Павел (садится). Ты поэт, тётя.
Тётя. Нет, я аналитик. Ах, Павлуша, я смотрю на тебя и поражаюсь: для меня ты дитя, а ведь на самом деле ты — мужчина в годы расцвета, в зените, так сказать. Да! Так о чём я говорила? Я говорила о смерти, о сердце… Подожди, я принесу кисель. (Выходит.)
Павел (про себя). Годы расцвета… Это относительное понятие. А зенит? Что такое зенит для человека?
Тётя (приносит кисель). И вдруг… Совершенно неожиданно. Я получила письмо. Ты знаешь, я всегда очень волнуюсь, вскрывая конверты. Я читаю обратный адрес… И что я вижу? Полоцк!
Павел (недоуменно). Полоцк?
Тётя. Да! Полоцк? Ты понимаешь?
Павел. Полоцк? А что Полоцк?
Тётя. Неужели ты не понимаешь, Павлуша?
Павел. Полоцк?
Тётя. Ну да. Это моя вина. Громадная вина. Мы забываем людей. Мы бросаем их. Даже родных. Как будто впереди нас ждут толпы и карнавалы. Почему мы не думаем об одиночестве? Полоцк, Павлуша.
Павел. Полоцк. Что-то с ним связано… Но что?
Тётя. Хорошо. Слушай. В Полоцке живёт моя и твоей покойной мамы двоюродная сестра Соня. Мы все, к сожалению, обменивались иногда открытками на праздник, но не больше, и она, признаться, потеряла для меня какие-то реальные очертания. Я совершенно не думала о ней. А ведь в детстве мы жили вместе… Да… И вот среди старых книг и тетрадей я нахожу как-то записную книжку. А в ней отмечены дни рождений всех моих давних знакомых и родственников. Ах, Павлуша, как у меня дрожали руки… Там были дни рождения людей, о которых я давно забыла… Что за жизнь! И вдруг, смотрю, — Соня! В общем, я в тот же день побежала, купила ей подарок, возможно не совсем удачный, и отослала с письмом. Первое письмо за столько лет… Я и забыла об этом, и вдруг я получаю ответное письмо сегодня. И какое письмо, Павлуша! Она несчастный человек. Она совершенно одна, муж умер. Она не жалуется, нет, она просто рассказывает о себе, возможно, ей просто необходимо высказаться… Но мне стало так стыдно и больно…
Павел. Полоцк! Конечно, теперь я вспоминаю.
Тётя. В довершение ко всему, она хочет мне вышить что-нибудь на память от неё. Она вышивает бисером. Просит выслать материал, из которого я собираюсь шить платье. Она, конечно, не представляет себе, какой я стала. (Смеётся.) Я — в платье, вышитом бисером! Но я не могу отказать ей, и вот я подумала… Только ты не возражай сразу! Может быть, тебе какую-нибудь выходную рубашку вышить бисером, одноцветным? Допустим, ворот? А?
Павел молчит.
Ну, ты подумай. Сразу это кажется неприемлемым, но если ты представишь себе однотонный бисер, матовый… Ну ты подумай, подумай.
Павел (задумчиво). Тётя, посмотри на меня внимательно и скажи, есть во мне что-то, ну хоть что-нибудь такое, что могло бы привлечь… Нет, хотя бы пробудить симпатию ко мне?
Тётя (смеётся). Я понимаю, Павлуша, ты намекаешь на то, что бисер тебе противопоказан… Но, в конце концов, это не так важно. Самое главное, Павлуша, что, когда я прочитала её письмо, я почувствовала боль и одновременно радость. Я приняла правильное решение…
Павел (решительно). Тётя, я говорил тебе, что сегодня необыкновенный день. Бывают такие дни, когда ты и людей, и явления воспринимаешь как бы под другим углом зрения. Понимаешь? И себя тоже.
Тётя. Ты абсолютно верно всё понял. Я посмотрела на свою жизнь глазами другого человека, и я всё решила. Как бы ты ни возражал, Павлинька, я сделаю по-своему. Все трудности, связанные с этим, я беру на себя. Соня переедет к нам. Мы обменяем её комнату на одну комнату, а потом две и одну на три комнаты. А пока будет производиться обмен, она переедет к нам, мы будем жить с ней в одной комнате.
Павел (ошеломлён). Как?
Тётя. Вот так. Вот так, Павлуша. Она одинока. Она несчастный человек. В конце концов, и мы должны что-то сделать для неё, искупить своё невнимание.
Павел (испуганно). Нет, подожди, нельзя же так сразу это решать. Я ведь ещё… Ты не знаешь…
Тётя. Нет, я всё знаю. Я знаю, что на это трудно решиться, но я ей уже написала.
Павел (встаёт). Написала?
Тётя. Да, написала.
Павел. А как же я?
Тётя (встаёт). Подожди, Павлик. До сих пор мне казалось, что мы отлично понимаем друг друга. Неужели мой рассказ не дошёл до твоего сердца? Ты ничего не понял?
Павел. Я всё понял, но ты же не выслушала меня. Как ты могла написать?.. И ты уже отослала письмо?