— Ты дура, что ли? Он же мертвый! Ты куда с ним намылилась? Рано тебе еще, ясно? Сиди тут пока…
И вот он уже ведет ее обратно, а Лиза все оглядывается на то место, где в густом тумане скрылся Человек. Она чувствует лишь легкую досаду. Она рада, что Миша спас ее, она понимает, что это важно. То, что произошло и происходит, это нечто важное…
***
— …и я, я проснулась, — устало говорит Стогова, смежив веки и все так же лежа на кровати в своей спальне. — И тогда вдруг разревелась. На постер Михи взглянула и завыла белугой. Точно помню, я сказала… Господи… — Лиза в отчаянии широко распахивает глаза и, вскочив, кричит на всю квартиру: — Надя! Он должен умереть! Должен!
— Лиза! Лиза! — кто-то трясет ее за плечи, и девушка, вздрогнув, изумленно встречает взгляд темных глаз. — Лизка, ты чего? Ебанулась, что ли?
— Миша? — непонимающе моргает девушка, вытягивая шею и пытаясь за широкими плечами Горшенева разглядеть Надю, но Миха поясняет, поняв, кого ищет Лиза:
— Твоя подруга позвонила мне и укатила. — Горшенев отпускает Стогову, и та тихо присаживается на краешек кровати. — Ты это, поспи немного. А то… нагородила тут.
— Чего нагородила? — Лиза вскакивает и хватает Миху за руку, повиснув на нем так, словно он ее последняя надежда. Девушку колотит от ужаса. С ней явно что-то не так, иногда картинка окружающего ее мира как-то искажается и словно расплывается.
Миша смотрит на Лизу спокойно, но очень внимательно, и она замечает между его темных бровей складку, что обычно залегает тогда, когда он сосредоточенно думает.
— Ты сказала, что я должен умереть, — Горшенев произносит это так обыденно, что у Лизы перехватывает дыхание. Сама эта мысль не может даже выдвигаться на рассмотрение. Никогда. Нельзя. Лиза не хочет допускать подобного обсуждения.
— Пф… — фыркает она, хрипловато и нервно смеясь. — Бред какой-то.
— Точно. Бред.
— Есть курить?
— Есть. — Миша сам прикуривает сигарету, а потом, выдохнув дым и сощурив темно-карие глаза, спрашивает: — Я правда тебе снился тогда? Сколько тебе было лет?
— Четырнадцать. И да, это правда. Я не знаю, почему ты мне приснился. И как вообще это возможно, если ученые утверждают, что в своих снах мы видим только тех, кого встречали хотя бы раз в жизни. Ну или кого заметили мельком по телевизору, в журнале или на афише. Я уверена, что не знала твоего лица до того сна. — Лиза вскидывает на Горшенева строгий взгляд. — Я только потом как-то услышала «Лесника», а мир мой перевернулся из-за клипа «Ели мясо мужики». Я чуть не умерла от ужаса, сообразив, что ты тот парень из моего сна. Тогда все и началось.
Миша кивает и усаживается в кресло у стены, так и не отдав Лизе сигарету. Он задумчиво курит и смотрит на девушку. А потом вдруг говорит:
— А знаешь, не бери в голову. С кем не бывает…
— Миш, не бывает. Я даже не помню, как попала в клинику.
— Нет пути назад… — бормочет Горшенев невпопад, и Стогова, встревожившись, переводит на него взгляд, и вновь ее сердце покрывается липким страхом. В глазах Миши она замечает сущий мрак, вселенскую тоску и леденящую душу безысходность. Это лишь мгновение, а Лиза вдруг осознает, что Миша — изгой. Он не может найти себе место, как бы жутко это ни звучало. Его голову гнетут тяжкие мысли, она видит это на его лице, а он все смотрит на нее в ответ и бормочет про отсутствие обратного пути. Что это значит? Что с ним? Почему все так странно и как будто не с ней? Так бывает только во сне. Но ведь это реальность…
— Миша, — зовет Лиза шепотом, — скажи хоть что-то светлое, а, пожалуйста. Не пугай меня, Миш. — Он нерешительно улыбается. — Фух… так-то лучше.
— А давай-ка пройдемся, — бодро восклицает Миха, резко вскочив.
— Д-давай, — удивленно выдавливает Стогова и тоже растягивает губы в улыбке.
Она подрывается с кровати и бросается к шкафу, чтобы взять свою ветровку.
Мило подмигнув своему отражению в зеркале, висящему на дверце шкафа, Лиза на миг встречается взглядом с Мишей и застывает. Одна крошечная доля секунды, и все встает на свои места. Но того мига хватает, чтобы ошеломленно попятится и наткнуться спиной на Горшенева, вставшего позади девушки. Лиза успевает понять, что произошло: ей показалось, ей просто показалось, будто Миша не тот, что сейчас, а другой. Не зрелый и крепкий мужчина, а парень…
Парень из ее сна.
Нет, так не бывает.
Или бывает?
Нет.
Она просто сходит с ума? Как тогда…
Снова я лишен покоя.
Что с тобой моя душа?
Просишься на небеса.
Да кому ж ты там нужна?
Из какой-то темной бездны
Голоса меня зовут.
Все стремленья бесполезны.
Здесь меня нигде не ждут…
Комментарий к
* - это реальный человек. По личным соображениям я не стала писать его имя, пусть он останется просто Человеком, который хотел увести за собой. Этот Человек в реальности мертв.
========== Часть 6 ==========
Миша смотрит на поблескивающую в ярком солнечном свете водную гладь канала, он щурит глаза и слегка улыбается.
Они успели пройти немало километров, наслаждаясь солнечным днем, когда Лиза вдруг говорит:
— А почему ты неженат?
Миша, отвлекаясь от каких-то своих мыслей, встает спиной к выложенному камнем ограждению и смотрит на Лизу.
— Ну ты же понимаешь, какое у меня отношение к браку, — хитреца в его глазах веселит Стогову, и она широко улыбается, а Миша выдает в отместку: — А ты почему Костяна бросила?
— Костяна? — лицо блондинки вытягивается, и она немного недоверчиво косится на музыканта. — Ты серьезно? Вы что, подружиться успели?
— Ага, подружиться, конечно, — саркастично хмыкает Миха. — Если ты считаешь, что можно водиться с таким мудаком, особенно после его приезда следом за тобой, то хреновое у тебя обо мне мнение, госпожа.
Вновь возвращается прежний вполне адекватный Миша. Хотя, если честно, Лиза, скорее, себя считает чокнутой, чем Мишу.
Он-то вполне нормален и, кстати, все ее выходки воспринимает спокойно. Подозрительно спокойно.
— Ты знаешь мое мнение о тебе, и оно… в общем, ты знаешь, — говорит Стогова, отводя глаза от лица Миши. — Но я хочу кое в чем разобраться.
Горшенев кивает, глядя на девушку заинтересованно.
— Отлично, — вздыхает она, не очень-то желая рассеивать атмосферу светлой радости.
Лиза молчит и смотрит на проходящих мимо людей. Самые обычные прохожие, незнакомки и незнакомцы; молодые и пожилые; парами, по-одиночке и компаниями.
Кажется, все выбрались из своих квартир и домов, чтобы вдохнуть потрясающий свежий воздух… весны. Весны?
Лиза снова теряется от ужаса, паника наваливается на нее в долю секунды, но уже в следующий миг теплая тяжелая рука опускается на ее плечо, и девушка, вздрогнув, поворачивается к Горшеневу. Он легонько качает головой, как бы говоря, что не стоит беспокоиться, будто с ней все в порядке.
Стогова нервно сглатывает и спрашивает:
— Миш, сейчас весна, правда? — Он кивает. — Хорошо. Тогда почему я не помню Нового года? То есть я… я была с вами? Или с матерью? Миша, что со мной такое?
— А что с тобой такое? — словно эхо отзывается Горшенев, так и не убрав руку с ее плеча.
— Это все как будто понарошку. Я не понимаю… я не помню. Ничего не помню. Где я была вчера? Когда мы вернулись из того города? Что это был за город? При чем здесь Анфиса? Миша? Что это такое?
Горшенев вразрез со своим колючим взглядом довольно нежно проводит пальцами по ее щеке, и он как будто говорит ей: «Что ты понимаешь во всем этом, малявка?».