Немая пауза продлилась достаточно, чтобы оба собеседника начали чувствовать дискомфорт.
— Вы же в курсе, что происходит в замке, — сдалась первой Кларисса.
— В некоторой степени осведомлен, но не считаю это достаточным поводом для волнений, — осторожно ответил главный шпион.
— А что для вас будет достаточно?
Вайнс серьезно задумался. Даже если империя пойдет войной на север, все на что он будет способен это убедить ледлорда сдаться без кровопролития. Император сильно изменился за последнее время. С одной стороны он стал выглядеть менее грозно и пугающе, а с другой… Что-то на уровне инстинктов северянина говорило ему лишний раз не пересекаться с избранником Небес. Конечно же главный шпион всячески игнорировал эти чувства, хотя осознавал — вечно ему везти не будет.
— Боюсь, в любом случае, наше с вами беспокойство никак не повлияет на императора. Нам остается делать все, чтобы не допустить еще провокаций с какой-либо стороны, которые будут иметь печальный исход. Несмотря на то, что я прожил значительную часть жизни в Эларисе, мне не хотелось бы увидеть ледяные острова в руинах.
— А если это произойдет просто из его прихоти?
Она сократила дистанцию между ними на грани приличий и прошептала.
— Недавно он убил своего коня. Не из жалости. Тот был здоров, но лишился головы. Насколько мне было известно, своего скакуна император ценил больше, чем слуг.
Вайнс знал об этом инциденте, но это не помешало его телу покрыться мурашками из-за интонации Клариссы.
— Благодарю за доверие, — с натянутой улыбкой произнес он. — Будем надеяться, что избранник Небес не будет увлекаться с обезглавливанием.
Далее их прогулка проходила в молчании, пока они не встретили на своем пути еще одного северянина. Молодой человек, на лице которого были следы от засохшей краски, сидел забравшись с ногами на скамейке и яростно черкал угольным карандашом в альбоме. Перед ним на фонтане позировала маленькая черная птица. Главный шпион остановился, уставившись на художника.
Его глаза были разного цвета. Прям как у Моена. Почему-то Вайнс никогда не придавал этой особенности внимания в общении с информатором. Теперь же данная деталь казалась вопиющей. Он за всю свою жизнь встретил только двоих таких людей и никогда не видел записей о подобном феномене.
«Разве я не должен был задуматься об этом раньше?»
— Вы знакомы с ним? — прервала ход его мыслей леди Зарзо.
— Нет…
— Он отличный художник. Та фреска в коридоре замка перед тронным залом его работа.
Главный шпион сузил глаза.
«Почему я об этом не знаю?»
— Вас не затруднит меня представить ему? — повернул голову к Клариссе северянин.
Едва заметное удивление промелькнуло на ее лице. Она согласилась выполнить его просьбу, кивнув головой.
Когда они подошли к художнику, тот уже завершил портрет птицы и любовался своей работой.
— Гальвэр, можно тебя отвлечь?
Молодой северянин резко повернулся в их сторону.
— Леди Зарзо! — его ноги покинули скамейку и коснулись земли. — Рад вас видеть!
Главный казначей империи вежливо улыбнулась.
— С тобой хочет кое-кто познакомиться. Это один из преуспевающих купцов в империи, Вайнс Доллетэ.
— Очень приятно, Гальвэр Харве, — протянул ему руку художник.
Главный шпион пожал ее, но сразу не отпустил.
— Харве? Твой отец случайно не Хонкс?
— Да, вы знаете его?
«Невероятно. Как тесен мир…»
— Купцы имеют свойство следить за своей братией. Впрочем, мы познакомились не так давно, — отпустил он ладонь Гальвэра. — В наше время художников с севера редко встретишь. Я бы даже сказал совсем. Ты первый, на моей памяти.
Молодой северянин неловко улыбнулся, не зная к чему клонит собеседник. Кларисса предпочла не вмешиваться в разговор и с интересом наблюдала за их реакциями.
— Помимо купеческих дел, я питаю страсть к коллекционированию разного рода вещей. Живопись не исключение. Хочу пригласить вас в свой дом. Интересно узнать мнение профессионала.
Зрачки Гальвэра расширились от удивления.
— Я бы не называл себя таким громким словом.
— Вам и не нужно. За вас говорят ваши работы. Мне довелось лицезреть фреску в императорском замке. Она великолепна.
На лице художника появилось больше краски. Он не привык, чтобы так в лоб хвалили его творчество.
— Благодарю, — скромно опустил свой взгляд молодой северянин. — Я приму ваше предложение.
Через несколько дней Гальвэр сидел на диване в богато обставленной гостиной Вайнса. Конечно, художнику уже доводилось жить в роскоши имперского замка, но дома у купца все было иначе. Все убранство находилось в какой-то изысканной гармонии. Может у молодого северянина совпадал вкус с хозяином дома, а может это обманчивое восприятия из-за нескольких очень даже знакомых картин, которые висели по периметру гостиной. Еще Гальвэр удивился отсутствию в таком большом доме слуг. Возможно Вайнс, несмотря на долгое проживание в империи, все-таки остался истинным северным купцом. Не из-за скупости, а потому, что привык все делать самостоятельно. Семья художника тоже была не из бедных, но отец всегда приучал Гальвэра наводить порядок в доме своими силами. Только вот для молодого северянина это занятие представлялось настоящей пыткой. В своей комнате чаще всего он предпочитал видеть упорядоченный, в его понимании, хаос.
— Нравится? — указал взглядом купец на картину со снежным пейзажем.
— Не плохо, — сдерживая улыбку, произнес художник.
Хозяин дома весело усмехнулся и налил своему гостю в белейшую, до рези в глазах, фарфоровую чашку ароматный зеленый чай.
— Я люблю загадки, а еще сильнее искать ответы. Эти картины неизвестного северного художника. Они не подписаны, что, по моему мнению, достаточно опрометчиво. Но даже при этом, мне удалось связаться с поставщиком этих произведений. Я получил от него очень четкое описание творца.
Гальвэр опустил свой взгляд в парящий светло-зеленый напиток.
— Не знаю, что и сказать…
Главный шпион отхлебнул немного чая из своей чашки. Его глаза зажмурились, как у кота, наевшегося до отвала.
— Достаточно скромны, чтобы не подписывать свои работы, и, в тоже время, не стесняетесь расписывать коридоры императорского замка.
Художник вместо ответа предпочел стянуть печенье с подноса с лакомствами.
— Чай может быть непривычным на вкус. Этот сорт очень редкий. Боюсь уже недоступный для нас.
Молодой северянин запил сладость горячим напитком и не смог совладать со своим лицом. Его скулы натянулись от непривычной горечи, а также вкуса непонятных трав.
— Каждому свое, — прокомментировал с улыбкой эту гримасу хозяин дома. — Мне бы хотелось услышать вашу историю.
— Какую? — слегка откашлявшись, произнес Гальвэр.
— О том, как вы решили стать художником, что привело вас в Эларис и как вам удалось покорить нашего черствого императора?
Гость посмотрел на поднос с печеньем, оценивая достаточной ли они послужат платой за его рассказ. От Вайнса не ускользнул из виду этот заинтересованный взгляд. Поэтому он уверил Гальвэра в том, чтобы тот не волновался о запасах его сладостей.
Художник начал свою историю с самого детства. Маленькими шагами он продвигал ее к настоящему моменту. По началу было сложно рассказывать малознакомому человеку свои самые сокровенные мысли, но, в тоже время, ему казалось, что знакомому признание далось бы еще тяжелее. Вдобавок купец очень внимательно слушал и не перебивал. Под конец слова лились из Гальвэра бурным водопадом. Он не заметил, как за несколько часов поведал Вайнсу о всей своей жизни с самыми важными подробностями.
Когда художник замолк, сразу ощутил усталость, как будто одержимо рисовал сложный пейзаж всю ночь. Хозяин дома выждал небольшую паузу, а затем сказал:
— Вы прожили уникальный и полезный опыт. Мне очень жаль вашу подругу, но, мне кажется, Гальвэр, вы сделали более, чем достаточно, чтобы почтить ее память. Не у каждого хватит духа заявиться к императору со своей проблемой. Все же в вас есть наглость северного купца.