Я ошиблась — мне надо было пропустить немножко больше. Взрыв чувств («прорвавшийся нарыв», по определению Реджи) всякий раз больно ударял меня, и мне долго приходилось потом выходить из шокового состояния.
Бедный Майк, как ты мог выносить это, если даже тень твоих чувств способна так потрясать!
Самые тяжелые ощущения копятся в человеческой душе, варятся в собственном соку, создавая невероятный, убийственный конгломерат, пары которого постоянно просачиваются наружу и держат человека в угнетенном состоянии. И вдруг — толчок, и вся эта жуткая лавина вырывается наружу, сметая все на своем пути. Выбрызгивается, вытекает — и оставляет в человеке кусок пустоты, способный заполниться чем угодно.
Тебе повезло было, Майк: Реджи постарался дать тебе «донорский кусок» своей дружбы… Но вот что беспокоит меня: с ним ты должен был преодолеть кризис и выйти из него полноценным, здоровым человеком — вместо этого произошел новый срыв.
Так кто был в этом виноват?
Не Реджи, не ты…
Значит — Длинный!
Мне было легче видеть картины из чужого мира, чем из нашего. А этот, последний эпизод — труднее всего. Значит, то, что произошло в доме, произошло на самом деле. В НАШЕЙ реальности!
— Знаешь что, приятель, — сказал Реджи, — по-моему нам всего лишь надо поменять обстановку. Может, на пару недель уедем отсюда?
(В прошлый раз он произнес «переменить окружение». Ну вот, опять я цепляюсь к мелочам!)
— И куда же мы поедем?
(Майк, мне нравится, как ты ожил в этот момент!)
— Ну, не знаю… Но мы можем решить это уже по пути.
— Хорошо…
(Майк, тебе очень идет улыбка!)
— Тогда иди наверх, собирай свои вещи, а я подожду тебя здесь. С рассветом мы должны тронуться в путь…
Майк бросается к лестнице, Реджи достает гитару, а я «выключаю» видение.
…Передо мной снова лежит тетрадь. Мне нечего добавить к готовому тексту — я видела этот эпизод уже десятки раз и знаю его до мельчайших подробностей. Даже реплики записаны у меня в нескольких вариантах. Но зато я неожиданно уловила нечто другое.
Помимо основной истории, складывающейся в хронологическом порядке и имеющей свой сюжет, у меня есть несколько посторонних отрывков. Скорее всего, они уже только мои — Майк не принимает в них никакого участия, да и действие происходит не в нашем городе и часто — не в этом году, а в следующем или еще позже. Я специально искала их, чтобы доказать себе, что есть нечто помимо «бреда», пережитого Майком.
И я тоже нашла его, этого Длинного!
Только сейчас этот эпизод уложился в общую мозаику: я увидела его подъезжающим к дому как раз в тот момент, когда Майк бежал по лестнице за вещами.
Черный длинный автомобиль замер напротив дверей в некотором отдалении от крыльца — ровно настолько, чтобы в доме не обратили внимание на шум мотора. Дверца раскрылась, и из машины вылез высокий человек с седоватыми волосами, достающими сзади до плеч, но оставляющими открытым высокий плоский лоб.
Длинный прошел вдоль машины и остановился у багажника. Он приехал на катафалке: его машина взорвалась в другом мире.
Длинный двигался уверенно, но неторопливо, в его движениях и впрямь проскальзывала какая-то механичность.
Дверца багажника открылась (Длинный развернулся ко мне — к той точке, откуда я незримо вела наблюдение, — профилем).
Худые, но жилистые руки вытащили из багажника гроб.
Пару секунд Длинный стоял неподвижно, словно о чем-то раздумывая, затем приподнял откидывающуюся часть крышки.
Вот и все. На этом «мой» эпизод заканчивается. Только теперь я знаю, для чего он открыл гроб и что последует за этим…
Майк собирал вещи. Я напряглась, готовясь к новому потрясению: сперва он обнаружит фотографию Джоди, а потом…
Я уже жила его страхом, который ему еще только предстоял.
Джоди на фотографии улыбался открыто и безмятежно. Мне всегда были симпатичны люди, способные на такую улыбку. Джоди был еще и красив — не так, как Майк, в котором меня привлекало внутреннее совершенно особое обаяние, а просто красив без натяжек. Может, конечно, это слишком личное мнение, но я так считаю — и все. Он вполне мог бы стать актером или телевизионным диктором — если бы, конечно, захотел этого в свое время.
Неподходящий момент для размышлений о любви — но если бы не Майк, вероятно, я бы чувствовала себя сейчас вдовой. Я всегда была близка к тому, чтобы влюбиться в Джоди.
Но Майк… Майк — это нечто совершенно особенное!