Производили в городке стекло. Именно благодаря этому производству в Порто-Франко продавалось бутылочное пиво «Нойехафен». А ещё город жил рыбной ловлей, и львиная доля выловленной рыбы перерабатывалась на консервы на только-только запущенном в эксплуатацию рыбоконсервном комбинате. Как позже выяснилось, кирпич с приобретённого герром Нагеля заводика шёл именно на его строительство. А городская гавань была забита разнокалиберными судёнышками.
В отличие от одно-двухэтажного Порто-Франко, Нойехаффен выглядел этаким Манхеттеном. Этажностью построек. Многочисленные трёхэтажные дома и строящийся четырёхэтажный казались просто небоскрёбами.
Местным «бродвеем» служила океанская набережная, при которой даже имелся городской пляж. Наташа, в силу обстоятельств не имевшая возможности искупаться, как это делали праздношатающиеся по случаю выходного дня местные жители, тяжело вздохнула и легонько дёрнула меня за локоть:
— Мы никуда отсюда не уедем, пока я не смогу залезть в море!
А потому одной из торговых точек, которую мы посетили в первый день пребывания в городе, стала лавочка, торгующая купальниками и плавками.
Но искупались мы лишь в понедельник утром, перед отъездом домой. А в воскресенье вечером отужинали с четой Нагелей.
Герхард Нагель оказался высоким статным мужчиной с суровым взглядом. На вид — чуть моложе пятидесяти, с высокими залысинами и начавшими седеть висками. Строительным бизнесом он занимался ещё на Старой Земле, но именно здесь пошёл в гору.
— Понимаете, Николай, там я был связан по рукам и ногам всевозможными согласованиями, контролирующими органами, налогами, наконец. А здесь — только пятнадцать процентов Ордену и местные налоги. Из контролирующих органов — только вот это моих заказчиков! — Герхард многозначительно похлопал себя по кобуре на поясе. — Да и то — если что-нибудь сделал неправильно. Согласования? Пять минут общения с чиновниками при получении разрешения на строительство. Мой последний объект там, за ленточкой, строили пять лет. Пять лет!!! И это было простое модульное трёхэтажное офисное здание. Из-за чего? Да при расчистке места под фундамент наткнулись на остатки какого-то древнего строения. И четыре года из пяти по этим старым каменюкам ползали археологи с кисточками. Нашли полтора десятка обломков глиняного горшка, пригоршню наконечников от стрел и бронзовый топор. А здесь — просто гарантировано, что ничего подобного не случится! Потому и в Порто-Франко каждая моя строительная бригада успевала за сухой сезон построить два-три дома. Они и сейчас там работают. Разумеется, под присмотром наёмного управляющего.
— А не проще ли было бы оставить управляющего здесь, на заводе, а самому руководить делами из Порто-Франко.
— Не проще. Там процесс отлажен, а здесь мне пришлось в каждую мелочь нос всовывать, чтобы всё заработало так, как нужно. Теперь вот, скажу вам по секрету, планируется постройка железной дороги от Порто-Франко к Нойехафену, и у меня возникает огромная забота, как войти в число поставщиков и подрядчиков с немецкой стороны. Это же только по территории германского анклава — более трёхсот километров пути с десятками мостов.
— Через Рейн — десятки мостов?
— Зачем их столько через Рейн? — засмеялся Нагель. — Через него всего несколько штук между островами дельты понадобится. Вы забыли про овраги и ложбины в саванне, которые в мокрый сезон превращаются в реки и ручьи. И в каждой ложбине, в каждом овраге нужно предусмотреть водоотводы, чтобы полотно не размывало.
— А как вы со своим кирпичом можете вписаться в этот проект? Бетонные трубы сквозь полотно дороги или бетонные же арки, насколько я знаю, более надёжны, чем кирпичные.
— Так ведь и мои кирпичи изготавливаются не обжигом, а формованием и прессовкой песчано-цементной смеси! По сути — тот же бетон, только чуть менее прочный. Чуть-чуть дорабатывается технология, чуть-чуть меняются формы для прессов, и получается именно нужная продукция! Кроме того, в следующем сухом сезоне мы с партнёрами начинаем производство щебня в карьере на южных отрогах хребта Кхам. Скоро в Нойехафен люди будут ехать не по грунтовке, а по нормальному, посыпанному щебнем грейдеру! Плюс он пойдёт в качестве балласта на полотно будущей железной дороги. Так что, Николай, если вы надумаете вложиться в мой бизнес, то я готов обсудить вами этот вопрос.
— Спасибо за предложение, Герхард! Но, к сожалению, мы с вами встретились в очень неудачное время, накануне мокрого сезона. Так что разговор об этом я смогу продолжить лишь после того, как закончатся дожди...
— К сожалению, дорога от Веймара ещё пару месяцев после окончания мокрого сезона непроезжая из-за высокого уровня воды в реке. В этот период связь с Нойехафеном возможна лишь по морю. Так что учтите, что вам, в этом случае, придётся добираться к нам кораблём.
— Кстати, Герхард, а почему в городе умерло судостроение? Причину прекращения строительства деревянных судов я знаю. Но почему практически не строятся стальные?
— Увы, мы не выдерживаем конкуренции с Виго. У них под боком угольные запасы Нью-Портсмута, которые позволяют дёшево перерабатывать металлолом и производить прокат, а нам для этого требовалось пережигать лес на древесный уголь. Поэтому пришлось законсервировать до лучших времён металлургическое производство, которое располагалось к северу от Нойехафена, и поставить крест на планах развития судостроения. Руководство анклава вынашивает надежду когда-нибудь создать на базе наших металлообрабатывающих мощностей машиностроительный кластер, но всё сдерживается недостатком населения и отсутствием железной дороги: всё-таки восемь тысяч жителей города для такого проекта недостаточно. А ещё — трения с Орденом. Вы, наверное, заметили, что у нас нет ни их представительства Ордена, ни отделения орденского Банка?
— И заметили, и удивились. Но как же вы поддерживаете финансовые отношения с остальным Новым Миром?
— Если у руководства анклава и существуют определённые противоречия с Орденом, то банкиры всегда найдут способ сделать так, чтобы и волки были сыты, и овцы целы. То есть, и политическая самостоятельность анклава соблюдена, и мы, бизнесмены, из-за этого не страдали, — засмеялся Нагель.
Развеял Герхард и мои иллюзии относительно продолжения дороги от Порто-Франко через Нойехафен до Шанхая и Пекина.
— Нет уж, Николай, увольте! Мы на Старой Земле достаточно хлебнули лиха с турецкими, боснийскими, и арабскими иммигрантами. Китайских нам не нужно! Толерантности, насаждавшейся американцами и, под их давлением, нашими политиками, мы здесь тоже больше не хотим! Это же стоит только дорогу туда открыть, как из-за хребта Кхам сюда кинутся тысячи нищих маленьких узкоглазых Ванов с Чжанами, и через пять лет у нас опять начнётся то же самое, что было там, за ленточкой: мы перестанем быть хозяевами в своей стране. Это, кстати, одна из причин, почему руководство анклава собачится с Орденом. И если Орден своё продавит, американский куклусклан покажется детскими играми в песочнице в сравнении с тем, что здесь устроим мы, немцы.
Орденская территория, дорога от Веймара к Порто-Франко, 18 год, 10 месяц, 14 день, понедельник, 20:55
Кто сказал, что понедельник — день тяжёлый? Дайте, я пожму ему руку!
Нет, началось всё более чем прекрасно: проснулись, убедились, что у Наташи её проблемы закончились. Потом ещё раз убедились. Позавтракали, прогулялись на городской пляж, поплавали, вернулись в гостиницу, собрали вещи и погрузили их в машину. Хорошо, что здесь день такой длинный, так что выехали за пару часов до полудня. Около 13 часов дня, то есть.
Основной поток желающих рвануть в Порто-Франко уже схлынул, и на блокпосту в очереди на распечатывание оружейных сумок стоять не пришлось. Быстренько докатили до Веймара. Почти удачно, поскольку на развилке перед городом патрульный мне указал на правое заднее колесо, которое слегка подсело. Причина была видна невооружённым глазом: головка болта «на 14» торчала между протекторами.