Долгая честная жизнь
Молодой, да ранний. Моложе, пожалуй, и некуда. Парню исполнилось лет девятнадцать, не больше. Точно не установишь — как и многие полукровки, он не был вписан в церковные или магистратские книги и не мог наверняка знать дня, когда родился.
Совсем молодой. И Кольтом его прозвали не только за пистолет. Он и вёл себя, в общем, по-жеребячьи. Если не считать того, что у этого жеребёнка очень рано прорезались волчьи зубы.
Двадцать восемь убийств — только те, про которые было точно известно, что на курок нажимал именно Кольт. Ограбления. Изнасилования. Кражи лошадей. Угон скота.
Дурная слава Кольта шла по всей округе, но в лицо его знали немногие. Любой парень его сложения мог закрыть лицо платком, надвинуть шляпу на глаза и стать Кольтом — попробуй отличи. Кольт менял лошадей, одежду, сапоги — всё, кроме привычного пистолета.
Других привязанностей у него не было.
Единственным человеком, который мог бы безошибочно опознать Кольта, был Шервуд Вольф, шериф Мотаки. Это было тайное знание. Шериф никогда и никому не говорил, что собирается взять Кольта.
Он вообще был не слишком разговорчив.
Много лет назад молодого Вольфа, измождённого и здорово потрёпанного койотами, подобрали в пустынном районе Нью-Мексико переселенцы, которые в поисках незанятых территорий двигались на Запад из самой Новой Англии. Парень неплохо знал язык апачей и оказался полезен. Отлежавшись, он сумел от имени переселенцев договориться с вождями рода Бизона, так что фургоны без потерь смогли дойти до свободных земель на побережьях Рио Верде в Аризоне. Основанный ими Ньювилл за несколько лет разросся, набухая за счёт всё новых пришельцев с Востока и принимая в себя развращаемых цивилизацией апачей, освобождённых рабов с Юга, разорившихся фермеров и неудачливых старателей.
Шервуд Вольф, расчётливо храбрый, прилично умевший обращаться с оружием и лошадьми, сначала получил значок помощника шерифа, а затем и сам был избран жителями Ньювилла городским блюстителем порядка.
Его закон был точен, как индейская стрела. Непредсказуемые бродячие банды, как заколдованные, выходили прямо на устроенные им засады. Никому и никогда не удавалось от него уйти — конокрадов и насильников догоняли, ловили, судили и вешали. Вольные апачи почти перестали безобразничать в окрестностях города после того, как Вольф без особой огласки выдал их вождям несколько неприятных парней с Юга, которые неосторожно набедокурили на индейских территориях. Неприятные парни после этого тоже стали появляться в Ньювилле гораздо реже.
Ещё через восемь лет Вольф вдруг решил перебраться на двести миль западнее — через границу штата, в забытую богом и президентами Мотаку. Никто не знал — почему. В Ньювилле он никому о причинах переезда ничего не сказал, а в Мотаке никто ими не заинтересовался. На новом месте он через два года привычно надел значок шерифа.
И принялся терпеливо ждать.
Впрочем, ждать ему оставалось совсем недолго.
Если бы вчера Вольфа спросили, что он сам думает о своей жизни, он бы ответил — слишком долгая и слишком честная.
И в один прекрасный день Кольт забрёл в Мотаку. Он ничего такого здесь не планировал, просто хотел отсидеться. Два дня назад он чисто и красиво грабанул старательскую контору в Силвер-Сити, добавив ещё одну страницу в хроники всемирного бесчестия, которыми через много лет будут с таким упоением зачитываться городские мальчишки. Он был там один против четверых охранников. Остальные, прибежавшие на звуки стрельбы, увидели только отпечатки испачканных в крови сапог, которые заканчивались возле коновязи. Загнав коня, Кольт пристрелил его. Вероятно, у него был подготовлен другой — или он украл его из табуна, который и затоптал его следы.
Спрятав добычу, он отправился в Мотаку, не подозревая, что Шервуд Вольф уже давно назначил день и час их встречи.
Шериф взял Кольта в салуне — буднично и без выкрутасов. Он просто подошёл к облокотившемуся о стойку парню и сказал ему:
— Привет, Кольт.
Мог бы и сразу вложить ему прикладом по башке, чтобы не рисковать, но Шервуд Вольф хотел соблюсти процедуру. Пока Кольт ничего не натворил в Мотаке, по закону брать его не полагалось. Он должен был себя хоть как-то выдать.
Выдержки парню не хватило, вот что. Если бы он не схватился за пушку, его пришлось бы отпустить. Но шериф точно знал, что выдержки Кольту не хватит. Он заранее сказал об этом Макдафу. Как и было уговорено, стоило Кольту схватиться за пушку, Макдаф тут же огрел его прикладом по башке.