Зажили они втроем: одноглазый тролль Нуххар, Зверь Лесной и Зверь Степной. А Зверь Домашний бродил неподалеку, охотился, рычал тоскливо и яростно, оставлял везде свои погадки, но близко к Нуххаровой хижине подходить не решался.
Однажды Зверь Лесной спросил одноглазого тролля Нуххара:
— Как это вышло, что мы доверили тебе судить наши поединки?
— Я уговорил вас, вот вы и согласились, — ответил Нуххар. — Разве я судил вас не по справедливости?
— Это так, — согласился Зверь Лесной, — но в конце концов ни один из нас не остался в выигрыше.
— Точно, — ответил Нуххар.
— А почему? — опять спросил Зверь Лесной.
— Потому что я — хитрый тролль Нуххар, а вы — глупые звери, — ответил Нуххар.
— Но мне-то ты можешь объяснить, как тебе удалось обмануть нас! — горячо сказал Зверь Лесной. — Мы ведь с тобой теперь друзья. Я помню, как ты спас меня от клыков Зверя Домашнего, и никогда не подниму на тебя лапу.
— В твою дружбу я верю, — кивнул Нуххар, — но объяснить, как я обманул вас троих, не смогу.
— Почему? — спросил Зверь Лесной.
Нуххар показал ему сперва на левое свое ухо, потом на правое.
— Две причины, видишь?
Он отогнул пальцами левое ухо.
— Хитрец не раскроет своей хитрости — первая причина.
Зверь Лесной кивнул, недоверчиво глядя на его уши.
Нуххар взял двумя пальцами правое свое ухо и подергал за него.
— А вторая причина: ты хоть и друг мне теперь, но остаешься зверем и потому не поймешь.
Лесной Зверь обиделся, но ненадолго; поразмыслив, он понял, что Нуххар совершенно прав.
Однажды Нуххар вышел поутру из хижины и увидел, что прямо перед порогом сидит Зверь Домашний.
— Эй! — воскликнул Нуххар. — Чего тебе надобно? Только не говори, что пришел порвать меня на куски, ведь ты однажды уже одолел меня в честном поединке и выбил мне один глаз.
— Это так, — сказал Зверь Домашний и горестно вздохнул. — Но вот что не дает мне с тех пор покоя, Нуххар: отчего вы, побежденные, живете так весело и сытно, в то время как я, победитель, шастаю по лесам один-одинешенек, и часто голодаю, и мокну под дождем, и мерзну на ветру?
— Потому что мы живем втроем в моей хижине, — ответил Нуххар, — и когда у нас выдаются неудачи на охоте, мы берем из моих запасов, а когда у нас удачные дни, мы восполняем то, что съели из бочек. Таким образом, у нас всегда хватает еды.
— Это умно, — признал Зверь Домашний. — Но почему же я так не могу? Ведь я сильнее вас всех!
— Ты не умеешь так потому, что ты — зверь, а я умею так потому, что я — тролль, — сказал Нуххар. — И пока ты не признаешь этой очевидной истины, голодать тебе, и мерзнуть, и мокнуть, Зверь Домашний, несмотря на то что в сражениях ты одолел нас всех.
Тут Зверь Домашний растянулся на брюхе и улегся перед Нуххаром, шевеля хвостом.
— Я тоже хочу жить в твоей хижине, — сказал Зверь Домашний.
— Что ж, — ответил на это Нуххар, хитрый одноглазый тролль, — добро пожаловать!
Вот так и стали служить Нуххару Зверь Лесной, Зверь Степной да Зверь Домашний. Всех он привязал к себе своей хитростью, ну и еще добротой своего сердца (ведь Нуххар и сам был некогда и уродлив, и глуп, поэтому жалел всех, в ком усматривал с собой хотя бы малое сходство).
И еще Нуххар говорил, что никого нельзя держать в неволе, ни хитрых, ни глупых, и оттого никогда не терял друзей.
Когда женщина открыла глаза, то увидела темноту и решетки. Потом она пошевелилась, потому что всегда, просыпаясь, потягивалась, и вспомнила, что ее руки прикованы.
— Эй, — позвала она.
Наверное, это неправильно — сразу говорить «эй». Надо как-то иначе.
Она задумалась. «Здравствуйте» — так говорят, когда видят собеседника, а она никого не видит. «Привет» — слишком радостно, а в этом подземелье совсем не радостно. «Кто-нибудь!» — чересчур много отчаяния. Это может огорчить тех, кто ее услышит. Вот и выходило, что «эй» — лучше всего. И она снова позвала:
— Эй!
— Что раскричалась? — услышала она отдаленный голос.
И сразу же, как по команде, темнота оживилась, забубнила, загремела цепями, зарычала, затрясла тяжелыми патлами.
— Где мы? — спросила женщина. Ей казалось, что ответ на этот вопрос поможет разгадать все остальные загадки. Она долго обдумывала, какое слово лучше употребить: «Где я?» или «Где мы?» И в конце концов пришла к выводу, что «я» прозвучит слишком самонадеянно, а «мы» будет и по-дружески, и близко к истине. — Где мы?