— Какие женщины? — тут же ехидно удивился компактный блондин, — Тебе жена врезала!
— Она тоже женщина. Как мы внезапно выяснили.
— Горе-то какое…
— И не говори.
Ну, что тут сказать? Мне Кристина в первую очередь понравилась как раз тем, что умела держать свои эмоции под контролем. Фильтровать их, анализировать, не допускать, чтобы они морочили ей голову и искажали картину мира. Ну, иначе бы она боярство точно не выслужила бы, никто бы не допустил фемину с замашками и импульсами доярки до охраны принца. Однако, стоило мне, слегка утомленному происходящим, ляпнуть, что тревогам жены до их появления на свет еще девять месяцев, а у нас и тут полные руки проблем, как от неё тут же прилетело!
Вот зачем? Она сейчас в Ларинене, там целая куча специалисток по родам от людей. Сиди себе, воспитывай Фелицию, гладь кота, принимай солнечные ванны, кушай пирожные. В безопасности. Всё-таки, хорошо я это придумал — найти повод на время отказаться от противозачаточных зелий. Теперь моя упрямая жена точно нос не высунет из Ларинена, сами Азовы ей не дадут. Минус камень с души. Повезло-повезло. С гоблином, напавшим на жену, как ни странно, тоже. Мысли, что они с Фелицией прошли на волосок от смерти, успешно гоню куда подальше за их ненужностью.
Жаль, что у Крампа пока с зачатием не получается, хотя ему, судя по всему, все мужики завидуют. Распробовавшая прелести интимной жизни Элеонора стала проявлять к виконту гораздо больше внимания. Проще говоря — не отлипает от бедолаги. Тот, в общем-то, и не против, если не считать некоего неудобства, вызываемого латной броней Аксис, которую та практически не снимает. Нам, правда, Андреас уже рассказал, что этот архаизм на самом деле мощный артефакт, созданный волшебниками специально для Элеоноры.
Ладно, черт с этими блондинками в их любовном угаре, есть куда более неотложные вещи. Например, два русскоязычных гоблина на поезде? Или больше? Что с ними не так?
Это что-то новенькое. Что генерала, что князя только что местные взяли под белы рученьки и быстренько куда-то отконвоировали. Возбудившихся подчиненных Шибалина и Травецкого тут же успокоил ухмыляющийся как бандит Парадин, окруженный десятком очень серьезных молодых людей с автоматами наизготовку.
— А это что еще… — озадаченно и встревоженно пробормотал Константин.
— Все, что угодно, — хмыкнул я, — Нам же лучше. Если эти господа тут застрянут, то не придётся выделять им броню.
— Кстати, Пиата и на меня шьет, — невпопад ответил Азов-младший, — Сильно очень ругается. Не успевает. Пойду, видимо, в твоей железке.
— Ругается? Может, ей мужика надо? — рассеянно произнес я, — Ты посмотри, как наша Аксис цветет и пахнет…
— Нет, у эйнов всё по-другому, — фыркнул мой друг, — Можешь себя таким мужиком считать. Пиата вполне счастлива от того, что у неё есть друг. Я, кстати, слегка ревную.
— Всё, что она делает, когда приходит ко мне — это дрыхнет и обжирается, — махнул я рукой, — Ну и в карты пару раз сыграли…
— А еще она у тебя делает тайники.
— А я делаю вид, что не замечаю этих беличьих привычек.
Вскоре нас начали «принимать». Солдат и егерей, поневоле сплотившихся на незнакомой территории, расселили в гостевой барак, а нам предоставили крошечный домик с четырьмя спальнями. Осмотрев это богатство, Константин тут же предложил гостеприимство Ларинена нашим высоким спутникам. Блондинка, выслушав чуть витиеватую речь своего миниатюрного собрата по колеру волос, повела носом, а затем… попыталась устроиться на одной из узких коек этого апофеоза военного гостеприимства. Поняв, что длина тела чересчур велика не просто для койки, а даже для того, чтобы закрыть в комнату дверь, Элеонора с легкой неохотой приняла приглашение Азовых, заявив жениху, что в мир Аксис они не сунутся.
— Нас там мои дяди сожрут!
Ну вот, на пустом месте мой хитрозадый товарищ поимел кучу гешефта для семьи. Теперь Азовы лет десять смогут хвастаться, что принимали у себя представителей Великого Дома. Только один минус — как бы теперь десять старших братьев Кости не начали всерьез думать, как травануть столь активного родственничка. Ну а сколько можно терпеть? То с князем дружбу заводит, то договаривается о партнерстве, то теперь одну из Аксис притащил…
— В общем, когда вернемся, я у тебя поживу, — побледневший Константин понял свои печальные перспективы, — Я небольшой, много места не займу…
— Подожди, вот Кристина родит, — попробовал я его успокоить, — вдруг дочка получится? Обвенчаем, в род приму, а там, глядишь…
— Облизнешься. Ты князь, но я, всё-таки, Истинный. Меня не отдадут.
— Ладно, тогда другой вариант. С Крампом что-нибудь случится, а тебя выдаем за Элеонору.
Зашедшая в дом в этот момент нагруженная как верблюд Пиата умудрилась уронить всё, что несла, включая себя всю и еще и нижнюю челюсть отдельно. Сам Азов тоже как-то болезненно воспринял мои идеи, пригрозив дуэлью. Его что, разница в росте пугает? Ну да, там с этой шпалой каблуки ситуации не исправят. Ходули?
Небольшая разрядка пошла нам на пользу, так как через десять минут мы с Константином уже стояли в местном штабе перед генерал-майором Ватрушевым, матёрым таким человечищем, с усами и рожей настолько суровой, что могла бы впечатлить даже нашего барона Медичи. Возле которого на стуле сидел не менее матёрый и очень довольный Матвей, рассматривающий понурых Шибалина и Травецкого. Что князь, что генерал сидели на табуретках, со скованными наручниками руками, и выглядели при этом не очень. Краше в гроб кладут.
— Эти господа, ваше сиятельство, князь Дайхард, — тут же поправил мое мнение о себе военный, — обвиняются в измене Родине. А также в нарушении субординации, сокрытии сведений государственной важности, сговоре с враждебными Руси силами и фракциями. Все доказательства получены, их вина неоспорима. Так как следствие является государственной тайной, я не имею права раскрывать его детали, но обязан спросить — вы, сами по себе, имеете что добавить к обвинению?
— Нет, не имею, — тут же откликнулся я, — Мне от этих господ требовались люди в экспедицию, не более, и ни менее. Эти люди у меня теперь есть, остальному я внимание уделять не собираюсь.
Парадин тут же ухмыльнулся так, как будто выиграл ящик коньяка.
— Близоруко, но разумно, — чуть прикрыл глаза генерал-майор, — И нет никакого желания узнать, что замышляли эти господа? Выяснить? Понять? Может, о чем-то уже догадались? Не хотите поделиться догадками? Может быть, не сейчас, а чуть позже, когда я приглашу вас на ужин с офицерами?
— Государственные тайны предпочту оставить присутствующему здесь Матвею Евграфовичу, — отрезал я, быстро теряя настроение, — Поставленная передо мной задача этого не требует.
— … вот как, ваше сиятельство?
Еще одна сука хитрожопая, надо же. Почему? А потому что рядом со мной стоит и тихо сопит Константин, который вообще не при делах! Он лишь способ призвать портал и зарядить в Ларинене арканитовые стержни! Захотел его замазать, генерал-майор? Зачем? У самого рыльце в пушку?
— Что же, тогда не смею вас задерживать. Мы увидимся через два-три дня, мы с господином Парадиным пока подумаем, чем я смогу усилить вашу группу. Не смею вас больше задерживать. Только помните, что всё происходящее здесь — государственный секрет!
Мы тут же пошли на выход, правда, пришлось остановиться на пару мгновений, когда генерал-майор в спину мне бросил небрежную просьбу присмотреть, чтобы мои товарищи разделяли такое же отношение ко всему происходящему. Вот это уже выбесило конкретно.
— Не припоминаю, чтобы давал воинскую присягу, господин генерал, — процедил я, поворачиваясь, — И не припоминаю, чтобы брал на себя повышенные обязательства. Я — ревнитель. Моя задача, долг, и приказ императора ясны — добраться до портала и добиться его закрытия! Любого, кто попытается мне помешать, я восприму предателем этой страны. И казню. Честь имею!
Вот уроды…
Даже престарелому слепому ежу, собирающемуся помирать, было бы понятно, что все телодвижения Шибалина и Травецкого были направлены на их собственное выживание. Самодержец самодурит и свирепствует, оставшись без ревнителей, шеи трещат у тех холопов, которые себе выбрыки позволить не могут. Сами мои коллеги демонстративно чешут яйца, вовсе не собираясь становиться пушечным мясом в угоду политическим интересам, как бы остры они ни были. Генерал и князь, лишенные возможности сформировать полноценный кулак для прорыва, просто пытались найти способ выкрутиться из всего этого дерьма! Не смогли!