Они подошли к гаражу. Тэд открыл заднюю дверь и отступил, пропуская остальных. Вся напрягшись, Элизабет протиснулась между ним и дверью и вошла внутрь, при этом ее юбка прилипла к его брюкам, словно не желая с ними расставаться, как набежавшие волны с песчаным берегом.
В гараже царил полумрак, поскольку главная дверь, выходившая на улицу и к подъездной аллее, была закрыта. Помещение освещалось всего одной маломощной электрической лампочкой, висевшей над импровизированным ложем из старых одеял, которое соорудил Тэд для собачьей семьи. Здесь пахло плесенью и мускусом. И Элизабет невольно вспомнила конюшню, плод собственной фантазии.
Несмотря не запрет трогать щенков, потому что это может не понравиться матери, ребятишки опустились на колени и принялись их гладить и ласкать. Элизабет, опасаясь, как бы дети ненароком не придавили какого-нибудь щенка, снова напомнила им об осторожности.
– Не волнуйтесь, все в порядке, – успокоил ее Тэд, легонько взяв за локоть и приглашая пройти вперед.
– Можно подержать одного, мам? Пожалуйста-а-а, – взмолилась Миган.
– Не знаю, – неуверенно произнесла мать. Сеттер выглядел довольно миролюбиво, но суки бывают очень агрессивны, охраняя своих детенышей.
– Вряд ли Пенни станет возражать. Если, конечно, вы будете соблюдать осторожность, – вмешался Тэд.
Очень бережно ребятишки взяли в руки по одному комочку, охая и ахая от восторга. Элизабет сама не заметила, как последовала их примеру. Сосед оказался прав. Разве можно устоять перед таким искушением?
– Да они просто прелесть, не правда ли? – прошептала Элизабет, тоже опускаясь на колени, чтобы рассмотреть их поближе.
Пенни наслаждалась всеобщим вниманием и не проявляла никаких признаков недовольства.
– Хотите взять одного на руки?
Элизабет взглянула на Тэда через ворох старых одеял. Он стоял на одном колене, облокотившись на другое, полусогнутое. Падавший на него сбоку свет единственной лампочки, оставляя в тени часть лица, освещал лишь серебристые пряди волос. При одном взгляде на Тэда можно было сказать, что это человек высоких моральных принципов. На его мужественном и красивом лице сохранились следы пережитого, душевных и физических мук. Такой, как он, зря не полезет в драку, не сочтет для себя унизительным, когда ударят по одной щеке, подставить другую.
Он способен к сопереживанию и не лишен чувственности. Об этом в первую очередь свидетельствовали его красиво очерченные губы. Единственное, что портило его лицо, это две глубокие вертикальные борозды на щеках, напоминавшие скобки.
У Элизабет перехватило дыхание. Пересохло во рту. Она лишь кивнула в ответ на его вопрос. Тэд осторожно отнял от соска одного из щенят. Малыш жалобно запищал в знак протеста, что вызвало бурю веселья. Элизабет сложила руки корзиночкой, и Тэд опустил в них теплый пушистый шарик. Элизабет приподняла щенка и легонько потерлась о него щекой.
– Он такой… Это мальчик, не так ли? Засмеявшись, Тэд утвердительно кивнул:
– Скорее всего. Три мальчика и одна девочка.
– Надо заглянуть под хвост, – со знанием дела заявил Мэтт, гордясь собственными познаниями в этом вопросе. – У мальчика должен быть пенис.
– Какой ужас! – воскликнула Миган и, подняв над головой щенка, заглянула ему под хвостик. Очень довольная, что у нее девочка, Миган с удвоенной нежностью продолжала гладить щенка.
Элизабет нервно откашлялась, чувствуя на себе смеющийся взгляд Тэда.
– Какой мягенький, – пробормотала она, не отнимая щенка от щеки.
– Они тебе нравятся, мам? – спросил Мэтт.
– Еще бы! Такие хорошенькие!
– Можно нам взять одного?
– Мэтью! – Неужели она так и не научила своих детей хорошим манерам?
– Ну пожалуйста!
– Можно, мам? – вмешалась в разговор Миган.
– Нет.
– Ну почему?
– Потому что мы только недавно взяли Бэйби. Больше никаких животных в доме.
– Мы будем ухаживать за ним, честное слово.
– Я сказала «нет».
– Но, мамочка…
– Погоди, Мэтт, – перебил его Тэд. – Все щенки уже распределены.
– Все-все? – огорчился Мэтт.
– Да. Ты уж извини, дружище.
– Ладно, – пробормотал сквозь слезы малыш и потупился.
Тэд приподнял его лицо, взяв пальцем за подбородок.
– Может быть, у Пенни опять будут щенки, и тогда мы уговорим твою маму взять. Договорились?
Мальчик просиял.
– Договорились! – Он положил щенка на место. – Непременно расскажу Тиму, что первый увидел щенят и что в следующий раз, когда Пенни ощенится, мне дадут одного. – Малышу не терпелось поделиться этой новостью со своим лучшим другом.
– Подожди меня. – Миган тоже положила щенка на место и вместе с братом побежала к выходу.
– Осторожно переходите улицу, – предупредила их мать. – И чтобы через пять минут были дома. Пора ужинать.
– Хорошо, мам.
Когда дверь за ними захлопнулась, Элизабет посмотрела на Тэда и смущенно улыбнулась.
– Когда я их проглядела? Он рассмеялся:
– Вы все делаете правильно. У вас прекрасные дети. Просто энергия у них бьет через край. – Продолжая улыбаться, Тэд потрепал Пенни по голове, и она ему благодарно лизнула руку.
Грохот захлопнувшейся двери был подобен грому, после чего наступила напряженная, звенящая тишина, и гараж теперь выглядел уединенным, отгороженным от всего мира интимным уголком. Элизабет стало не по себе. Она совершенно не знала Тэда и при встрече обменивалась с ним несколькими ничего не значащими фразами, и то на расстоянии. Только сейчас они по-настоящему познакомились, и потому, оставшись с ним наедине, женщина испытывала неловкость.
– Пожалуй, пойду домой и займусь ужином. – Элизабет положила щенка рядом с Пенни. Он потыкался носиком, нашел свободный сосок и с удовольствием зачмокал.
Когда же Элизабет распрямилась, Тэд вдруг взял ее руки в свои и, повернув ладонями к свету, с тревогой спросил:
– Что вы сделали со своими руками?
От его прикосновения Элизабет едва не лишилась дара речи и не сразу ответила;
– Ободрала о дерево,
– Как только придете домой, обязательно промойте руки с антисептическим мылом и смажьте бальзамом.
– Да, так и сделаю, непременно.
– Кто я такой, чтобы давать советы в области медицины матери двоих детей, а? – Он иронически усмехнулся.
Элизабет, тоже с улыбкой, высвободила руки, втайне надеясь, что сделала это без излишней поспешности. Однако надежды оказались напрасными. Она с трудом поборола желание засунуть обе руки под мышки, словно они совершили серьезный проступок и ей стыдно за них. Ладони покалывало, но не только от глубоких царапин.
Тэд поднялся с колена, и они вместе направились к выходу.
– Оказывается, у вас есть мотоцикл, – заметила Элизабет, радуясь, что удалось прервать затянувшееся молчание. Мотоцикл стоял в одном из отсеков гаража, рассчитанного на две машины.
– Да, я приобрел его по возвращении из Вьетнама. Только не хватает времени ездить на нем. Разве что в выходные дни. Вообще-то я люблю мотоцикл.
«Вьетнам? Он что, был солдатом?»
– Глядя на вас, этого не скажешь.
Он остановился, взявшись за шарообразную ручку замка.
– Почему? Надеюсь, вы не принадлежите к тем ультраконсерваторам, которые считают идиотом любого, севшего на мотоцикл.
– Конечно же нет.
– Вот и прекрасно! Надеюсь, вы не откажетесь как-нибудь прокатиться со мной?
– Вряд ли, – поспешно ответила Элизабет, растерянно глядя на мотоцикл. – Вряд ли мне понравится сидеть верхом. На мотоцикле.
Две последние фразы она произнесла с интервалом, и любопытство в глазах Тэда уступило место удивлению. Какое-то мгновение Элизабет ощущала на себе пристальный взгляд его голубых глаз.
– Сказать так можно, лишь испытав это на себе.
Элизабет вопросительно посмотрела на Тэда, но так и не поняла, какой смысл вложил он в свои слова, решила пропустить их мимо ушей.