Императорская армия все время накапливала силу, правда, она поглощала массу денег, так что гигантские налоги бременем повисли на всех жителях державы. Сюда следовало прибавить расходы на растущую администрацию; так что, в конце концов, многие провинции начали умирать от голода. Конечно, меня бы это не сильно и беспокоило — ибо строительство Царства Божия стоила любых ограничений, и оно отрывало слабые людские души от низменных, материальных целей — но ведь это отразилось на сумме поступающих налогов! Недоедающие и измученные люди работали все хуже, несмотря на все усилия Тайного Совета и нескольких вспомогательных организаций, со все меньшим запалом, или же, лучше сказать: с запалом, все более лучше изображаемым. Еще раз приходилось мне встать против слабости и мелочности этого народца.
С другой стороны: людские чувства, которыми я украсил свое божественное существо, были несовершенными и искалеченными. Я даже не был в состоянии просмотреть все доносы, приходящие, скажем, из одной только столицы! В огромной мере я должен был полагаться исключительно на своих сотрудников. А они не были совершенными, и хотя часто становились свидетелями моей божественности — время от времени мне приходилось подкачивать их слабеющий дух — и случалось, что они начинали блуждать и становились врагами Писания. Я наказывал их примерно, но раз даже в моем ближайшем окружении случались отступники, то как же могло быть на самых окраинах Империи? Не мог же я быть присутствующим повсюду и одновременно, а если бы даже и осуществил бы это — разве не пострадали при сем серьезность и достоинство Писания? Разве обязан я был стать неопалимой купиной[59] при каждом гражданине? Или же, скорее, дамокловым мечом, подвешенным над головами у всех?
В каком-то смысле я и был им — посредством собственных сотрудников в различных секретных службах. Только ведь каждый из них был всего лишь несовершенным человеком, я же стремился к совершенству и абсолютной полноте. Как можно было достичь этого надуманного совершенства в государстве, в котором сообщение из одного конца в другой достигало за месяц, а солдаты были вооружены мечами, пращами и копьями? Все это нужно было изменить. Царство Божие нуждалось в новых, огромных средствах, чтобы подавить своих многочисленных врагов и более производительно контролировать умы граждан. Эти новые средства должна была предоставить наука, и это именно она должна была заменить воздействие моей божественной воли. Потому-то я и дал своему народу свет высшего знания; вскоре начали появляться фабрики, в которые согнали толпы деревенщины, а вместе с ними: новые города, дороги, машины, и все удивительнейшим способом преобразилось.