— По радио говорили, что работы над поправкой к уголовному кодексу продвигаются.
Ну, будем надеяться, что и дальше продвинутся. Но почему же так медленно? И так всего бесит, как подумаю о том, как протискиваться сквозь толпу надоед. Депутатов, которые забыли запретить устную рекламу в постановлении, следовало бы ритуально повесить на фонарях у Сейма. Сейчас-то пытаются пропихнуть предложение в УК, только все ползет, словно улитка на сносях.
— А у нас. Чего приключилось?
— Нууу… Рыхтальский наверняка на больничный пойдет. Пока же им врачи занимаются.
— Мордобой?
— А что еще? Они с Маем должны были проверить донос на какое-то букмекерское заведение. Выставили, недоумки, плакат на мостовой. Рыхтальский составил протокол, штраф влепил, ну один из хозяев охренительно так разнервничался. Слово за слово, и в рожу. Так что Мацусю кое-что и досталось.
— А Май?
— Смылся. Он всегда шустрее смекает, чего кому светит.
— А что, без ментов пошли?
— Ты что, Рыхтальского не знаешь? Вечно из себя казака строил.
Я понимающе покачал головой. Это факт, некоторые так никогда ничему и не научатся. Безопасность и гигиена труда — вот мой девиз. Если уже и иду на контроль к такому «малому бизнесмену», всегда за собой тащу какого-нибудь мусора. Даже удивительно, эти, вроде и малые, а выступают по-крупному. В серьезной фирме всегда вежливо, охранник тебя проводит, пальцем тебя не тронет, любой директоришка: ах, штраф — ну что ж поделаешь, нужно заплатить; донос о совершении преступления — ох, ох, да чего уж там, лучше заплатить, чтобы в суд не попало… Но чтобы драка, чтобы с лапами — никогда такого. Одни эти масявки выделываются; а возьмешь мужика в мундире, и протокол тут же подписывается, штраф принимается и платится…
— Но самый клевый хит сегодня у нас Ясь срисовал. Погоди-ка… Ясь! — заорал Рысек на весь зал.
Тут же подошел Янек, рожа веселая, только глазом и блеснул, увидав меня, тоже, видно, удивился, что я так быстро с БОК-ом справился.
— Расскажи Михалу про зеркало.
— А-а, слушай, — начал наш Ясь — былинных дел мастер. — Иду себе после проверки по старому городу. Узенькая такая улочка, даже закоулок, глянь, на повороте зеркало висит. И такое охерительное, метра три в длину. А напротив — парикмахерский салон. И что-то меня дернуло, прошел чуточку дальше, оборачиваюсь, а в зеркале этом, ну просто будто рядом, вывеску этого салона видать. Я походил по улице, померил, сделал снимки, и, говорю тебе, так хитро его повесили, что больше, чем с половины той улицы эта вывеска видна. Ну я и звякнул в комиссариат.
А что я говорил? Безопасность и гигиена труда — без этого никуда!
— И что?
— А все ясно. Хозяин салона заключил с владельцем дома договор на пользование стенкой и специально туда это зеркало привесил.
— Супер! Одним махом двух мух убивахом…
— Ты знаешь, не совсем все так… Хозяин стенки хитрый, в договоре указал, что, в соответствии с Постановлением, она не может использоваться для рекламных целей. И что там было зеркало, а не, скажем, бигборд, то в суде выкрутится, нет смысла его туда и тащить. Но, согласись, номер неплохой…
— Мулярчик!!!
Мы и не заметили, как в зале появился шеф. Не то, чтобы мы как-то особо боялись его визитов; наш главный — мужик нормальный и палки никогда не перегибает. А в рабочий зал он частенько заглядывает, у него даже специальный проход из кабинета имеется, чтобы через секретариат не переться, то есть, на глазах потенциальных посетителей. А парочка там вечно сидит, потому что народу кажется, будто бы у шефа можно чего-нибудь выклянчить. Что ж, дурень думкою багатие…
— Что, до сих пор нет? Ну, попадется он мне…
Мулярчик — это мой фаворит и любимец. Такое же чмо, как мой сегодняшний клиент, Бенек. Пройдоха и подлиза, чего ему не поручат — все облажает. Если бы шеф за него взялся, я бы только порадовался…
— И чего он утворил?
Рысек относится к Мулярчику с точно такой же симпатией, как и я сам.
— Ну, чего натворил… Полчаса я выслушивал претензии. Поперся в торговый пассаж, потребовал лестницу и замерил им вывеску. Хотя у хозяина имеется бумага, что вывеска аттестована и соответствует норме. Так наш паяц недавно прикупил лазерную линейку и теперь сходит с ума. Прикидываете, на семнадцать сотых миллиметра длиннее, чем следует?
Дааа… Это серьезный перегиб, даже для нашего агентства. Но для такой мандавошки, как Мулярчик — вполне типично.
— По мозгам получит?
— Да хрен там, получит… И что я могу сделать? Он в своем праве, постановление, блин, контролирует. Стыдоба, конечно, что такой мелочный, но бумагу он выписал, и я теперь еще и поддерживать его должен.