В десяточку! Я слушаю и не верю собственным ушам! Неужели такое возможно? Неужели мне, наконец-то, самому первому, пришить дело в бюро по обслуживанию клиентов? Я быстро давлю на красную кнопку, спрятанную под столешницей. Эффекта пока что не видать, но… уже сейчас, через минуточку… Мужик и так ничего не видит, кнопки размещены так, чтобы клиент не мог их заметить. А мужик лишь молитвенно пялится на меня и ждет ответа. Меня же охватывает эйфория, это мгновения моего триумфа! И награда, блин, награда же!!!
Внешние двери открываются с шипением, впуская в средину двух одетых в мундиры мужчин. Киваю им головой: один раз в качестве приветствия, второй — значаще.
— Привет, Михал. Чего, снова упрямый агент по продажам?
— Нет, сегодня настоящий… клиент!
Крепко акцентирую последнее слово.
— Да ты чего, не может такого быть!!!
Я же киваю с вполне понятным энтузиазмом.
— День добрый. Документики попрошу, — обратился полицейский к моему клиенту. Мужик полностью дезориентирован, но, похоже, еще не вынюхал опасности, спокойно вытаскивает паспорт и подает менту. — Пан Томаш Бенек? Пан Бенек, вы задержаны. По обвинению? — Тут полицейский вопросительно поворачивается ко мне, я же — без сучка, без задоринки — продолжаю:
— По обвинению в попытке совершения преступления, определенного статьей семьдесят первой постановления о маркетинге и рекламе, то есть, преступления заказа выполнения рекламы.
— Что, и похвалиться пришел? — второй полицейский недоверчиво качает головой. — И кому заказывал?
— Мне.
Полицейские хохочут, а я присоединяюсь к ним. Мы ржем, словно жеребцы на полянке, ну честное слово. В конце концов, один из полицейских берет себя в руку и хватает Тома под руку.
— Браслеты надеть или будешь вести себя хорошо?
Том буквально офигел, он даже упустил портфель, который до сих пор судорожно прижимал к груди.
— Не понял… Ничего не понимаю! — завопил он. — Преступление? Holy shit[16]! Так ведь это же рекламное агентство, так!? Я пришел заказать сделать рекламу, так?! Для этого ведь вы и существуете. В чем тут дело?
Вот и пришел этот момент. То чудное мгновение, когда я вываливаю прилизанному придурку, менеджеру кислых щей, когда я доказываю ему, насколько огромен масштаб его глупости и неучености. Я всегда об этом мечтал хотя бы разик повозить такого вот по полу. И вот, пожалуйста, этот момент пришел. Я могу наслаждаться каждой секундочкой…
— Это агентство по вопросам рекламы, Том. Но дело в том, что это агентство пра-ви-тель-ствен-ное!!! Которое преследует нелегальную рекламу, врубаешься? Да, тут мне вспомнилось, — обратился я к служителям закона, — явно дойдет еще и до попытки подкупа государственного служащего. Сейчас пойду к шефу подписать заказ на передачу вам записи мониторинга нашей беседы.
И я попрощался со своими посетителями милой улыбкой.
— Не знаешь, шеф на месте?
— На месте, только, Михал, подожди. С ним кто-то разговаривает, какая-то жалоба на агентство или что-то такое, так что не мешай мне сейчас.
Рысек, коллега, работающий за соседним столом, только махнул мне рукой и тут же снова окунулся с головой в работу.
Я развалился на своем стуле и принял удобную позицию. На моем столе чистенько, а Рышарда буквально тонет в бумагах. Не удивительно, на этой неделе мой приятель дежурит на телефоне. Он обязан отслушать все записанные пасквили и анонимные обращения, квалифицировать, проверить предварительно и распределить дела на всю контору. Ботва, половина — это высосанные из пальца доносы, остальное — мелочевка, но проверять нужно все, а сигналов чертовски много.
— Что-то быстро сегодня ты закрыл БОК.
Рысек значаще усмехается. Это точно, еще только половина третьего, но в подобных обстоятельствах…
— Ты, может, и не будешь показываться шефу сегодня? Понятно, сидеть никто не любит, но целых полчаса слизать…
— Спокуха, у меня к нему дело. Ты лучше скажи, сегодня чего-нибудь интересного было?..
Пока что я предпочитаю не хвалиться сегодняшним триумфом. Подожду шефа, пересижу… и тогда будет больше удовольствия. А все остальные и так услышат, поскольку наша контора — это один громадный зал, где сидят все, даже перегородок не имеется. На месте людей немного, большинство в разгоне, ну да ладно, к трем все съедутся.
16
Та самая субстанция, которую переводчики боевиков окрестили: «срань господня» —