договорились — дед твоей ненаглядной оказался намного более наглым, жадным и тупым, чем о нем говорят, так что ни о каких совместных «охотах на живца» можешь не мечтать. А еще можешь не ждать возвращения Вики: пока девочка кукует в глухомани, в которую сослана, ее ценность для анонима равна нулю. Впрочем, если этого урода не найдут и не заткнут, то кровь он Ждановым еще попортит.
— Да уж… — расстроено выдохнул я, наткнулся на испытующий взгляд «любимой тетушки» и поспешил объясниться: — Теть Рай, я на нее не западал и не собирался, так как за глаза хватило описания некоторых «любимых забав». Но Виктория была единственной личностью в классе, с которой у меня уже сложились хоть какие-то отношения, а наводить мосты с кем-либо из оставшихся, откровенно говоря, не хочется.
— Ну, и не наводи: мы с тобой и сами с усами! — жизнерадостно хохотнула она и залихватски покрутила воображаемый ус.
— Усов я у вас ни разу не замечал… — «задумчиво» пробормотал я, увидел приближающийся подзатыльник и протараторил вторую половину шутки в разы быстрее: —…но люблю даже такой!
— Гад! — «возмущенно» выдохнула женщина, но вложила в это слово столько счастья, что я чуть не замурлыкал.
К этому времени дорожки сочли нас разогретыми и заставили поддать. Нам сразу же стало не до разговоров. На долгих десять минут. Зато после того, как обязательная «трешка» осталась позади, и мы перебрались к тренажерам, разговор продолжился. Все в том же шуточном ключе. Правда, исключительно в перерывах между подходами.
Кстати, наблюдать за тем, как занимается Раиса Александровна, было чертовски интересно: она не тратила времени на упражнения, как когда-то выразилась матушка, «создающие товарный вид», зато в реально необходимые вкладывалась от всей души. К примеру, упражнение «подъем штанги тазом» выполняла с чудовищным весом в сто тридцать килограммов, делала четыре подхода по сорок повторений, и в каждом фиксировала корпус в верхней точке траектории чуть ли не на секунду! Фантастически красиво выполняла и тягу блока сверху: бицепсы практически не грузила, зато идеально отрабатывала самую первую фазу — опускание плеч с вытянутыми руками — нереально четко держала прогиб в пояснице, не укорачивала амплитуду движения «палки» даже на самых последних повторениях подхода и т. д. Впрочем, больше всего мне нравилось наблюдать за тем, как Зыбина растягивается, ведь в это время очень крупная и очень фигуристая женщина, иногда ощущавшаяся тяжелым танком, сводила с ума воистину безумной гибкостью и пластичностью! Вот я и любовался. В перерывах между своими подходами. А еще с наслаждением отвечал на шуточные подначки и в то же время дико скучал по матушке, от которой не было ни слуху, ни духу аж с шестого ноября. Правда, страдал «про себя», чтобы не портить «тетушке» настроение. И периодически задвигал куда подальше желание поискать последние новости о Дурасовых и их союзниках.
Слава богу, обязательный сеанс массажа никто не отменил, и умелые ладошки Замятиной, снова превратившие меня в счастливый кисель, лишили способности соображать. А потом был бодрящий душ, вкусный завтрак и долгожданное уведомление о готовности наших «Искорок». Последнее свело с ума даже Валентину: целительница, плотно подсевшая на адреналин, жаждала покатушек на новых машинах как бы не сильнее нас!
Тут мы с Раисой Александровной объединили силы и какое-то время подшучивали над моей несчастной помощницей, а потом Суккуба набрала Геннадия Осиповича и распорядилась готовить «Кайзер» к срочному выезду…
…Катить по полупустым улицам заснеженной столицы в воскресенье утром, в роли пассажира, да еще и на заднем сидении не понравилось: душа, привыкшая летать, а не ползти, требовала выгнать телохранителя «любимой тетушки» из-за руля, вдавить педаль акселератора в пол и рвануть вперед в «нормальном» режиме. Или, как вариант, посадить за руль Зыбину, поменяться местами с Валей и побалдеть от выкрутасов профессиональной гонщицы. Но на Раису Александровну накатил «материнский инстинкт», и она жаждала повозиться с «любимым мальчиком». Вот и сидела, прижав меня к себе, ласково перебирала волосы, невидящим взглядом смотрела сквозь лобовое стекло и чему-то улыбалась.
Я, как ни странно, тоже млел. И пусть сердце периодически покалывало желанием почувствовать такие же прикосновения матушки, в общем и целом было хорошо. И даже очень. Видимо, поэтому дороги до тюнингового ателье я даже не заметил и не сразу понял, с какого перепугу вдруг разомкнулись столь уютные объятия. Зато потом меня вынесло из внедорожника очень деятельным ураганом, протащило по коридорам двухэтажного приземистого здания как бы не на двести метров, выволокло на улицу и остановило перед двумя абсолютно одинаковыми «Искорками» абсолютно нового модельного ряда в незнакомых, но чертовски красивых обвесах!
Я влюбился в эти машины с первого взгляда. Не во что-то конкретное типа зализанных корпусов, массивных воздухозаборников, не очень широких, но наверняка функциональных антикрыльев, кованых дисков оригинальной геометрии или восьмипоршневых тормозных суппортов, а во все это, вместе взятое. Черт, мне понравился даже цвет, хотя к абсолютному большинству оттенков фиолетового я всю жизнь относился, мягко выражаясь, так себе!