— Тихо! Заткнись! — прикрикнул на своего подельника охранник.
Он явно передумал меня убивать. По легко считываемому выражению лица я видел, как напряженно работает его мозг.
Он же видел, как я отдал часть кристаллов на благо города. И если раньше мог считать, что я просто представитель, приехавший наладить ситуацию и имеющий в запасе государственный аквамарилл, то сейчас для него все мои действия выглядели совершенно иначе.
— Нам тут тяжело живется, — словно оправдываясь, произнес он. — Не от хорошей жизни мы вышли на дорогу. Да ты и сам должен знать, если грабил транспорт семей, что везли кристаллы с мест добычи.
Это его нелепое оправдание словно переключило фокус в моем сознании. Все действия парня стали выглядеть немного иначе: бедная семья, отсутствие денег и перспектив, работа в охране, лишь бы свести концы с концами, и вид кристаллов, что находятся в метре от него. Протяни руку и возьми. Не одному человеку такая ситуация кружила голову и заставляла принимать необдуманные решения. Когда дома голодные дети, трудно устоять.
— Я знаю, — примирительно ответил я. — Понимаю, что хочется все сразу и нахаляву. Но подумай сам. Я легко могу вас убить, но говорю с вами. Вы неплохие ребята, что хотят жить по-другому. И у вас сейчас будет шанс. И если вы проморгаете его, то вернётесь к тому, что было, а если поймаете свою удачу за хвост, то сможете жить лучше.
— О чем ты? — не понял охранник.
— А вы вернитесь в город и узнаете. Человек может ошибаться, но если у него есть второй шанс он обязан его использовать. Умный точно им воспользуется. В противном случае, его ждет худшая жизнь. Сейчас в вашем городке может быть неспокойно. Ты же охранник — человек призванный защищать и беречь. Возвращайтесь и сделайте все по совести. Не впадайте в анархию, а поступите по-человечески.
Не знаю, что подействовало на него, но алчность, что я видел в глазах тогда, и в самом начале нашего разговора, пропала. Наглое выражение лица сменилось задумчивостью. Он явно не был глуп, он соображал.
— Мэр и управляющий мертвы, — сказал я и посмотрел в глаза охраннику. — Сейчас люди могут слегка растеряться. Возьми надежных ребят, привлеки полицию и удержите порядок в городе. Я вернусь позже и узнаю, как у вас дела.
— Коррупционеры мертвы? — неуверенно спросили с той стороны баррикад.
— Да пофиг на них! — возмутился тот, что предлагал меня убить. — Нам о своих семьях надо думать!
— Заткнись! — вновь прикрикнул на него охранник. — Я и думаю о семьях! Отгоните машины! Пропустите его!
Я видел, как один из парней полез в машину, но второй все еще не мог отказаться от гипотетического богатства.
— Вот уж хрен я отступлю!
Он вскинул ружье одновременно с тем, как молния ударила ему в лоб.
Охранник дернулся, а второй парень выскочил из машины.
— Спокойно! — предостерёг их я. — Он просто вырубился. Через десять минут очнется. Сможешь переубедить его?
Вопрос я адресовал охраннику.
— Да, я справлюсь, — ответил тот. — Я услышал тебя на счет остального. Не думай, что я тут очень многое решаю, но сделаю все, что будет от меня зависеть. И спасибо!
— Молодец! — похвалил я охранника.
Когда человек отказывается от личного богатства в угоду социуму, такое надо поощрять и хвалить. Для него наверняка не просто было решиться на это. Да, моя слава давила на него, заставляя принять нужное мне решение, но ведь дело не только в этом. Решение парень принял сам. И это радовало, говорило, что все не безнадежно.
Автомобиль отъехал, давая возможность проехать дальше. Байк плавно покатил по дороге, легко втиснувшись в освободившийся коридор.
Проезжая мимо, я увидел, как охранник и его товарищ вытянулись по стойке смирно и проводили меня взглядом. Я слегка расчувствовался и махнул им рукой.
В зеркало заднего вида, я заметил, как оба бросились к своему товарищу, но с тем все было в порядке. Я давно научился контролировать силу разрядов.
Интересно, где граница моих сил? На что вообще я способен?
Об этом хорошо размышлять, когда едешь на байке по ровной дороге, уходящей за горизонт, а впереди тебя ждут приключения. Может быть я романтик, но это путешествие доставляло мне радость. И если бы не цель и сжатые сроки, то я с удовольствием бы покатался по теплым краям, там, где есть много солнца, соленый воздух и морские брызги.
Проехав меньше двухсот километров, я понял, что больше не могу. Дико хотелось спать. С непривычки, от постоянного сидения, болела спина. Все, что произошло вечером требовало небольшого переосмысления.
Дело шло к тому, что мне стоило остановиться и отдохнуть.
Выбрав подходящее место, я съехал с дороги и разбил палатку.
Еще двадцать минут назад меня срубало прямо во время езды, а сейчас я лежал, пялился в полог и не мог уснуть.
События, произошедшие в городке, не шли у меня из головы.
Нет, не то, что я наказал коррупционеров, а то, как на это отреагировали люди. Действия секретарш, нелепая попытка остановить меня и забрать кристаллы, а затем такая же быстрая перемена в человеке, узнавшем, кто я такой. Все это, как-то не до конца укладывалось в голове.
Получалось так, что жизнь, увиденная мною в столице, совершенно не соответствует действительности. Даже на просторах северных льдов все выглядело гораздо радужнее и проще.
А здесь… Какая-то дикая трагедия девушек-секретарш, которым приходится удовлетворять сексуальные потребности боссов по вечерам. Безвыходное положение охранников, вынужденных выходить на большую дорогу, пытаясь прокормить свою семью. Наверняка, еще и жуткие условия труда на заводе и карьере.
Все это делало мою идею о переформатировании мира еще более жизнеспособной. Я бы сказал, даже необходимой. Возможно, мир созрел для изменений? Тогда выходит, что борьба деда-старовера просто-напросто возникла слишком рано? Или он совершил какую-то другую ошибку?
Но что бы там ни было, я хотел сделать все правильно. Мне не улыбалось основывать свою секту и уходить в тайгу, как это сделал мой предшественник. А для этого нужно было что-то больше, чем избавление города от коррумпированной верхушки. Еще далеко не факт, что на их место не придут точно такие же новые начальники.
На этих мыслях, я наконец-то уснул.
До границы оставалось всего каких-то пятьсот километров.
В загородном клубе сегодня было шумно. Все началось еще до собрания. Четвертая со Второй о чем-то громко спорили. Первая сидела в задумчивости в своей ложе. Ей предстояло принять кадровое решение, при котором могли возникнуть трудности.
Для обеспечения безопасности изредка привлекались наемники, но они всегда оставались за пределами клуба. Сейчас же, Первая размышляла не ввести ли их в помещение, но немного поразмыслив, решила, что справится собственными силами.
Когда все собрались и поприветствовали друг друга, слово взяла Четвертая.
— Я инициировала это срочное собрание по важному поводу, — начала она. — Буквально сегодня под утро мне поступило донесение, что в небольшом городке Губинск, где располагается комплекс предприятий по добыче и переработки доломита, произошел переворот. В ночь со вчера на сегодня законная власть свергнута, и сейчас поселением управляют повстанцы.
— Так отправьте туда полицию, при необходимости усильте их наемными частями и дело с концом! Нафига было вытаскивать нас из постели ни свет ни заря? — не дав договорить коллеге, возмутился Третий.
— Сперва дослушайте меня! — повысила голос Четвертая.
— Заткнитесь и слушайте, Третий! — рявкнула Первая.
— Как стало доподлинно известно, — вздохнув, продолжила Четвертая, — к этому причастен Макар Добронравов, так же известный присутствующим под преступной кличкой «князь Сибирский».
— Не может быть! — вскочив с места, воскликнул Третий, косясь на Пятого. — Это ложь!
Пятый мгновенно скукожился на своем месте, не рискуя говорить, пока его не спросят.
Четвертая, криво улыбнувшись, подошла к столику, за которым сидели Третий и Пятый и выложила перед ними слегка измятый лист бумаги.