Северянин оказался прав. Как только они пересекли ворота в первый округ, мир снова изменился. Тут каждый дом соревновался друг с другом в своем великолепии. Были сады, превосходящие своим размером сад наместника, статуи великих рыцарей, фонтаны, а вдалеке на холме возвышался императорский замок. У Шин Зе просто разбегались глаза. Он вдруг ощутил себя совсем маленьким и незначительным. Из этого состояния его моментально вырвал северянин.
— А вот и Дизанс. Наша конечная цель.
Еще одно огромное строение, в котором чувствовалось величие. Большущая толпа людей, собравшихся здесь, словно поклонялась ему. Шин Зе никогда не видел такого большого скопления народа. При чем тут были, в основном, имперцы и северяне. Конечно, первых было намного больше, хайши не было видно совсем. Оно и неудивительно, если вспомнить как представители восточного материка неохотно покидают свою родную землю. Попадая в другую страну им было тяжело измениться. Воспитание пустило глубокие корни в их души. Они не могли стать ни моряками, ни торговцами, ни воинами. Это просто противоречило их природе. Зато, благодаря своему усердию и любви к знаниям, из них выходили отличные врачи, инженеры, ученые. Задачей Шин Зе было разрушить этот шаблон, а дальше? Дальше он пока не загадывал.
После речи какого-то старого рыцаря, море из людей двинулось внутрь здания школы. Северянин любезно предложил проследить за птицами, пока его будут регистрировать, но Шин Зе отказался принимать помощь. Тем более, эти животные представляли слишком большую ценность. Благо, они вели себя тихо, а клетка под толстой тканью никого не интересовала.
— Ладно, паренек. Тогда наши пути расходятся. Не забудь сказать, чтобы твое письмо передали директору, — махнув напоследок рукой, северянин взялся за поводья двух лошадей, и побрел обратно к воротам первого округа.
Регистрацию, на удивление Шин Зе, проводили ученики постарше. После того, как хайши положил им конверт на стол, один из регистрирующих его парней быстро схватил письмо и убежал.
— Вот проныра! Оставишь меня тут одного?! — крикнул убегающему вслед второй ученик.
Когда первый вернулся, в очереди уже назревало крупное недовольство.
— Почему так долго?
— Сколько ещё, а?
— Там спят все?
— Наверно не знают, как правильно записывать имена хайши.
— Хайши?
— Где?
— Они тоже могут тут учиться?
— Никогда о таком не слышала.
Шин Зе, не чувствуя абсолютно никакого давления, со стороны своих будущих одноклассников, продолжил стоять, не оборачиваясь назад.
— Все в порядке. Запиши его, — запыхавшимся голосом, сказал вернувшийся ученик.
— Я уже записал, пока ты там отлынивал! Поднимайся на второй этаж, хайши. Твой кабинет сто двадцатый. Там тебя будет ждать куратор. Он все подробно расскажет.
Шин Зе не нужно было повторять дважды. Он сразу направился на второй этаж, к которому вела огромная винтовая лестница. Хайши впервые видел такое. Это вызвало у него небольшой ступор. В кабинете его ждали одни имперцы, и мужчина лет сорока, с безжизненными глазами. Это и был их куратор сэр Кайлер Луси, рыцарь в отставке. Когда весь кабинет наполнился, он произнес короткую приветственную речь про правила для первогодок, и порекомендовал всем заселиться в местное общежитие. Шин Зе хватало денег, чтобы снять комнату в приличном постоялом дворе, но он решил воспользоваться советом куратора.
Заселение прошло быстро, а условия проживания в общежитии оказались даже лучше, чем у мастера. Но похоже, не всем они были по вкусу, судя потому, что в комнату, рассчитанную на двоих, к Шин Зе так никого и не подселили. Хайши первым делом начал разбирать свои вещи: несколько комплектов одежды, мешочек с пшеном для птиц, бумагу с перьями и чернилами, карманные часы, подаренные наместником. По его словам, в империи без них никто не ходит. Шин Зе быстро научился определять по ним время, но не до конца еще понимал зачем. Покормив своих пернатых питомцев, он лег спать. Проснулся Шин Зе поздней ночью. Первым делом оглядел комнату, и убедившись, что в ней нет посторонних, зажег свечу на столе. Оторвав тонкую полоску бумаги, хайши взял самое тонкое перо, и начал скрести секретное послание для наместника. Этому его тоже начали обучать с самого детства, параллельно с уходом за птицами. В этом сообщении не было ничего важного. Оно было скорее пробным: «Я прибыл. Школа большая».
Больше ничего в голову не шло. Шин Зе решил, что и этого будет достаточно. Свернув письмо в трубочку, и засунув его в специальный маленький тубус, сделанный из коры деревьев хайши, юноша привязал его к лапки темной птицы. Их было всего три. Но они не улетали далеко от хозяина, если им не сказать специальное слово. Шин Зе открыл окно и выпустил двух других птиц. Они сразу же скрылись во тьме, но хайши не сомневался, что они будут всегда где-то поблизости. Он погладил напоследок первого посланца по грудке, и произнес: «До». Птица, моргнув, расправила крылья, упорхав ввысь. Она должна добраться до наместника за две недели, а ему, в это время, остается только осваиваться в чуждом для него мире.
Интерлюдия. Шань Боу
— Он уехал. И про тебя никому не сказал.
— Это хорошшшо?
— Да.
Шань Боу положил руку на ствол дерева и закрыл глаза. Темная пульсация, которую ощутил внук мастера, совпадала с биением его сердца.
Неожиданно, в голове Шань Боу возник вопрос.
— Сколько тебе лет?
— Не понимаю, чччто это сначччит.
Объяснение, такой очевидной вещи, оказалось сложной задачей.
— Ну… как долго ты существуешь? Твое первое воспоминание?
Ветер зашелестел листвой, имитируя размышление леса.
— Помню, как смотрел сверххху, а потом упал. Потом долго ничччего. И теперь, много всего.
— Ты был наверху? Иначе говоря, на Небесах? — с удивлением раскрыл глаза Шань Боу.
— Да.
— И что там?
— Ничччего.
— Как ничего!?
— Ничччего не помню.
Внук мастера надолго задумался. По всей логике, это дерево было тем самым благословение Небес для хайши. И это было действительно очень давно. С тех пор, они и начали поклоняться им.
«Может стоит все-таки рассказать дедушке?»
— Ты когда-нибудь разговаривал с людьми, помимо меня?
— Нет. Я не снал как.
Глаза Шань Боу округлились ещё больше.
«Значит, наместник тоже не знает».
— А есть ли еще такие как ты?
— Да, но не сдесь. Тут только я.
Предчувствие нечто грандиозного разгоралось в груди, заставляя сердце юноши биться чаще.
— Ты сможешь найти других?
— Думаю, да. Если ты помошшшешь мне.
— Как?
Вдруг рука Шань Боу утонула в дереве, затягивая за собой все тело. Юноша испугался и хотел закричать, но было уже поздно. Сердце леса полностью поглотило его.
Глава 5
Центральный материк 1397 год.
Недовольство. Очень емкое слово. Порой, сложно объяснить другим или даже самому себе, что вызывает недовольство. Плохая погода? Надоедливые люди? Или может быть, бремя ответственности за выживание целого народа? Для Лиджета все это было сплошным недовольством. Вожак восточных миран был отлично сложен. Мускулистые руки, быстрые ноги, блеск в темно-карих глазах и коротко стриженные черные волосы завершали образ двадцатитрехлетнего Лиджета.
— Мерзко, — жуя кислую траву, проворчал он.
Дождь холодными лезвиями капель пронзал все его тело. К противной кислоте во рту Лиджет привык с детства. Его отец всегда заставлял есть веселую траву, как все ее в шутку называли, когда Лиджет в чем-то провинился. Впоследствии, это превратилось в дурную привычку жевать ее постоянно.
«О Небеса, за что вы льете на меня свои слезы? Я же так заболею и помру!» — в очередной раз жаловался в своих мыслях молодой вожак.
Уже несколько часов он сидел в кустах, ожидая одного умного кабанчика, который заставил его пол дня кружить по лесу. Сначала, Лиджет хотел бросить эту затею, и идти по следам другой дичи, но потом в нем взыграла гордыня: " Я же превосходный охотник и вожак восточных миранов!«