Свет редких аккумуляторных фонарей и чадящих факелов освещал им путь. Ночной Содом поражал размахом гульбы, которая к ночи только набирала свои обороты. Из многочисленных притонов доносились крики и грубый хохот. Вот дверь одного из них распахнулась и двое вышвырнули орущего и брыкающегося собрата. Приземлившись лицом в уличную грязь, он тут же начал барахтаться, выбираясь из горы пакетов, бутылок и прочего хлама, покрывающего мостовую, словно какой-то причудливый ковер. Приняв, наконец, вертикальное положение, едва не свалившись вновь на прежнее место, но, в конце концов, сделав героическое усилие и обретя относительное равновесие, бедолага с тупым упорством вновь ринулся в ту же дверь. Из окон соседнего дома вырывались клубы дыма и пламя, ярко освещая полутемную улицу. Десятка два толпящихся поодаль горожан со смехом и явным наслаждением взирали на погорельцев, с визгом выскакивающих из дверей.
– Это я понимаю, – с расстановкой рассуждал один. – Светить, так светить всем!
Как заметил Ним, никто не сделал попытки помочь пострадавшим. А нет, – вон двое подбежали, протягивая руки, чтобы помочь оттащить от пылающего дома спасенное хозяевами имущество. Только он потянул Персела за рукав, чтобы обратить его внимание на этот пример достойный подражания, как добровольные помощники, под веселое улюлюканье компании и проклятия, бывших хозяев вещей, скрылись в ближайшем, темном проулке, не выпуская из рук легкую добычу. Двумя кварталами дальше, Нима вывела из себя другая картина: группа взъерошенных громил волокла за волосы девушек клонов, издевательски хохоча и отпуская мерзкие шуточки в адрес этих созданий, которые, привыкнув к подобному обращению, не издавали ни звука протеста. Персел, увидев, что Ним останавливается, чтобы вступиться за несчастных, попытался потащить его дальше.
– Не время, хозяин! Всем не помочь, они обречены в любом случае. Нужно идти дальше.
Но идти было поздно. Из боковой улицы с ревом выскочили два мотоцикла. Как Ним помнил, на таких экипажах всегда разъезжала стража. Свет двух фар ослепил беглецов, прижавшихся к стене дома. Надежда на то, что это не их преследователи оказалась напрасной. Моторы смолкли, но фары продолжали слепить, приковав их к стене.
– Стоять на месте! – раздалась команда, произнесенная сиплым голосом. – Не двигайтесь, вы под прицелом!
– Попались? Ну, теперь вы отбегались, – произнес со злорадным смехом второй, подходя ближе, чтобы одеть наручники.
Ним и дворецкий не имели возможности нормально видеть окружающее, ослепленные ярким светом, но восторженные крики, доносившиеся до пленников, указывали на то, что и здесь не обошлось без зрителей. Необходимо было срочно что-нибудь предпринять, пока наручники не защелкнулись на руках. Воспользовавшись тем, что плотная фигура дворецкого частично скрывала Нима от того из стражников, что держал их на прицеле, он быстро выхватил из-за пазухи пистолет и выстрелил, целясь повыше слепящей фары. Персел среагировал моментально, схватив в охапку второго, не ожидавшего такого поворота событий, и подняв его над своей головой, бросил о оземь, где тот и остался лежать, потеряв сознание. Все прошло так гладко, будто друзья действовали по заранее спланированному сценарию.
– Быстрее на мотоцикл, – скомандовал Ним, заводя мотор машины. Двигатель взревел, а толпа в панике бросилась врассыпную, сбивая друг друга с ног. Ним направил машину в образовавшийся коридор, и они понеслись по тёмным улицам, разгоняя светом фары встречных гуляк и объезжая, упившихся до такой степени, которые уже были не в состоянии сами освободить дорогу.
– Отлично вышло! – выкрикнул сидевший позади Нима Персел. – Теперь у нас есть и транспорт!
Вот уже потянулись бетонные заборы промышленной части города, еще немного и Содом останется позади. Ним ликовал: какие то двадцать минут бешеной гонки и они у цели. Но, как оказалось, радоваться было преждевременно. Откуда-то сбоку возник свет фар автомобиля, и послышались звуки сирены. Патрульная стража, неизвестно кем предупрежденная об их маршруте, обнаружив беглецов, пристроилась в хвост мотоциклу. Низко пригнувшись к рулю, Ним заложил машину в вираж, выруливая на знакомую проселочную дорогу, по которой он утром въезжал на грузовике в город. Водителю преследующего автомобиля пришлось сбросить скорость, чтобы вписаться в поворот. Вдогонку беглецам прогремели выстрелы. Друзья уже оторвались от преследователей на приличное расстояние, когда неожиданно тяжелое тело дворецкого навалилось на Нима. Не справившись с управлением, он съехал в кювет, успев притормозить в последнее мгновение, перед тем, как мотоцикл опрокинулся, налетев на невидимое препятствие. Перекувыркнувшись, Ним тут же оказался на ногах и поспешно выбрался обратно на дорогу. Оружие было уже готово, и он прицелился в приближающийся свет фар. Не сбавляя скорости, машина преследователей неслась прямо на Нима, не оставляя времени для колебаний. Тогда, он нажал на спуск, затем еще и еще. Одна из пуль пробила колесо с ревом несущегося прямо на него автомобиля и уже в каких-то десяти метрах от Нима, автомобиль вдруг резко отвернул в сторону. Раздался визг шин и глухой удар перевернувшегося экипажа. Не позволяя преследователям опомниться, Ним выстрелил в топливный бак. Последовавший за этим взрыв, отбросил его на обочину.