Мрак какой-то. Не пойми что происходит. И Лиза действительно ни черта не понимает…
Комментарий к
Песня “Отражение”
https://youtu.be/V-WTo1VTjzk
========== Часть 4 ==========
Лиза пьет редко. В смысле, алкоголь ее не привлекает. Но это тот самый случай, когда Стогова сама сознательно решает почти напиться. Почти, потому что ее организм чаще всего принимается отторгать горячительные напитки. Вот и в этот раз она сидит на кровати в номере, в обнимку с бутылкой поганого шампанского, которое она терпеть не может, и ощущает подступающую тошноту.
Когда в комнату входит Миша, она тут же, глупо хихикая, пытается оправдаться:
— Я рас… рас…
— Распиздяйка, я понял, — кивает Горшенев, который судя по осмысленному взгляду и влажным волосам, просто-напросто принял холодный душ. Хотя и не пьян он был вовсе. Скорее, охмелен.
— Расслабилась просто… — выдавливает Стогова лениво.
Он спокойно приближается к кровати, щелкает выключателем настольной лампы, стоящей на тумбочке, и в ее желтом освещении с секунду разглядывает пьяную девицу, затем без труда отбирает у Лизы бутылку и, осмотрев ее содержимое, которого осталось всего-ничего, говорит:
— Ты на меня не ведись. Это я могу бухнуть без последствий, а ты девочка примерная, не фиг падать ниже плинтуса. Дуй в душ и приходи в чувства.
Лиза честно пытается выглядеть очень разозленной, но в таком состоянии мало что выходит, потому Миха лишь усмехается, взваливает ее на плечо и сам несет в ванную.
Лизу мутит, но она держится. Негоже блевать перед Горшеневым, это вам не это…
В общем, да, Стогова не может четко размышлять над формулировкой предложений.
Однако шампанское быстро выветривается из дурной головы. Собственно, из любой головы, но у Стоговой она в этот вечер действительно дурная.
Миша тщательно полощет покорную Лизу в прохладной воде, и она постепенно просыпается от дурмана и уже стыдливо опускает глаза, а потом бурчит, обхватывая себя руками:
— Я не из-за тебя.
— Ну конечно, — язвит Миха, но как-то по-доброму, без зла, только с легкой насмешкой.
— Честно.
— Хорошо-хорошо, малявка, я сделаю вид, что поверил, а ты иди и переоденься, а насчет Анфиски…
— Не надо, — тут же вскидывает глаза Лиза, напуганная предстоящими откровениями.
— Надо! — рявкает Горшенев. — С ней давно покончено. Просто… бесит этот ее, блять, мудак. Он по роже заслужено схлопотал. Не хер было… — и Миша умолкает, а Стогова понимает, что дело, вероятно, заключалось в каких-то запрещенных препаратах и в Анфисе, заигравшейся с этими самыми препаратами.
***
Сколько Лиза не пытается зажечь огонь, ни одна конфорка не поддается, будто газа нет. Она проверяет — газ есть, начинает немного вонять.
Просто спички отсырели, а плита допотопная, поэтому Стоговой приходится отправиться на поиски сухого коробка спичек.
Голова после выпитого шампанского дико раскалывается, но блондинка целеустремленно идет по мрачному коридору в сторону лифта, прислушиваясь к звукам и голосам за дверями номеров. Она собирается спуститься вниз и расспросить администратора об условиях пользования общей кухней. Но на полпути ее останавливают.
— Лизка? Это ты?
Стогова некоторое время стоит на месте и не оборачивается. После, немного отойдя от шока, она оглядывается с невозмутимым выражением лица.
— Костя, — кивает девушка.
Костя. Метелин. Опять он. Даже спрашивать не стоит, как он тут оказался. Конечно «по работе». Просто поехал следом за ней, просто «случайно» вышло.
— И давно ты тут? — спрашивает она, а он ехидно заявляет:
— Если переживаешь, не слышал ли я трехэтажный мат Горшка, когда тот дрался, то ответ положительный. Да, я слышал.
— Он не Горшок. Его имя Миша, — чеканит Лиза, которой прозвище Горшенева просто поперек горла встает каждый раз, когда она его слышит.
— Ой, какие мы нежные.
— Эй! — вдруг раздается свист позади Кости, и Лиза одновременно с парнем вскидывает глаза на не очень умелого «свистуна». Миха стоит у двери своего номера, сунув руки в карманы черных джинсов, и смотрит на них. — Пацан, я тебя, кажется, за сигаретами отправлял.
Костя бледнеет, а Стогова испытывает почти что оргазм от его выражения лица, такого униженного выражения лица Метелина. И вот никогда и никто не назвал бы ее жестокой, но в этот момент, когда в ее голове бьют колокола, а глотку жжет такой непривычный для нее «сушняк», девушке буквально хочется крови. То есть она хочет, чтобы этот сукин сын, притащившийся именно в этот город, огреб именно от этого музыканта. Здесь и сейчас.
Она уже даже дергается в сторону Кости, когда внезапно приходит в себя, словно скинув с глаз пелену, и улыбается, отвечая Мише:
— Я сама принесу, сейчас вернусь.
Горшенев немного растерян. Он кивает, глядя на девицу угрюмо, и говорит:
— Что-то ты мутишь, Стогова.
— Нет, — бросает Лиза через плечо, уже идя к лифту, — это твоя прерогатива. Ты ж у нас фронтмен, вот ты и мути.
Похоже, Миша матерится по поводу иностранного словечка, но Лиза за грохотом дверей лифта не слышит этого наверняка.
***
Вернувшись, девушка совершенно неожиданно для себя понимает, что в коридоре, прямо за углом, Костя разговаривает с Мишей. Хорошо, что она не ехала на лифте, иначе достаточно громко объявила бы о своем возвращении, а так тихонько поднялась по лестнице и притаилась у двери своего номера…
— …и поэтому я приехал, понимаешь? — слышит Стогова обрывок фразы. — Лизка-то в «психушке» лежала, когда подростком была. Я не знал об этом все два года, пока мы встречались. Но в один вечер, когда мы с Лизкой…
— Опусти подробности, — режет Миха достаточно нервно. — Меня не шибко волнует, чем вы там занимались.
— Мы в карты играли, — отвечает Костя, и Стогова буквально физически ощущает, как напряжен Горшенев. — Речь тогда уже заходила о расставании, я не мог больше терпеть ее. А потом ей прислали сообщение, и я его открыл. Это была мать Лизы. Она просила не забыть о приеме к психиатру. Цитирую: «А то опять попадешь в клинику». Как оказалось, Лиза все это время посещала доктора…
— Ладно, я понял, — Миша пресекает все попытки Кости Метелина очернить Стогову, а сама Лиза жмется к двери, чуть приоткрыв ее, чтобы успеть при необходимости спрятаться, и внутри у нее все холодеет, потому что в голове лишь обрывки прошлых событий и ни одного намека на то, что она действительно лежала в психиатрической клинике. Однако доктора Лиза посещала, это она точно помнит.
Девушка снова хочет курить. И вновь ее мысли путаются в каких-то туманных образах, и она понимает, нахмурив лоб, что это всплывает ее сон. Тот самый сон, ее первый странный сон с участием Миши. И в этом вроде бы нет ничего странного, но только если закрыть глаза на тот факт, что тогда она не знала ни группы «Король и Шут», ни ее лидера…
***
Стогова сидит в одиночестве в ванной комнате и курит, стряхивая пепел в унитаз.
Прежде чем испробовать морской пены —
Я хочу запомнить этот свет белым.
Я хочу увидеть на скале город.
Бешено колотится в груди кто-то…
В таких гостиницах санузел всегда совместный. Это уже канон. Лиза терпеть не может подобные места, почему-то ощущая себя дешевой проституткой. Но она никогда таковой не была и не станет, придерживаясь с парнями платонических отношений, только с Костей она встречалась полноценно. Хотя вообще это все странно.
Она не изнемогает, глядя на Горшенева, ей просто хочется, чтобы он ее поцеловал. И все. Это не так уж и много. Для него, вероятно. А для нее — это космос.