— Не смею вас больше задерживать. — Вновь стала невозмутимой Мария Павловна.
Я снова кивнул и, повернувшись к женщине спиной, пошёл к своему общежитию, размышляя над последними фразами княжны Худаловой.
Глава 11. Ребус.
Оказавшись у себя в комнате, я скинул вещи, и переоделся в чистую одежду.
Так как я прибыл в гимназию только сегодня перед обедом, то не застал в комнате сожителей. Ведь все сейчас были на уроках.
Сев на кровать, я зачесал волосы назад, которые вновь упали мне на лицо, и прикинул всё, что произошло со мной после отъезда из усадьбы Дарьи Филипповны.
Получалось, что нападение было спланировано. Но слова Николая, и княжны заставили меня слегка посмотреть под другим углом на всё это действо.
Получалось, что Мария Павловна либо знала, кто мог всё это спланировать и, привести в действие, либо догадывалась об этом.
К тому же если обратить внимание на окружение князя, и его слова. То становится ясно, что он не ключевая фигура в семье. Охрану ему в сопровождение даёт только княжна Худалова, которая является его крёстной, и скорее всего отношения к роду Ястриных не имеет.
А вот его семейство напротив, даже не выделило ни одного охранника отпрыску княжеского рода. Получается Николай для них просто представитель родовой династии и не более.
Такого не выберут целью конкуренты или враги рода. Он не значившая фигура. Его убийство ничего не даст, или почти ничего не даст.
Тогда получается, что это покушение идёт не извне, а напротив изнутри.
Но зачем? Он сам сказал, что его списали многие из его семьи. Кому он тогда может там мешать?
Только если он наследник первой линии, и вскоре придётся делить добро. Или там что-то другое?
Слишком мало я про всё это знаю. Да и политически причину не стоит отодвигать. Убийство списанного князя, которого в принципе не жалко самой семье, может служить актом устрашения или предупреждения.
Я же в этом деле, действительно не пришей ни, пристегни. Убили б не жалко, а выжил так пёс с ним с безродным отбросом. Кто я для любого из заговорщиков — пыль под ногами, не более.
Но думаю пока Николай в лицее, за него переживать не стоит. Убийство на царской территории, это не набег на безлюдной дороге. Там носом землю будут рыть все, опасаясь за своих отпрысков. Да и ради престижа и власти императора, убийц и заказчиков точно должны будут найти, и возможно даже прилюдно казнить.
Сойдясь на таких мыслях, я отложил пока их в сторону и, хрустнув шеей, забрался на кровать с ногами и, приняв позу лотоса, решил потренироваться в технике, которая пока никак мне не давалась, а вызывала только головные боли и кровь из носа, да полопавшиеся капилляры в глазах.
Это знание, которое я пытался освоить на протяжении последних нескольких дней, относилось к разряду скрытых техник Остроговых.
Автор в своих шифровках поведал мне, что данная техника и не техника вовсе, а её первооснова, которая была подвластна только давно уничтоженному основателю одной из первых царских династий Российской империи, и выкрадена из царского секретного архива в неделю смуты.
Острогов описал украденный труд, но пометил на полях, что не один из его рода так и не смог освоить эти знания в полном объеме, но и того, что получилось выучить, хватило, дабы увеличить свою силу в десятки раз.
Суть этого знания заключалось в том, чтобы взять под контроль два центра одновременно, и пустить энергию из них одновременно по всем энергетическим каналам в равных количествах, после чего слить её на выходе в единый энергетический элемент, используя распальцовки преобразования.
Острогов писал, что его род, смог за счет таких тренировок только увеличить каналы, по которым бежала энергия, чем знатно расширил мощь своих техник, и контроль центров.
До приезда в гимназию, я также применял их тренировки, и действительно смог улучшить контроль энергий, и даже высвободить её, из-за чего перешёл на ступень круга элементов.
Однако чем больше я пытался продвинуться дальше, тем больше у меня ничего не получалось. Энергия из центров не желала течь по каналам пятьдесят на пятьдесят, от чего я в конечном итоге ловил дикие перегрузки, которые в свою очередь сильно били по моему физическому состоянию.
Каждый раз, когда я тренировался в этой тайной технике, меня одолевала мысль, что чего-то не хватает. Что-то упущено из виду. Однако, что именно я не знал и не мог понять.
Вот и сейчас приступив к медитации взяв первичный контроль над родовыми центрами, я медленно стал уравнивать бегущую по каналам энергию, смешивая её между собой. При этом я скрючивал медленно пальцы в распальцовках преобразования.
И вот вновь после десяти минут такой тренировки, каналы, словно беззвучно стали звенеть от напряжения, а из носа вновь покатилась капля крови. Близился момент, когда я уже не смогу держать контроль, и меня выкинет из медитации.
Из последних сил удерживая глубокую медитацию, и контроль над центрами, я вновь ощутил внутреннюю пустоту, за которой должно было последовать болезненное прекращение техники.
И как только это произошло, кровь пошла не только носом, но и тонкими струйками из глаз, а энергия, смешанная в каналах, растворилась по телу, поднимаясь и опускаясь к родовым центрам.
Тяжело дыша, я достал из кармана носовой платок, и вытер кровь с лица, чувствуя опять опустошение в теле.
— Да что за хрень. — Сжал я от досады кулаки, и осёкся от мимолётной мысли.
Техника ведь выкрадена и скорее всего, была так же зашифрована. Острогов мог не полностью расшифровать текст, или где-то неправильно его интерпретировать. Да и просто совершить ошибки в её разборе и дальнейшем описании.
Тот, кто писал, все эти труды, для меня был если не гением, то очень сведущим в родовой силе человеком. Но и он писал, что не добился от этого знания ничего кроме расширения каналов и контроля центров.
По итогу, он в своих тренировках продвинулся чуть дальше меня, и освоил, как дольше держать медитацию, от которой расширялись родовые каналы.
Осознав пришедшую вместе с духовной и телесной болью внезапную мысль, я лёг на кровать и, прикрыв глаза, стал дословно вспоминать все, что было связано с этой темой.
Целый час у меня ушёл на то, чтобы посмотрел под разными углами на данную технику, а также моделирование возможного продолжения или дополнения.
К тому же я проанализировал и саму направленность техники на применяющего её человека, и пришёл к выводу, что техника сама является шифром. И если я был прав, то любой, кто её будет практиковать, только и добьется, что крови из носа, а также увеличения родовых каналов.
Если я правильно всё понял,в момент пика медитации техника, не имея продолжения, просто устремлялась обратно в свои центры, при этом в большем своём роде рассеваясь по телу, так как духовный и физический центры не могут принять друг друга в своих основаниях. Ведь по факту любая техника идёт из нутрии наружу, а не наоборот.
Вот только суть техники словно намекала на обратное.
Слитие равномерного количества энергии в каналах уже говорило о том, что они априори должны пройти по обоим центрам силы. И вот эти две энергии сливались в каналах на равном расстоянии от родовых центров, и возникало отторжение с последующей не возможностью удержать как медитацию, так и саму технику.
Да и не ясно, причём тут были распальцовки преобразования.
И стоило мне переключить своё внимание на фигуры из пальцев, как меня вновь осенило.
Это ведь может быть тоже зашифрованное послание.
Кому придёт в голову, проделав чертовски сложную кражу, думать, что второй краеугольный камень техники так же шифр, а не указание к действию.
Пальцы сами несколько раз медленно принимали нужные фигуры распальцовок которые нужно было делать в момент медитативной техники.
— Да ладно, — хлопнул я себя ладонью по лбу, анализируя появившуюся мысль. — распальцовки это ребус. — Засмеялся я в голос.
При медленном сотворении фигур меня осенило. Первая печать косвенно походила на две слитные печати духовного проявления. Вторая фигура на две физического воплощения, и так дальше по очерёдности, до последней закорючки пальцами, которая была ни на что не похожа, и представляла собой печать созидания.