— Ясно. Но пока у нас немного другие планы. Кстати, а не подскажете, что это за насыпь?
— Отчего же нет? — засмеялся сержант. — Железную дорогу строим от Демидовска до Берегового! Полотно сразу на нескольких участках насыпается, уже практически на всём протяжении готово, а рельсоукладочный поезд со стороны Демидовска движется. Пожалуй, в следующем году первые составы пойдут! В порту и на заводах уже маневровые локомотивчики бегают, не пожалели сил и средств на подъездные пути к цехам и причалам. А вот с перевозкой рельсов для встречной прошивки путей корячиться не стали: дорого это выходит.
— Надо же! Армейцы стали деньги считать!
— Ну, это в Союзе могли себе позволить вбухивать миллиарды в армию и не оглядываться на её затраты. У нас же даже армия деньги зарабатывает. С нашими патрулями вы ведь наверняка уже сталкивались? Проезжайте уже! Мне следующую машину нужно проверять. И это... старайтесь не соваться туда, где висят транспаранты, запрещающие вход и въезд. Особенно — в промзоне: пацаны сначала стреляют, а потом уже разбираются, кто это был.
Мдя, сурово тут... Хотя если вспомнить, что тут творилось без малого два года назад, когда чечены пытались прорваться к нефтеперерабатывающему и нефтехимическому заводу, к нефтеналивному терминалу... На нефтехиме же, вдобавок ко всему, ещё и взрывчатку с порохом для демидовских патронов производят!
Как известно, суровость российских законов компенсируется необязательностью их исполнения. Но не здесь. Чего удалось добиться Демидову, это минимального вмешательство в бизнес со стороны государства. Да и то вмешательство будет лишь в области, касающейся обороны и безопасности. Всё это напоминало «СССР с человеческим лицом»: государственный контроль над стратегическими предприятиями и объектами, но отсутствие диктата в вопросах, кто сколько трусов должен пошить и булочек испечь. Хочешь построить частное предприятие по производству, скажем, губозакатывательных машинок? На здоровье! Но если выписал со Старой Земли оборудование для, предположим, прокатки труб, используемых в нефтепроводах, будь добр взять в долю государство, которое тебе честно компенсирует затраты. При этом ключевое слово — «честно».
Народ в основной массе живёт, откровенно говоря, небогато. Но и не бедно. От строительства многоэтажных муравейников отказались сразу, поэтому широко развито коттеджное строительство из деревянных панелей: дёшево, сердито и... просторно. Семья специалиста, состоящая из четырёх человек, обычно живёт в каркасном четырёх-пятикомнатном домике. Но три комнаты в доме — это просто минимум. Хочешь строить сам — строй. Не хочешь — покупай или арендуй у муниципалитета. Вновь прибывшие, зачастую, так и поступают: два-три года живут в арендованном домике, а потом или выкупают его, или приобретают другой дом, или строят собственный.
С землёй в Новом Мире проблем пока нет, поэтому про участки в шесть соток никто не вспоминает. Бери, сколько осилишь.
На проходных предприятий и в муниципалитете, выполняющем функции иммиграционной службы, висят длинные «простыни» с заголовком «Требуются на работу» и цифрами, указывающими зарплату в экю. Пока здесь платят немного меньше, чем, к примеру, в Порто-Франко, но люди, с которыми мы общались, утверждают, что постепенно зарплаты растут. А руководство Протектората грозилось, что через пару лет выровняет их со средними по Новой Земле.
Что ещё интересно — нет запрета на оружие, как в Московском Протекторате. Мало того, резервисты просто обязаны его хранить и содержать в надлежащем виде. При этом штатное оружие выделяется армией, как и патроны к стволам. С единственным условием: оружие должно соответствовать стандартам РА. Желающих использовать нестандартное оружие в этом не ограничивают, но патроны им придётся приобретать за свой счёт.
Пока ощущается нехватка мощностей централизованного электроснабжения. Например, в Береговом ТЭС, работающая на мазуте, едва-едва справляется с потребностями промышленности. Но сейчас готовится к запуску ещё один энергоблок. Севернее Демидовска, на одном из притоков Ориноко, сооружается гидроэлектростанция, которая полностью перекроет потребности демидовской промышленной зоны, а угольная электростанция этого города, работающая на добываемом в Бразилии топливе, будет переведена на снабжение жилого сектора. Кстати, после достройки ГЭС появится возможность объединения электростанций в единую энергосистему ПРА.
Уголь в Протекторат поставляется баржами по Амазонке. Именно эти баржи и строят судоверфи Берегового. Из дерева, добываемого в пойме Амазонки и предгорьях Скалистых гор. Но имеется и судоремонтный завод, где ремонтируют катера и кораблики, пострадавшие в стычках с пиратами во время патрулирования морского побережья и Амазонки. Завод — это громко сказано. Скорее, механические мастерские со стапелями. Но оборудование позволяет производить полную переборку судов длиной до 20 метров, вплоть до замены элементов силового набора корпуса и капитального ремонта двигателей с проточкой и шлифовкой его деталей.
Кстати, про дерево.
Главный механик этого заводика поразил меня до глубины души тем, что упомянул в рассказе о достижениях своего предприятия услуги по бронированию ходовой рубки местных корабликов деревянными панелями.
— Интересно, от чего это бронирование? — хмыкнул я. — Часом, не от отравленных стрел каких-нибудь амазонских индейцев?
Вместо ответа Леонид Григорьевич громко заорал:
— Серёга! Подойди на минутку!
В дверь закутка ввалился ефрейтор, нёсший дежурство на раздвижных воротах мастерской.
— Слышь, Серый, ты не можешь в эту плашку пальнуть разок?
— Не положено, Леонид Григорьич! Меня же взъе...ут, если выстрел услышат!
— А я сейчас наждак запущу, чтобы неслышно было. Этот гражданин, Фома Неверующий...
— Это чё, у него настоящее имя такое?
— Да нет, это библейский персонаж такой был! В общем, товарищ не верит, что мы деревянную броню делаем.
Главный механик аккуратно прислонил обрезок деревянного бруска к бетонной опоре ангара и врубил заточной станок. Охранник вскинул автомат и дождался, пока Леонид Григорьевич поднесёт к вращающемуся диску какую-то железяку. Раздавшийся пронзительный визг действительно полностью скрыл короткий щелчок АКМ. Плашка подпрыгнула и свалилась вперёд.
— Всё? — спросил Сергей, споро впихивая в отщёлкнутый магазин патрон, выуженный из кармана.
Пуля застряла в плашке, так и не пробив её.
— Это, Николай Валерьевич, железный граб, из которого в каждом нашем доме делается бронепояс до уровня окон. Не какое-нибудь краснокнижное дерево, а огромные леса этого граба в долине Амазонки растут! Мы его сотнями кубометров заготавливаем. Причём, пока не просохло, прекрасно пилится, режется, гнётся. Но как высохнет, действительно железным становится, только металлообрабатывающим станкам и поддаётся!
Так что повод задуматься о том, где и из чего строить судёнышко, по дороге на Пункт Постоянной Дислокации, иначе называемы База, у меня был...
Протекторат Русской Армии, Демидовск, 19 год, 3 месяц, 34 день, суббота, 19:45
Чем ближе к ППД, тем более холмистой становилась местность. Всё-таки мы поднимались на южные отроги Скалистых гор. Ещё не горы, но уже предгорья. Примерно такие же, как Урал в Оренбургской области: то, что находится южнее Зилаирского плато, сложно назвать горной системой, но геологически и географически эти холмы и есть продолжение Уральских гор. Даже южнее реки Урал, в Казахстане.
Наконец-то увидели, что слова о строительстве железной дороги в Береговой — не просто разговоры. Пару раз нам попадались участки, где на железнодорожной насыпи ковырялись под охраной конвоиров местные каторжники. Как и везде на Новой Земле, в ПРА на самых трудоёмких и опасных работах используется труд осуждённых. А вы думали, что Новый Мир — этакий рукотворный рай, где нет ни воров, ни жуликов, ни убийц? Бывает, и дорожных грабителей не всегда в расход пускают или на ближайшем суку вздёргивают. В Новой России для строительства «чугунки» используют и пленных, захваченных в позапрошлогодней войне и в ходе ликвидации набегов из-за Амазонки. Чуть погодя увидели и рельсоукладочный поезд, работающий даже несмотря на выходной. Как нам рассказывали в Береговом, укладка рельсов и вовсе круглосуточно организована: стратегический объект особой важности! Хотя ширина насыпи позволяет сразу класть две колеи, но ради скорейшего пуска дороги пока ограничились одноколейкой. Будут средства и потребности — вторую колею бросить не проблема!