Леди Зарзо раздобыла чертежи императорского замка.
Молчуну, Второму, Дире досталась униформа городской стражи. Им предстояло освободить весь первый округ от людей и не пропускать никого внутрь.
Северянка пыталась опротестовать эту часть плана, поскольку их было слишком мало (а еще она не хотела облачаться в ненавистную форму).
Цежл уверил ее, что им помогут другие стражники.
К их большой удаче, Элвар прекратил свои эксперименты на живых людях, поэтому койки в его лаборатории опустели.
Действовать решили ночью. Первым делом Хорт осторожно прочесал весь замок, кроме подвала. Затем доложил об отсутствии слуг, которые могли стать нежелательными жертвами, айдонианцу.
Следующим этапом стража обошла все дома, сопроводив всех людей во второй округ.
Из-за отсутствия какого-либо сопротивления, паники и шума, Дира начала думать, что Вайнс подкупил всех этих богачей в придачу со стражей. Другого объяснения покорному спокойствию этих людей у нее не было.
После очистки первого округа главный шпион с помощью силы Ганса связался с Цежлом.
«Можно начинать».
Айдонианец стоял вместе с хайши на небольшом отдалении от императорской обители. Он повернулся назад, нашел глазами Гальвэра и подмигнул ему. Затем прошептал что-то Шань До на ухо, после чего взгляд хайши приобрел осмысленность. Он тут же сорвался с места, метнувшись в сторону замка.
«Вот и наступил тот самый момент. Еще есть время сбежать. Ты готов сражаться за свою жизнь? Готов убить?»
Художник стиснул в руке багровое копье.
— Я готов, — убеждал больше себя, чем своего собеседника молодой северянин.
Волнение страх и нетерпение сплелись в его груди в жестокой борьбе за первенство.
Ветер гнал темные облака со всей силы, будто стремился успеть расчистить будущую сцену для звезд. Под их светом все казалось нереальным.
Волнение страх и нетерпение сплелись в груди Гальвэра в жестокой борьбе за первенство.
Через пару ударов сердца послышался грохот. Шань До крушил несущие колонны и стены в районе подвала. Правая часть замка начала покрываться жуткими трещинами, а вскоре просто начала рушиться.
Мелодия грохота разнеслась по округе. Она прошла сквозь художника и забрала с собой все его тревоги, заставляя сконцентрироваться.
В самый последний момент хайши вылетел наружу, уворачиваясь от летящих во все стороны каменных осколков.
Гальвэр потерял айдонианца из виду из-за поднявшегося огромного облака пыли.
«Не расслабляйся», — дал ему совет Ганс.
Шань До, тем временем уже стоял на обломках замка и внимательно к чему-то прислушивался. Его хищный взгляд рыскал кругом в поисках добычи. Рядом с ним, вдруг, камни стали приходить в движение. Темный дым обволок его кулак, а в следующий момент он уже ударил себе под ноги. Земля задрожала. Хайши бил не останавливаясь, пока из уцелевшей части замка на него не вылетели шесть мечей. Ему пришлось отвлечься на них. Этого времени как раз хватило, чтобы Элвар успел выбраться из-под завала целым и невредимым. Разве что белая рубаха стала серой и разодранной.
Золотые глаза сразу оценили обстановку.
— Я же убил тебя, — удивился император.
Один из мечей, с самым тонким лезвием, разлетелся вдребезги от сильного удара Шань До. Осколки осыпались на камни. Они подрагивали, но не могли подняться больше в воздух. Их разъедала тьма.
Хайши больше не стал обращать внимание на оставшиеся пять клинков и сразу набросился на их владельца. Элвар легко парировал тяжелые удары Шань До небесным мечом, в то время как летающее оружие неистово рассекало спину нападавшему. Из порезов вырывался темный дым, и они сразу же затягивались, оставляя на коже тонкую черную полосу.
Они оба быстро скакали по разрушенной части замка, пока в императора неожиданно не прилетело три метательных ножа. Он отбил их ладонью, но взамен получил сильный удар в грудь.
— Получай айдонианский ублюдок! — безумно зарычал Хайвос.
Вместо своей утерянной конечности у него теперь была новая. Она была схожа с рукой темного дьякуса. Только эта версия выглядела намного массивнее. От начала плеча и до кончиков пальцев-когтей ее всю пронизывали толстые черные жилы.
Хайши принял подачу новоявленного союзника, ударив императора, еще не коснувшегося земли, со всей силы кулаком. Тот чудом успел закрыться мечом, от чего он издал жалобный звон. В этот же момент издали сверкнул свет, а потом сноп искр и молний обрушился на Элвара продлевая его и без того долгий полет.
Гальвэр, переставая быть чем-то размытым, чуть не врезался в уцелевшую часть замка.
«Не расшиби свою идиотскую башку, парень. Это была бы очень глупая смерть!»
Шань До и бывший пленник Цежла, не сговариваясь продолжали слаженно атаковать императора. Художник, как менее опытный из трех, выжидал подходящий момент для своего удара. Все вместе они теснили императора, не давая ему лишний раз вздохнуть.
Хайвос раскручивался и бил своей огромной конечностью, словно дубиной. Небесный меч не мог ее никак разрезать. Поэтому Элвар решил применить другую тактику. В очередной раз, когда темная рука летела в его сторону, он схватился за нее своей свободной, использовал ее как опору, чтобы подняться в воздух и отсечь голову неудавшемуся убийце. Путь бывшего героя оборвался слишком быстро. Его тело упало плашмя, как никому ненужная кукла.
После этого пять мечей полетели в сторону Гальвэра, мешая тому прицелиться для рывка в императора.
Элвар снова остался один на один с хайши. Теперь уже он перешел в нападение. Небесный меч раскалился золотым светом. Порезы от него заживали медленнее, а потом и вовсе перестали. Императору удалось нанести рубящий удар прямо в лицо Шань До. Кожа слетела, словно маска. Под ней оказалась непроглядная тьма. Ни глаз, ни носа не было у этого существа. Лишь только тёмный дым сочился из пасти обозначая дыхание, как признак жизни.
Оно ударило открытой ладонью в самое острие небесного меча. Сила была такой, что выпрямленная в выпаде рука императора резко согнуться в локте. Элвар использовал мощь своего противника и закрутился на одной ноге ударив клинком с другой стороны. Лезвие встретило препятствие в виде второй ладони Шань До, окутанной темным дымом. А затем то, что было хайши превратилось в лужу, расползаясь огромной тенью по земле. Она начала бурлить и испускать темный дым. А потом из нее начали выныривать полностью черные неправильные существа: зубастые птицы, когтистые свиньи, волки с пятью парами ног, темные дьякусы. Но самый удивительный был олень. По размеру он мог сравниться с небольшим одноэтажным домом, а его огромные рога напоминали ветки обгоревшего до углей дерева. Он и возглавил всю эту ораву тварей. Не давая опомнится избраннику Небес, они ринулись на него всем скопом. Их было так много, что император не успевал разить каждого насмерть. Этот темный поток поглотил его, буквально втаптывая в землю и истязая его тело.
Гальвэр к этому моменту успел разобраться с надоедливыми мечами. Те валялись, изъеденные тьмой и примагниченные друг к другу, пробегающими по ним искрами.
«Либо беги, либо сражайся, но не замирай, а иначе закончишь, как они!»
Северянин опомнился. Он нацелил острие копья на толпу монстров и превратился в размытое пятно. Черную массу прорезала молния, а затем в нее с Небес ударил стальной рой из многочисленных клинков, связанных между собой цепями. Они собрали всех существ и сковали в единый шипастый клубок. Элвар поднялся на ноги. Потрепанный, но без видимых повреждений. Он направил острие Небесного меча в сторону художника и произнес:
— Я излечу этот мир от глупцов!
Рывок, шаг, выпад, звон, шаг в сторону, рубящий удар, оглушительный звон. Император сразу навязал Гальвэру ближний бой, а тот не успел воспользоваться преимуществом своего оружия в дистанции.
Художник думал будет сложно, но с планом Цежла шансы у них были высокие. Реальность оказалась совсем другой. Его навыки вкупе с поддержкой Ганса не шли ни в какое сравнение с мастерством императора. Северянин слишком поверил в свои силы и в то, что ему внушали окружающие. Если он и был гением, то Элвар оказался намного гениальнее его.