…С места аварии уехал только после того, как к затору подъехала пятая машина Департамента Ликвидации Катастроф, и «лишний» спасатель отжал у меня правую заднюю «ручку» импровизированных носилок с очередным пострадавшим. Кстати, перед тем, как тронуть машину с места, собрал в один общий архив фрагменты записей со всех камер «Хозяина Леса», на которых хотя бы на миг засветился момент аварии и последовавшего за ним бардака. Первым делом отправил этот видеоотчет «старшей сестричке» и ее племяшке. А потом добавил к картинке свои координаты, влез в Сеть, нашел страничку городского управления наземным транспортом, открыл вкладку «Обратная связь» и залил послание в специальное «окошко». С чего это вдруг? А с того, что был невероятно зол на доморощенного экстремала и героя-любовника в одном лице, из-за идиотизма которого пострадало почти три десятка человек, и хотел, чтобы этого придурка заставили оплатить услуги целителей для всех покалеченных им простолюдинов.
Не успел как следует разогнаться, как мне отзвонились обе Зыбины. Что интересно, практически одновременно. Я собрал их в конференцию и ответил на все еще не заданные вопросы:
— Я не пострадал, задержался, чтобы помочь пострадавшим, уже выехал, буду у ангара от силы через двадцать минут и уже слил записи аварии дорожной полиции.
Меня назвали красавчиком. Аж два раза. Потом пообещали расцеловать, высказали ряд крайне нелицеприятных утверждений в адрес Кантемирова и в кои веки разошлись в требованиях: Раиса Александровна сообщила, что еще не освободилась, не может морально поддержать, но настоятельно советует отпустить неприятный опыт, а Яне, заскучавшей в «давно приземлившемся» самолете, захотелось подробностей.
Тут я смог вклиниться в их монологи и выдал свой:
— Рай, я в полном порядке. Единственное, чего хочется всей душой — это поцеловать тебя в щечку: не будь твой ИИ настолько «опытным», я бы точно впоролся в «Лилию». В общем, не переживай и готовь щечку к изъявлению искренней благодарности. Ян, подробности будут чуть попо-…
— Щечки готовы. Обе!!! — с легкой «угрозой» в голосе сообщила старшая Земляничка, пообещала, что постарается освободиться как можно быстрее, и отключилась. А ее племянница помолчала секунд двадцать, а потом ошалело воскликнула:
— О, черт — я только сообразила, КАК ты обошел эту помойку!!!
…За затянувшееся ожидание дронов доставки пришлось доплатить аж четыре золотых рубля, но оно того стоило — букеты, упакованные в «термосы», прекрасно пережили пятидесятиминутное пребывание на ледяном ветру и не скопытились.
Само собой, это подняло настроение, и с места подбора я ушел так, как будто сидел за рулем «Искорки» или «Шквала». Не тупил и дальше — пулей долетел до поворота на аэропорт, ураганом пронесся по последнему скоростному участку пути, въехал на охраняемую территорию и, заставив себя скинуть скорость до рекомендованных пятидесяти километров в час, «полз» к ангару Зыбиных еще шесть минут. А там началось веселье: Яна, все это время провисевшая на связи, внезапно возникла на верхней ступеньке двери-трапа, в мгновение ока оказалась на бетонке и рванула «в атаку» со спортивной сумкой в одной руке и соболиной шубкой во второй.
Затормозила об меня. В высоком прыжке. И обхватила всеми четырьмя конечностями. Потом, весело хихикая, докопалась до головы, оказавшейся погребенным под мехом, звонко чмокнула в щеку, слезла, сделала шаг назад и удовлетворенно заявила, что я не только «солидно» подрос, но и «прилично заматерел».
— Замерзнешь, непоседа — на улице ни разу не август! — начал, было, возмущаться я, но Земляничка заявила, что она о-о-очень горячая, выслушала мое предложение сесть за руль и отказалась. Наотрез:
— Спасибо, я оценила этот порыв души! Но когда-то пообещала тете Рае не садиться на новые машины, не привыкнув к ним на автодроме, и держу слово.
— Тогда марш в салон! — потребовал я, первым обошел внедорожник, открыл переднюю пассажирскую дверь и… вручил Яне букет ее любимых нарциссов.
Она вытаращила глаза и затараторила:
— Откуда ты зна-… А, ну да! Спасибо, Лют: мне безумно приятно, что мое маленькое личное достижение имеет значение и для тебя.
Назвать «маленьким достижением» третье место на Всеимперском конкурсе естественно-научных и инженерных проектов для учащихся лицеев, общеобразовательных школ и средне-специальных учебных заведений у меня не повернулся бы язык. Поэтому я попросил Зыбину не прибедняться, заявил, что горжусь знакомством с редкой умницей, и помог девушке забраться на пассажирское сидение. А когда она устроилась поудобнее, спросил, куда подевалась Валентина.
— Ждет моей отмашки! — хихикнула «редкая умница». — Я ж ревнива до невозможности, так что решила насладиться ВСЕЙ радостью встречи с тобой, а потом посмотреть, как ты встретишь новоявленную Слугу рода, и, если что страшно обидеться!
— Болтушка! — улыбнулся я, прикрыл дверь, повернулся к двери-трапу и потерял дар речи: на его верхней ступени стояла если не урожденная дворянка с вереницей благородных предков за спиной, то бесконечно уверенная в себе бизнес-леди в дорогущем классическом брючном костюме, фантастически стильном теплом пальто, замшевых ботиночках и с «правильной» сумочкой через плечо!
И пусть в момент моего поворота во взгляде целительницы была толика неуверенности, восхищенная улыбка, заигравшая у меня на губах, сдула ее к чертовой матери. А шутливый комплимент заставил Замятину покраснеть, засиять, подхватить полы пальто и рвануть в мою сторону:
— Валь, смена статуса тебе к лицу — если до отлета из города ты выглядела просто красоткой, то сейчас сводишь с ума еще и аристократичным шармом! Единственное, что расстраивает — это твоя жуткая холодность: если раньше ты всегда держалась рядом, то сейчас стоишь ужасно далеко и смотришь на меня свысока.
Самое забавное, что отвечать на «претензию» она начала на бегу:
— Мой господин, мне и сейчас хочется быть рядом! Честно-честно…
Я притворно нахмурился, открыл правую заднюю дверь внедорожника, и вытащил наружу букет роз и посерьезнел:
— Что ж, тогда прими мои искренние поздравления, Слуга рода. И помни, что я в тебя верю…
Глава 20
Часть 2
…Сообщение от Янки прилетело в тот самый момент, когда я тронул «Хозяина Леса» с места, и, открывшись в МДР, согрело душу:
«Лют, я в восторге: всего два предложения — и эта женщина из лично твоей превратилась в нашу!»
Сообщить, что меня так учили, я не мог, поэтому поймал взгляд подруги, пожал плечами и улыбнулся.
«Ты еще и скромен… Эх, если бы не изображаемое кровное родство…» — продолжила изгаляться она и, если бы не наука «старшей сестренки», вогнала бы меня в краску. А так я состроил не менее расстроенное выражение лица, «пострадал» секунд, эдак, пять и насмешливо фыркнул.
Земляничка «обиженно» выпятила нижнюю губу и демонстративно отвернулась к своему стеклу. А буквально через пару мгновений перестала валять дурака и потянулась к центральному монитору. Судя по всему, решив найти музыку на свой вкус. Я перехватил руку за запястье за миг до касания, попросил девушку дать мне минуточку, выехал из ангара и, направив «Хозяина Леса» к выезду с охраняемой территории, поймал в зеркале заднего вида взгляд Замятиной:
— Ва-аль, помнится, ты училась тут, в Великом?
— Да, мой господин.
— И родилась, вроде как, где-то в области…
— В Еловом Бору, мой господин.
— С обращением «мой господин» можно не частить — провалами в памяти я пока, слава богу, не страдаю! — с улыбкой сообщил я и снова посерьезнел: — Так вот, к чему я это спрашивал: ты у нас ни разу не сирота. И подружек, небось, хватает. Поэтому давай-ка сделаем так…
Тут я остановился, влез в программу «банк-клиент» и отправил на счет целительницы сто золотых рублей, что соответствовало тысяче «обычных». Почему так много? Вспомнил пословицу «Сделай добро и брось его в воду…», подумал, что помогу хотя бы Вале, раз не могу переслать деньги матушке, и решил не мелочиться. Зато потом со спокойной душой снова набрал скорость и продолжил говорить: