Уже больше месяца продолжалась гулянка. Промотавшие свои деньги, получали кредит от лавочников, а последние подсчитывали будущие доходы от процентов и дешевую рабочую силу из попадающих таким образом к ним в кабалу простолюдинов. Веселье длилось с утра до ночи, а затем с ночи до утра. Страже тоже скучать не приходилось: по указам новых хозяев жизни они расправлялись с бывшими в фаворе, но теперь так же брошенными за ненадобностью знатными кассийцами. Таким образом, убивалось сразу два зайца: имущество этих несчастных пополняло расходуемые на праздную жизнь деньги "комбинаторов" и избавляло их от потенциальных противников нового режима.
Шагая по улицам, Ним ошеломленно вертел головой во все стороны; город был не узнаваем. Некоторые из встречных с подозрением провожали его взглядами. Рассматривая опухшие и посиневшие лица своих земляков, он с недоумением гадал, чем вызвано такое внимание к его персоне. Решив, что не мешает подстраховаться, Ним заскочил в ближайшую подворотню и поспешно, чтобы никто не заметил, вымазал себе лицо и комбинезон грязью, дабы меньше отличаться от остальных. Это помогло – теперь на него стали оглядываться реже. Засмотревшись в витрину, на свое отражение, чтобы оценить нехитрую маскировку, молодой человек с разгону налетел на какого-то мужчину необъятных размеров и в результате столкновения оказался лежащим на мостовой, чем добавил еще несколько штрихов к своему облику помятого простолюдина.
– Ты что, ослеп? Не види-иш-ш куда преш-ш?! – послышался над поверженным Нимом пьяный голос, показавшийся очень знакомым. В следующий момент обладатель этого голоса одним могучим движением поднял и заключил Нима в медвежьи объятья.
– Ну, н-наконец-то я нашел тебя, мой молодой хозяин! – воскликнул он, заметно протрезвев от радости.
– Персел! Ты ли это!? – обрадовался Ним, признав, наконец, в этом чудовищно пьяном мужчине дворецкого своего отца и своего бывшего воспитателя. – Здравствуй Персел, ты представить не можешь, как я рад тебя видеть! Кстати, это скорее я нашел тебя, – со смехом заключил Ним, потирая ушибленные места. – Рассказывай скорее, почему ты так странно выглядишь, и что вообще здесь происходит?
– Здесь царит сущий ад, мой дорогой хозяин. Узаконенные убийства, пьянство, передел собственности и много еще чего, – понизив голос, поведал он Ниму. – Доносить и подслушивать тоже стало нормой, поэтому приходится быть осторожным во всем. Кстати, у тебя отличная маскировка, хозяин. – Персел заговорщицки подмигнул Ниму и продолжил свой рассказ: – Все по сходили с ума, весь город не просыхает. Да что там город, весь мир погряз в пьянстве и разгуле! Они, видишь ли, празднуют свою независимость. А я вот, глядя на них, трясусь от страха в ожидании конца всего этого мракобесия. Каждый день я напиваюсь, чтобы легче было переносить это ожидание.
– Как могло случиться, что мой отец не предложил тебе его сопровождать? – с удивлением поинтересовался Ним.
– Предложил, конечно же! Но я наотрез отказался. Я решил дождаться тебя, очень уж волновался. С тех пор, как ты остался без матушки, а я потерял свою дорогую супругу, ты и твой отец, мой мальчик, стали для меня самыми близкими людьми – единственной моей семьей.
– Но, Персел, – невольно краснея от добрых слов, произнес молодой человек. – Я оказался здесь случайно.
– Зато, это предполагал господин Фарес. А что касается меня, так я был просто уверен в том. И как видишь, я дожидался не напрасно. Твой отец перед отлетом оставил послание на домашней электронной почте.
– Какое еще послание?
– Это мне не известно, оно касается только вас двоих. Код доступа известен только господину Фаресу и тебе, Ним. Пойдем же скорее.
С этими словами, грузный Персел повлек Нима к дому, держа его под руку и не умолкая ни на минуту, продолжал знакомить его с последними новостями: