«Бойцы невидимого фронта» в чёрном аккуратно уложили Витю на асфальт возле машины, чтоб не отсвечивал. Они успели как раз вовремя, поскольку мимо пронеслись, поблёскивая маячками сначала передовые бэхи охраны «Сами-знаете-кого», а затем, в коробочке из бронированных «Гелендвагенов» и авто «Самодержца».
Вытянувшись по стойке «Смирно» с поднятой в воинском приветствии рукой, «люди в чёрном» проводили глазами кортеж, после чего занялись более мелкими проблемами. Наклонившись к Витькý, крепкие ребята подняли его на ноги и вновь в позиции «рачком» прислонили его к машине.
– Тэк-с! Запрещённые в обороте предметы, оружие, наркотики имеются? – Начал один из крепышей.
– Подожди, Иваныч, сейчас понятые будут. – Перебил его другой.
Витёк почувствовал, как в его карман мягко опустилась и тут же вынырнула чья-то рука. Подъехали «понятые»: замурзанного вида мужички – постояльцы ближайшего трезвяка; в сопровождении молодого лейтенантика с ланитами розовыми, как у сгорающей от стыда девицы.
– Ну что, давай, командир. – Стал торопить сонного лейтенанта один из крепышей. – Мы тут злодея выявили, думаем, что у него наркота и боеприпасы имеются. Надо проверить.
Лейтенант, покрывшись ещё более густым румянцем, достал из планшетки бланк протокола, и, установив личность Вити, предложил ему (в последний раз!) выдать добровольно все свои наркотики и боеприпасы вместе с колюще-режущими и огнестрельными предметами.
Витя, будучи вполне уверенным, что у него таковых не имеется, ответил категорическим отказом, сославшись на предполагаемую им по наивности добропорядочность.
– Ну что ж! Значит, вы отказываетесь выдать запрещённые в обороте предметы? – Язвительно спросил вполне освоившийся с обстановкой лейтенантик.
– Да нету у меня ничего! – Взревел белугой наш герой.
– Приступим тогда. – Скомандовал лейтенант.
Проворные руки бойцов в чёрном начали шарить по карманам Витиных куртки и грязных джинсов, обхлопывать его по ногам и по спине.
Раздался ликующий возглас одного из служивых, обнаруживших свёрнутый целлофановый пакетик с напоминающим соль порошком внутри.
– Так! – Вскрикнул лейтенант, когда перевязанный ниткой пакетик был извлечен на свет божий. – Понятые, прошу засвидетельствовать факт обнаружения у гражданина пакетика с бело-серым порошком.
– Это не моё, мне подкинули! – Опять завыл Витёк, отказываясь до конца поверить, что это происходит с ним, что это не чья-нибудь дурацкая шутка – розыгрыш для дебильноватых телезрителей, гогочущих, сидя у экранов своих мозгопромывателей, над приключениями какого-то недошлёпка.
– Ну да, ну да. – Хмыкнул один из крепышей в чёрном. – Вечная история. Как ширнуться, так «моё», а как изымать начинают, так сразу «не моё».
– Больше ничего не обнаружено? – Уточнил лейтенант.
– Да вроде всё.
Лейтенант дал чиркнуть мужичкам в положенных местах протокола и с измывательской вежливостью предложил расписаться в нём Витьке.
– Не буду я ничё подписывать! – Наученный в дворовых компаниях поведению при соприкосновении с правоохранителями, заорал он.
– Ваше право, Виктор Александрович. – Лейтенант чувствовал себя хозяином положения. – Понятые, прошу засвидетельствовать факт отказа от подписи гражданина.
Мужички, насупившись, послушно чиркнули в тех местах протокола, куда ткнул своим пухлым пальцем лейтенант.
– Теперь перейдём к досмотру транспортного средства гражданина Лепёшкина. – Сказал лейтенант, доставая из своей планшетки ещё один бланк протокола.
Открыв двери Витиной машины, ребятки из организации на три буквы, начали рыться в бардачке, поднимать подушки сидений, залезли в багажник.
Вновь раздался торжествующий возглас бойца, рывшегося в салоне:
– Оп-па, Стёпа! Вот это да! А кто это у нас ЭрГэДэшки под креслом хранит?
У Витькá сердце ушло в пятки – Какая ещё ЭрГэДэшка?
В это время боец уже вылезал из салона и в правой руке, немного согнутой в локте, держал осторожно, словно хрустальную вазу, лимоноподобную железяку цвета хаки.
Не стоит, наверное, упоминать о том, как впаяли Витькý семёрочку по совокупности его злодеяний, поскольку судья был надлежащим образом проинструктирован о необходимости внимательного прочтения материалов дела и принятия правильного решения.
Думаю, не стоит также упоминать и о пребывании Витюни на зоне – как матёрые, шутя, подвели его к батарее и попросили «сыграть на гармошке», а он, не зная этой смешной тюремной шутки, начал на батарее играть, с подражанием гармонисту.