После столкновения со светлыми я уже пять дней рыскал по лесу за рекой в поисках волчат. Поскольку за нами никто не гнался, мы разбили лагерь у реки. Орк ставил свои ловушки на рыбу, эльф обеспечивал нас дичью. Рана Солда практически затянулась, моя – тем более. Даже лошади за это время слегка округлились.
– Норман, пять дней прошло. – Лекам накладывал мне кашу с мясом глухана. – Они без еды уже подохли.
Я молча забрал чашку и стал есть. Первые три дня мне помогали Храм, Лекам и эльф. Последующие два со мной ездил только Эль, военное прозвище эльфа вновь к нему прилипло, так как Эллалий выговаривать долго. Эльф не возражал. Завтра, чувствовал, придется ехать одному, даже эльф уже морально сдался.
– Рамос, хоть ты повлияй на него.
– Зачем? За последнее время таких спокойных дней почти не было. Солду, опять же, отдых нужен. Да и решения, куда ехать, мы так и не приняли. Пусть ищет.
– Норман, а тебе не могло показаться? Только из ускорения вышел, ты раньше после этого стоять не мог, – предположил Лекам.
– Все может быть, только если я перестану искать, потом всю жизнь буду считать себя подлецом.
На следующий день со мной поехал отец. Одному по лесу ездить опасно, в связи с этим меня не отпускали без сопровождения. Небо хмурилось с самого утра. Мы переправились через брод и углубились в лес, через часть достигли дубовой рощи.
– Ближайшую половину мы обшарили. Мер через двадцать начнем искать. – Я пустил Аравина в галоп.
Солнце изредка выглядывало из-за туч. Дубовый лес, в ясную погоду казавшийся приветливым, сейчас усугублял мрачное настроение. Судя по времени поисков, день перевалил за половину. Я достал из сумки два куска жареного мяса, завернутого в лопухи, один протянул отцу. На разговоры не тянуло. Перекусив, не слезая с лошадей, перешли на рысь. Перебираясь через овраг, машинально оглядел округу. Вдруг глаз за что-то зацепился. «Оно, точно, оно!» – Я кубарем скатился с жеребца и бросился к дубу, упавшему мостом через овраг.
Нора под дубом нашлась сразу, была, правда, узковата, но мне наполовину удалось втиснуться. В самой глубине лежали два меховых комка черного цвета. Они еле пищали от слабости.
– Тащи меня обратно! – закричал отцу, почувствовав, что застрял.
Увесистые создания уже были у меня в руках.
До лагеря долетели меньше чем за две части. Волчат я сложил в гномью сумку, предварительно вытряхнув из нее все в седельную. Уже на подъезде заморосил дождь. Въехав в лагерь, я с ходу, не расседлав Аравина, вкатился в шатер.
– Есть что пожрать? – спросил Лекама.
– Нашел? – увидев мое светящееся лицо, спросил он.
Я достал из сумки ворчащих от подобного обращения щенков и выложил на свое одеяло.
– Ничего себе! – воскликнул Лекам. – Так им же молоко надо!
– Где я его возьму, давай бульон или кашу.
– Сейчас принесу.
Весть о находке облетела лагерь. В шатре было не протолкнуться, тем более что зарядил дождь. Все норовили потрогать волчат. Софья от умиления повисла на моем плече. Черные комки, поняв, что молока не будет, с жадностью высасывали из тряпочки бульон, в который я периодически ее макал. Только эльф, повертевшись рядом меры три, упорхнул в мокрый лес. Решив, что щенкам с голодухи, да еще от непривычной пищи (вряд ли мать варила им бульон), может стать плохо, я ограничился небольшим количеством. Попищав от недовольства, волчата, или, если правильно, хасанята уснули, зарывшись в мое одеяло.
Эль появился ближе к закату, в его фляге плескалось молоко!
– Не волчье, конечно, но и не бульон. – Видно было, что Эль устал, и явно не от дойки. Кроме молока он притащил двух убитых косуль.
– Вот сегодня точно поедим мяса по-нормански. – Орк уже вырезал куски из туш и складывал в котел для маринования.
В качестве соски для щенков использовали поддоспешную перчатку отца, прорезав в двух пальцах маленькие отверстия. Черные миляги, данное имя, естественно, исходило от женской части отряда, с рычанием, больше похожим на мурлыканье кошки, вцепились в перчатку. Наевшись, они снова уснули.
Дождь кончился, но вот-вот грозил снова начаться. В лесу было сыро и прохладно. Сидя у костровища, я переворачивал вертела с мясом. В первый раз наша компания собралась полным составом на ужин (обычно я появлялся после поисков, когда почти все спали).
– Малик, а чего у вас такие чудные названия баронств: Скользкое, Шальное?
– От прозвищ, здесь раньше довольно дикие земли были, никому не нужные, поэтому император выделял наделы баронам, которые вышли из простых людей. А у простых людей и прозвища незамысловатые.
– У Софьи тоже имя чудное.
– Это сокращенное, – ответила девушка.
– А полное?
– Софеллия.
– А куда вы пытались убежать в первый раз? Ведь не в лесу собирались жить?
– К двоюродному дяде, он в Еканульском княжестве баронскую землю имеет.
– Как звать? – оживился отец.
– Черек эр Паран.
– Давно виделись?
– Ни разу, но отец сказал, что он поможет, – включился в разговор Малик.
– Не обижайтесь, но, по-моему, ваш дядя в первую очередь пригласит светлых для встречи с вами.
– Он же наш дядя!
– Он очень труслив, не хочу оскорблять ваших родственников, но к нему я крайне не рекомендую ехать.
– И что нам делать?
– Не знаю.
– А ты, Эллалий, куда планировал вывезти (я чуть было не сказал по привычке «детей», но вовремя одумался) Шальных, – одновременно протянул вертел Софье.
– Я не задумывался. Даже их спасение было довольно призрачным. Если бы не вы, там бы и остался, вернее всего.
– Мы мешаем вашим планам? – спросил напрямую Малик.
– Нет, я так понимаю, мы тоже не знаем, куда ехать. А скоро мокрый сезон, вот я и подумал – может, у вас есть что-то более конкретное.
Повисло молчание.
– Может, к Савлентию? – Орк, получивший вертел вторым, ловил теперь завистливые взгляды.
– Второй раз слышу о нем. Храм, кто это?
– Очень хороший старец, живет в глуши, подобной этой.
– А еще колдун и дед нашего друга, который погиб, – вступил Лекам. – И неизвестно, жив ли. Последний раз мы были у него кругов сорок назад.
– Настоящий колдун! – Софья, по-видимому, уже забыла новость о своем непутевом дяде.
– Настоящий, – подтвердил орк. – А насчет жив ли, так сорок кругов назад ему двухста не было, и выглядел он помоложе, чем сейчас ты, Лекам. Да и был я у него кругов пять назад, когда возвращался после сопровождения одного из обозов.
– Что значит – колдун? – подошел я после ужина к отцу.
– Маг-самоучка или обученный вне академии, раньше все маги были колдунами, понятие «маг» возникло кругов сто назад. Главное их отличие – они не делят магию на темную и светлую, они делят самих магов. Кто во вред людям работает – темный, на пользу – светлый, не туда и не сюда – серый. Академии потом просто переняли их названия, исказив при этом суть. Ведь у них как, принес в жертву человека, но при этом помог сотне людей выжить, ты серый, а в академии – некромант.
– А почему вы с Лекамом не хотите ехать к Савлентию?
– Долго объяснять.
– Ладно, пойду к волчатам, проверю. – По тону отца было понятно, что он не желает говорить на эту тему.
Зайдя в шатер, я увидел эльфа, кормящего щенков из перчатки. Рядом сидели Малик и Софья. Над ними горел «светляк». Малик что-то выстругивал из ветки.
– Ничего себе, у вас тут общество поклонников волков образовалось?
– Они просто пищали, – начал оправдываться Эллалий.
– Да ладно, я только рад. А ты чего соришь мне на кровать? – спросил у Малика.
– Сделаю замораживающий амулет, чтобы молоко до утра не прокисло.
– А что, много осталось?
– Нет, на перчатку хватит.
– Тогда, думаю, зря стараешься, они до утра его сметелят. А мясо тоже заморозить можешь?
– Сейчас нет, требуется накопитель, и амулет из металла надо делать, это долго, а вообще смогу.
– Жаль. Эль, а ты где молоко добыл, не доил же диких козлов?