Пасть раскрылась еще шире и надвинулась на меня. Стряхнув оцепенение, бросил в нее лопатку, одновременно отпрянув, перевалившись с колен на пятую точку. Рептилия со стуком захлопнула гигантские челюсти, и я увидел два широко расставленных желтых глаза с узкими трещинками черных зрачков. Если бы не россыпь красных пятен по краю, то схожесть с глазами аборигенов была бы абсолютной. Однако об этом я подумал позже. А сейчас попытался вскочить с намерением убежать от фиолетового монстра. Но правая рука скользнула по илистому берегу, и я, не успев как следует утвердиться на ногах, снова ухнул в воду, зажмурив глаза от брызнувшей в лицо грязи.
Протирая глаза, услышал над головой треск автоматной очереди и частые глухие удары впереди, будто стук вонзающихся в дерево пуль. Прозрев, успел увидеть, как пуля рвет ноздрю монстра. И тут рептилия резко развернулась. Если бы я остался лежать в воде, то хвост рептилии мог пройти над моей головой. Но я сделал очередную попытку подняться, и потому был выброшен на берег чудовищным ударом. Повезло, что удар пришелся в предплечье, а хвост у твари оказался не очень жестким. Попади такая оплеуха в голову, вряд ли бы выдержали шейные позвонки. А так наиболее чувствительным – до потемнения в глазах – оказалось приземление на твердую почву.
– Уйдет! – пронзительный крик Геркулеса слился со звуком новой очереди.
– Да помогите же! – снова воззвал Сегура, когда я только начал восстанавливать дыхание после нокдауна. – Курт, скорей! Его течением уносит!
Глянув в сторону реки, увидел, что Геркулес изо всех сил старался удержать древко своей остроги, воткнутой в невидимого под водой монстра. Но несмотря на все усилия, парень с каждой секундой продвигался все глубже, вслед за тянущим тушу течением.
Поднимая тучи брызг, на помощь товарищу бросился Курт. Несмотря на продолжающееся головокружение, я поднялся и, гонимый неожиданным азартом, поспешил за Фармером. Мелькнула мысль, что в воде могут быть еще монстры, и сразу потерялась в вихре эмоций, когда понял, за что мы с Куртом тащим мертвую рептилию – мы уцепились за четвертьметровые когти трехпалой чешуйчатой лапы. Даже содрогнулся, представив, что было бы, врежь зверюга мне не хвостом, а этим коготком…
Наконец-то подоспели остальные товарищи, и уже вшестером мы кое-как вытянули добычу на сушу.
– Во! А я еще на станции, когда просматривали экскурс, говорил, что неплохо бы поохотиться на этого красавца, – возбужденно вещал Геркулес, глядя на монстра вожделенным взглядом. – Это же настоящий персейский крокодил. Только фиолетовый.
– Ты охотился на таких? – с уважением в голосе спросил Халиль, обходя почти четырехметровую тушу.
– Нет, – признался любитель крокодилов. – Недалеко от моего дома есть крокодилья ферма. По малолетству бегал туда с друзьями посмотреть и помечтать, что когда-нибудь разбогатею и смогу заказать персейский бифштекс. И надо же – моя мечта сбылась!
– Разбогател? – удивленно поднял брови все еще тяжело дышащий Курт.
Вкусить мясо фиолетового крокодила получилось только ближе к полудню. Сол опять забеспокоился, что на звуки выстрелов могут нагрянуть нежелательные гости, потому надо было скорее покинуть место удачной охоты.
Разумеется, о том, чтобы тащить с собой всю тушу, не могло быть и речи. Решили нарезать столько мяса, сколько сможем унести. Геркулес не мог сказать, какая часть монстра наиболее предпочтительна для употребления. Посовещавшись, пришли к общему мнению – резать хвост. И тут столкнулись с проблемой – удивительно, как Сегура ухитрился пробить шкуру рептилии заостренной палкой, но ножам она почти не поддавалась. Промучившись несколько минут без особого успеха, поняли, что процесс может растянуться надолго.
– Пилу бы, – произнес с сожалением Логрэй.
– А это чем не пила? – поднял ПТЛМ Халиль. – Отойдите-ка от пациента.
Прорезать развороченную пулями плоть оказалось гораздо легче, и вскоре мы двинулись в путь, поочередно неся нанизанные на шест три увесистых куска, сочащихся малиновой кровью. Наши желудки, ощущая близкое наличие калорийной пищи, практически рычали от негодования, но Сол был прав – лучше убраться подальше от того места, где нашумели. О том, что для приготовления пищи придется разводить костер, дым которого тоже может привлечь внимание, как агрессивных аборигенов, так и неведомых хищников, предпочитали не думать – не есть же сырое мясо?
Честно говоря, я ожидал, что мясо окажется жестким, а по вкусу будет напоминать того ящера, которого приносил Ратт, и потому приятно удивился, отведав нежные кусочки, поджаренные на гибких прутиках прибрежного кустарника.
– М-м-м! – восхищенно промычал Курт и, прожевав, добавил: – Геркулес, в следующий раз я первый брошусь на крокодила!
– Хорошо, – простодушно согласился тот. – Зря мы так мало взяли с собой. Надо было отрезать еще кусочек.
– Оно и это пропадет к вечеру по такой-то жаре, – с сомнением произнес Логрэй.
– А если все обжарить? – высказал я предложение. Будет искренне жаль лишаться такого чудесного продукта.
– Если до вечера не пропадет, тогда и будем обжаривать по очереди во время ночного дежурства, – прервал дискуссию Уиллис. – А сейчас двигаем дальше.
Глава 12
Засада
Мы не отошли от места дневки и сотни шагов, когда прозвучал выстрел, и шедший впереди Курт осел с простреленным горлом, из которого с хрипом вырывались кровавые пузыри. Следующие два выстрела, прозвучавшие дуплетом, отбросили в заросли Сола.
– Сол! – я кинулся к товарищу, оттолкнув стоявшего на пути Логрэя, но фонтан щепок, выбитый очередной пулей из ствола дерева прямо перед лицом, заставил меня непроизвольно отпрянуть.
– С-суки! – я перечеркнул очередью кусты, из которых раздавались звуки выстрелов. – Твари!
Автомат щелкнул, выплюнув последний патрон, но листья и ветки впереди продолжали разлетаться под градом пуль, которые посылали из своих стволов Логрэй, Халиль и Геркулес. Они, так же как и я, стояли на открытом месте, презрев надоевшую за последние недели смерть. Да пошла бы она… Заменив магазин, я просто пошел вперед, стреляя веером перед собой. Не видел, как упал Логрэй, просто в какой-то момент понял, что рядом остались только Халиль и Геркулес.
– А-ха-ха, смотри, Олег, они нас боятся! – закричал Геркулес, сменяя магазин, и я впервые услышал, как хохочет этот вечно спокойный парень. Его смех передался и мне.
– А-ха-ха, с-суки, ссыте, когда страшно?! – орал я, стреляя в спины выпрыгивающих из укрытий и пытающихся убежать желтоглазых вояк, нервы которых не выдержали вида трех озверевших придурков, прущих во весь рост прямо на их пули.
Рядом что-то кричал про какого-то шайтана Халиль.
На этот раз патроны в наших магазинах кончились почти одновременно. Ответных выстрелов слышно не было, и, как обычно в таких случаях бывает, по ушам буквально ударила тишина, в которой клацанье сменяемых магазинов и взводимых затворов звучали почти громоподобно.
Сзади грохнул взрыв. Обернувшись, я увидел, что мы прошли не менее сотни метров. А казалось, будто сделали всего с десяток шагов. Теперь почти бежали назад, держа перед собой стволы и готовые в любой момент открыть огонь. На ходу я краем глаза отмечал лежавших то тут, то там убитых аборигенов. Их позы говорили о том, что все они были застрелены в спину, пытаясь убежать от нас.
Немного не добежав до того места, где нас застали вражеские пули, мы наткнулись на истерзанное осколками тело Алекса Логрэя. Рядом два трупа местных, и метрах в трех, лицом вниз, лежал мастер-сержант.
– Алекс, – Геркулес стоял над тем, что осталось от Логрэя, и по его щекам катились крупные слезы. – Алекс…
– Сол! – Я рванул к тем кустам, куда пуля отбросила моего земляка. Курт так и лежал с разодранным пулей горлом, подогнув ноги и крепко держа обеими руками автомат. Его остекленевший взгляд был направлен куда-то поверх деревьев.