— Куп, прикрой меня!
Я перекинул топор в левую, сразу же выхватывая из-за голенища гитоск. Вожак замер, прижав уши, будто почуял неладное. Перехватив нож за лезвие, что было мочи запустил его в цель. И ведь он почти увернулся, мерзавец! Тяжелый обоюдоострый нож, со свистом вспарывая воздух, врезался в бок собаки. Вожак, взвизгнув^ как-то нелепо перевернулся в воздухе вокруг самого себя, схватив зубами впившийся в его бок нож.
Стая мгновенно отступила, обернувшись на своего предводителя. А тот, скуля щенком, ползал по окрашенному снегу, подволакивая онемевшие задние лапы. Собаки подошли вплотную, наблюдая за ним. Серый, оскалившись, зарычал на своих товарищей.
Что было дальше? Псы, окруживши, разом кинулись и разорвали своего вожака. А после, не оборачиваясь, понуро опустив головы, ушли в лес.
— Вот это и называется «собачья смерть», ты понял, Лукка?! — прошептал эльф, в ужасе глядя на изодранное в клочья тело вожака.
— Это называется «закон стаи», — проворчал я в ответ, — раненым не место среди живых, и тем более среди тех, кто жаждет стать во главе.
После беглого осмотра выяснилось, что против восьмерых убитых собак на нас ни единой царапины!
— Какие планы на будущее? — повеселев, спросил Куп.
— Что ты имеешь в виду? — не понял я.
— Ну, мы идем дальше? Надо же какую еду добыть!
— Куп, — почесал я затылок, не зная, как правильней, а главное, убедительней начать, — ух… Смотри, солнце уже собирается на покой, так?
— М-да… — не понимая, к чему я клоню, взглянул на светило эльф.
— А нас уже, наверное, заждались, так?
— Ну…
— Я вот думаю, а что, если мы быстренько обдерем этих… эти тушки и принесем в лагерь неплохой ужин. А в следующий раз нам повезет больше, я просто уверен в этом!
— ТЫ ПРЕДЛАГАЕШЬ МНЕ ЭТО ЕСТЬ?! — От негодования у Купа аж лицо запотело.
— Не ори, шишки распугаешь, — миролюбиво, а главное, спокойно продолжил я. — Тебе же не волчатину предлагают. Ну, хорошо, скоро стемнеет, и ты что, будешь по темноте лазить в поисках дичи, которая уже спит?! К утру, конечно, что-нибудь найдем, кто спорит! Но ты сам все хорошо обдумай, я не тороплю.
Куп долго пялился на меня, в промежутках между морганием бросая быстрые взгляды то на валяющихся псов, то на уходящее солнце. Наконец его прорвало:
— Оно же вонять будет!
— Не будет! У Дожа есть мешочек со специями. Замаринуем с ними в вине, его как раз должно хватить, потом пожарим на углях, никто даже и не заметит!
— Но, но… А вот тебе, лично тебе, не будет противно это есть, а?
— Ну, те же науги, о которых так часто трещит Дырявый Мешок, спокойно употребляют собачатину в пищу, и ничего!
— А ты откуда знаешь?
— Знаю! Рассказывал кто-то, даже способ приготовления, ну вот… что я сейчас говорил…
Куп посмотрел на меня с такой ненавистью! Но, плюнув, принялся за грязную работу, то и дело поминая меня, Дожа и всех наугов на свете.
— А вот и мы! Заждались уже, наверное! — С мрачным до омерзения Купом мы вошли в разбитый на поляне среди высоких сосен лагерь.
— Вас только за смертью посылать! — накинулся было кентавр.
— Что, сходить?! — рыкнул эльф.
— Чего это с ним? — опешил Дио.
— А! Не обращай внимания, устал после длительной охоты. Вон сколько насобирали… в смысле настреляли!
— И что там у вас? — потянулся к котомкам Дырявый Мешок.
— Э-э-э! — отодвинул я его руки. — Там что-то особенное, настоящий деля… девя… Как ты там говорил, Куп?
— Деликатес… — отвернулся в сторону эльф.
— Во! Он самый! Так что, ребята, наберитесь терпения, готовить сегодня буду лично я!
Собрав все необходимое, как-то: остатки вина, специи, соль, я принялся за стряпню. Скоро над поляной аппетитно запахло, и все мои спутники, не выдержав (кроме Купа, пошедшего за компанию), подтянулись к костру глотать ароматы свежеподжаренного мяса.
— Мм-м-м… — блаженно втягивая воздух в ноздри, промычал Дож. — Чтоб я умер: оленина! Клянусь Молотом Харатора, настоящая оленина!
— Я даже скажу больше, — причмокнул Дио, — это шейка молодого оленя. Ведь так, парни, я ведь не ошибся? Только… чего так мало, там ведь обычно больше бывает!
— Там было… — Куп исподлобья пожирал меня своими очами. Причем сырым, без перца и соли. — Там было всего восемь… оленей…
На следующий день мы действительно добыли оленя. Самого настоящего. И готовить его пришлось опять мне. Правда, мне за него досталось, потому как «в прошлый раз все было значительно вкуснее!».
Прошло полторы недели, и вот мы кое-как выбрались на главный тракт, ведущий к Перекрестку Семи Дорог. Я мысленно поблагодарил всех богов на свете, потому как эти засыпанные снегом елки, не говоря уже о самой дороге, мне порядком надоели. Еще неделя с лишним, и… я не думал, что постоялый двор «Южный Тракт» так обрадует мою душу!
Едва завиднелись ворота знакомого трактира, как Дырявый Мешок, чуть ли не пуская слюну, ткнул меня локтем в бок:
— Ну что, парень, повеселимся сегодня?!
Оказывается, это местечко было знакомо не толькс нам с гномом, но и эльфу с кентавром.
Как только копыта лошадок шагнули во двор «Южного Тракта», еще никто даже и не слез с кибитки, как Дож проорал выходящему навстречу хозяину:
— Три лучших комнаты! Две огромадных и одну поменьше ванны. Море горячей воды. Нет! Давай море кипятка, я чешусь, как одичавшая собака! — Здесь эльф почему-то поперхнулся. — А также такой ужин, чтобы мы не могли встать после него. На семь персон! — Он указал на меня с Дио: — Эти двое жрут за четверых! И вина, и пива! И побольше!!!
— Что-нибудь еще, достопочтенный гном? — осклабился трактирщик.
— Да. Двух, а еще лучше трех девчонок пошустрей!
— Простите? — насторожился трактирщик. А вместе с ним все остальные, кроме меня, правда.
— Что уставились, извращенцы? Кто будет поливать и тереть Винетте спинку? Я? Так я не против! А кто заштопает дырки и выгладит нашу одежду? — гном тяжело спрыгнул наземь. — У вас одно на уме! — И, довольно хмыкнув, зашагал к двери трактира.
Я и не думал, что горячая ванна может принести такое блаженство! Если бы не гном, я, наверное, там бы и остался до утра. Но проклятый карлик буквально за уши вытянул меня оттуда и пинками заставил одеться, а потом и спуститься вниз.
С последнего раза, когда я имел честь посетить это уютное заведение, оно немного преобразилось… опять же с моей помощью, было дело… Но сегодня оно выглядело уже по-другому: новая мебель, новые краски на стенах. Правда, посетители и хозяин остались прежними, но это уже мелочи. Кстати говоря, этот алкоголик, я имею в виду хозяина, слава богам, меня не узнал…
Наши сотоварищи еще не подошли. Мы с Дожем заняли дальний угол, расположившись за столом, приказав служанке напомнить хозяину о нас. Только гном раскурил свою трубочку, только я отхлебнул пенку от самого края бесплатного первого, как четверо слуг во главе с хозяином заставили наш стол… у меня аж перехватило дыхание… чего здесь только не было! Перечислять все это — просто тратить время и без толку будоражить желудок. Мясо, рыба, гарниры, зелень, вино. У меня помутилось в желудке, а заодно и где-то в голове. Я так и замер, смотря на все это. Когда подошли остальные, гном усердно пытался вывести меня из ступора.
— Мужики, у вас проблемы? — процокал кентавр. — Ой, а чего это с ним?
— Трудное детство, игрушки из подсобного материала… — сквозь зубы проскрипел гном, не переставая меня трясти. — Боги, кто-нибудь, да влейте в него крепкого, малый с голодухи совсем отупел!
Красное зерстское влилось мне в горло, я закашлялся.
— На, закуси, — пододвинул мне ломоть вареной говядины гном. И с сожалением закончил: — Совсем отощал, бедолага.
В четыре глотки мы принялись за еду. Когда уже была изничтожена первая подача, кентавр, сыто рыгнув, вдруг вспомнил, что чего-то, точнее, кого-то не «-хватает.
— Парни, а где наша принцесса? Получив молчаливый жующийся ответ, он жестом подозвал к себе трактирщика.
— Хозяин, а где девушка, что была с нами?
— Милостивый государь, девица потребовала к себе еще одну служанку. Право слово, я только могу догадываться о том, чем они там втроем занимаются и когда она соизволит выйти.