Вот так, на такой «веселой» ноте и закончились эти соревнования. Да, победа была несколько непривычной, победила дружба, но она принесла гораздо больше удовлетворения всем нам.
Следующие три месяца занимались обустройством на новом месте. Мой старый дом хоть и не был до сих пор куплен и заселен, но вокруг него теперь целый район выстроился, поэтому он мне не был интересен. Нашел в трех милях от центра Лос-Анджелеса новый, только недавно выделенный участок под застройку. Устроившись временно в отеле, туда же заселив и семью Стоунов, я начал стройку. Выделяться я никогда не любил, да и не желал этого, строился скромно. Глухие заборы тут не сильно в моде, но каменный оказался идеальным вариантом. Чтобы не привлекать к себе внимания лишний раз, дом строили одноэтажный, этакое шале. Этаж был один, но площадь приличная, почти три сотни квадратов. За эти три месяца подвели все коммуникации и залили фундамент. Почва здесь дюже хорошая: земля, а под ней, можно сказать, скала. Пучений не бывает, да и климат не способствует. Одна из причин, по которой выбрал именно это место, была в отсутствии в непосредственной близости лесов. Помня, как в моем времени каждый год Лос-Анджелес горел, я не хотел рисковать. Кто знает, сколько я тут жить буду, может, осяду навсегда, а может, и свалю куда-нибудь еще.
Петя с семьей разместился тут же. Вообще, мы просто поделили участок на две части, я взял ту, что поменьше, но на возвышенности, они как бы подо мной. Забора между нашими участками не было, только вокруг, поэтому и говорю, что на одном участке будем жить. До океана недалеко, минут двадцать пешком, правда, с горы, возвращения будут тяжелее, чем путь туда.
В один из зимних дней, я только что вернулся из Чикаго, занимался переездом моих электронщиков, решил пострелять. В клубе еще никого не было, открыл сейф своими ключами и наткнулся на Адама.
— О, а ты чего тут забыл? — спросил я, удивившись. Паренек раньше приходил вместе со всеми.
— Да вот, увидел тебя издалека и пришел, — я заметил, как он выделил слово «тебя», но не придал этому значения.
— Ясно, будешь заниматься?
— Нет, я уже получил то, что мне было нужно, — с этими словами в руках этого услужливого паренька появился пистолет.
— И что? — без всякого интереса в голосе спросил я, поглядев ему в глаза.
— Ничего, — так же просто ответил он и нажал на спуск. Резкая тупая боль в области живота прожгла, казалось, насквозь. Прижав руки к ране, я упал, ноги сделались ватными.
— За что? — я и не думал защищаться. Нечем. Адам подловил меня в удивительно удобный момент. Здесь, в стрелковом клубе, я был как дома, да и не было в Лос-Анджелесе у меня никаких проблем. Придя, я выкладывал пистолет в шкафчик, так что был безоружен. Винтовки в шкафу все равно разряжены. Да, идеальный момент, что и говорить.
— Я долго думал, как мне тебя найти, а когда узнал от Фоули и Мак-Артура, что ты и есть тот коп, кто «наводил здесь порядок», — эти слова он словно выплюнул в мою сторону, — я решил, что это судьба. Ты, — он злобно посмотрел мне в глаза, — ты убил моего отца. Мама рассказала мне все тогда, я еще был слишком маленьким. Да меня и сейчас, скорее всего, даже судить не будут, мне всего двенадцать.
— На твоем месте я бы ждал суда с другой стороны, — кашлянул я. Черт, боль была очень сильной, но я пока не чуял, что умру прямо сейчас.
— Твоего дружка тоже надо пристрелить…
— Чем ты тогда будешь отличаться от меня? Да и кто был твой папаша, что я вынужден был его убить?
— Один из тех копов, которых ты поймал с наркотиками возле границы.
— Значит, он был виновным. Других я не убивал! — заключил я. Хреново это все. Этот змееныш, которого мы пригрели, был сыночком одного из тех уродов, что таскали «дурь» с границы и крышевали сбытчиков. Зачистил я это болото в сорок пятом. Тогда ему было всего шесть.
— Мне плевать. Это был мой отец!
— Конечно, он был твоим отцом, но он был преступником. Я сам нарушал закон, но делал это для наведения порядка и справедливости. Я — солдат. А солдаты призваны защищать хороших людей от плохих. Добивай меня, но не смей трогать моих друзей, они тебе ничего не сделали, их даже в стране не было, когда я это все делал.
— Я уже сказал, мне плевать на тебя и твоих друзей. Я хочу вас всех убить, эти… — он как-то многозначительно покачал головой, — старые крысы все знали. Они даже восхищаются твоими поступками. Ничего, раньше они не показывали своего отношения к этому делу, да и я не догадывался, что все они прекрасно знали о твоих делах. Теперь я пристрелю их так же, как тебя. Кто-то сдохнет раньше, кто-то позже.