Ми-до-ре рассказал, что причина этой болезни известна ему давно и, более того, он знает простое средство, ее излечения: на заводе соль-ля-си у больных выливают мозговую жидкость и обрабатывают ее особыми реагентами. При этом элементы, подвергшиеся распаду, восстанавливаются и глаз вновь получает исходную чистоту. Если же мозговая жидкость заражена очень сильно, ее просто заменяют свежей.
— Все это, — закончил свой рассказ Ми-до-ре, — я рассказал только для того, чтобы доказать, насколько я понял твою информацию. Подобные умозамешательства вполне могут статься. И ничего странного в этом нет. Меня поражает только то, что ты назвал величайшими мыслителями человечества именно тех индивидуумов, которые помешаны на самих себе. Я допускаю, что человеческий разум, который является делом рук неизвестного нам механика, находится еще в примитивном, зачаточном состоянии и, если я правильно понял, потребуются долгие годы, прежде чем он достигнет той стадии развития, на которой можно будет использовать его по назначению. В силу этой особенности разум человека неизбежно проходит те эволюционные ступени, когда, будучи сам несовершенным, он порождает несовершенные продукты и идеи. Как относиться к твоему утверждению, будто человек тоже стремится к познанию внешнего мира? Я бы уподобил человеческий мозг необработанному стеклу, из которого пытаются сделать увеличительную линзу. Чтобы достичь этого, стекло необходимо до тех пор шлифовать особой жидкостью, пока оно не станет идеально прозрачным и через него отчетливо можно будет разглядеть нужный предмет. Вы же, люди, поступаете как раз наоборот — примешиваете в сырье столько мути, столько туманного «самопознания» и «самосознания», что стекло становится абсолютно непроницаемым, невосприимчивым к свету. И все это проистекает от вашей ложной боязни, что кристально чистый мозг, пропуская через себя лучи, сам станет невидимым, как невидимо чистое стекло. Разве не ясно, что страх этот совершенно беспочвен, ибо ценность увеличительного стекла измеряется именно тем, насколько ясным и неискаженным оно позволяет видеть внешний мир?
Еще до всех этих разговоров Ми-до-ре как-то спросил меня, каким образом мне, землянину, удалось изучить их язык. Пришлось рассказать, что музыка как таковая известна и нам, но мы никогда не помышляли с ее помощью выражать конкретные понятия. На вопрос о том, в каких целях и как используют музыку люди, я пояснил, что она служит у нас для выражения чувств, и пустился в долгие рассуждения о разнице между эмоциями и мыслью.
Он очень удивился этому обстоятельству, ибо у соль-ля-си чувства и мысль неделимы. Ми-до-ре никак не мог понять, почему за выраженным чувством мы не видим мысли, которая это чувство вызывает, и наоборот. Я рассказал, что иногда мы тоже соединяем в одно целое эти две вещи, выражая свои мысли через чувство, как, например, в песнях, где слова положены на музыку и, таким образом, мысль сливается с мелодией. Он несказанно удивился этому примеру.
— Как можно, — воскликнул он, — ясное и совершенное слово музыки сделать более понятным, сопроводив его артикуляционными шумами человеческой речи, которая, несомненно, только затрудняет понимание музыки?
Когда же я заметил, между прочим, что и у нас находились люди, которые считали музыку как таковую источником информации, Ми-до-ре высказал мысль, что они были не так уж далеки от истины и, видимо, догадывались о существовании Фа-ре-ми-до. Быть может, до их слуха даже донеслись несколько слов, громко произнесенных его соотечественниками. Я готов был решительно опровергнуть эту фантастическую гипотезу, как внезапно меня осенила мысль о существовании пресловутой «музыки сфер», которую многократно высмеивали и отвергали. Между тем о «музыке сфер» мечтатели-астрономы говорили еще в средние века; вспомнив об этом, я решил промолчать.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Автор узнает, как он очутился в Фа-ре-ми-до. — «До-си-ре», или болезнь мира. — Автор негодует от имени всего человечества.
Первое, о чем я справился у радушного Ми-до-ре, когда мало-мальски усвоил сольлясийский язык, естественно, было: какому счастливому обстоятельству я обязан, что попал в Фа-ре-ми-до, как я спасся, как вообще сумели обнаружить меня во Вселенной?
Ми-до-ре рассказал, что, получая заряд от космических лучей через бронхи (так я впредь буду называть мотор, размещенный в верхней части туловища соль-ля-си), он и его соотечественники совершают регулярные путешествия по пространству в поисках новых чистых и широких гармоний. На своем пути они соприкасаются с атмосферой других планет и звездных систем. Однажды его друг Си-до, очутившись в атмосфере планеты Ля-соль-ми (так на местном наречии зовется Земля), с удивлением обнаружил плывущий в небе аппарат, весьма напоминающий разумное существо. Этот аппарат находился в таких высотах, куда, по имевшимся у них сведениям о планете Ля-соль-ми, еще никто никогда не поднимался. Си-до окликнул незнакомца, но тот не ответил. Тогда Си-до приблизился к загадочному аппарату и заметил в нем двух до-си-ре: один из них был недвижим и потому асептичен, другой же еще проявлял признаки жизни. Заинтригованный его необычным видом, Си-до вытащил его из аппарата и доставил в Фа-ре-ми-до, чтобы подвергнуть микроскопическому анализу. Этим до-си-ре и оказался я, в котором соль-ля-си после углубленного исследования нашли своеобразные черты мыслящего существа. Они назвали меня феноменом фа-ми-до-си-ре и решили сохранить для дальнейших опытов по изучению живой, или разумной, болезни.
С величайшим изумлением выслушав эту информацию, я почтительно спросил своего хозяина, что он понимает под словом «до-си-ре» и в какой степени верит, что я принадлежу именно к ним, другими словами, откуда известно о существовании мне подобных, особенно если учесть, что между мной и соль-ля-си имеются столь разительные отличия; кроме того, я осведомился, что он понимает под словом «асептичен», ибо, если я правильно понял, Си-до по ошибке принял гидроплан за разумное существо, а меня, сидящего в кабине, за нечто особое.
Ми-до-ре ответил, что они уже давно и весьма обстоятельно знают Ля-соль-ми, то есть Землю. С помощью телескопов соль-ля-си на протяжении многих лет пристально наблюдают за ее поверхностью, и вряд ли есть что-либо ускользнувшее от их внимания. (Следует признать, что в этом мой хозяин был, безусловно, прав: несколько позже мне показали один из таких телескопов, направленных на земной шар под различными углами, и я с полной ответственностью могу заявить, что через этот прибор я мог отчетливо разглядеть не только отдельные дома на нашей планете, но даже людей, занятых повседневными делами.)
Словом, жители Фа-ре-ми-до установили, что на Ля-соль-ми нет разумных существ в их понимании. И это тем более поразительно, что благодаря спектральному анализу соль-ля-си обнаружили там некоторые элементы, в частности железо, золото, ртуть и многие другие, которые напоминали живую материю, какой ее принято считать в Фа-ре-ми-до. В то же самое время им удалось увидеть на Земле множество движущихся, а потому опасных, «заразных» до-си-ре различной формы и вида. Была даже высказана гипотеза, что эти септичные до-си-ре и явились своеобразными бациллоносителями, уничтожившими жизненную среду для земных соль-ля-си. Эта гипотеза казалась тем более вероятной, что всюду, где только соль-ля-си наблюдали следы разумной материи, то есть объекты из железа или стали, приводимые в движение электричеством или паром, они неизбежно обнаруживали вокруг этих объектов либо внутри них бесчисленный рой до-си-ре, или, как их здесь иначе называют, паразитов.
На мой вопрос о причине, по которой меня также относят к до-си-ре, Ми-до-ре, улыбнувшись, сослался на те причудливые деревья, которые поразили меня еще в день прибытия в Фа-ре-ми-до и которые я про себя назвал «человекообразными». Он рассказал, что эти деревья, представляющие собой разновидность до-си-ре, с незапамятных времен паразитируют на весьма благодатной и в целом здоровой почве Фа-ре-ми-до они отравляют необходимые для производства соль-ля-си простые и чистые элементы материи. Деревья являют собой особое соединение, природу которого химики Фа-ре-ми-до до сих пор полностью не разгадали, за исключением лишь того, что она злокачественна. Там, где появляется до-си-ре, происходит распад материи, сопровождаемый выделением дурно пахнущих жидкостей и образованием бесформенных зудящих опухолей. Под словом «до-си-ре» в Фа-ре-ми-до понимается вообще все ядовитое, заразное, паразитирующее. Достаточно такому существу попасть в среду соль-ля-си, как там вспыхивают беспорядки и болезни; еще хорошо, что они легко поддаются изоляции и уничтожению специальной кислотой.