Но я думаю, не только в этике дело. Полигон выявляет лидеров. Тех, кто сможет позже возглавить рискованные проекты или экспедиции к другим мирам. Он выявляет настоящих лидеров, не таких, что выслуживаются при помощи лести или продвигаются посредством родственных связей или, скажем, подкупа, подлости. И это очень удачная находка для нашего общества, если подумать.
— Находка? — в который раз удивился Креш.
— Полигон ведь не создан нами, в смысле человечеством, он — уникальная аномалия.
— Это должно серьёзно беспокоить, — нахмурился Креш. — Получается, что Полигон якобы обучает нас различать зло и добро, но кто даст гарантию, что сам он является добром? Допустим, какая-то цивилизация — инопланетная или доисторическая, не суть важно, — оставила нам странное наследство; допустим даже, что совершенно искренне оставила, без какой-либо задней мысли, но ты уверена, что их этика сродни нашей?
— Когда-то наши предки решили, что все развитые цивилизации со временем приходят примерно к одной этической доктрине. Иначе они просто не доживают до высокого уровня развития. И постулат этот выглядит убедительным.
Креш промолчал.
— Ладно, я пойду. А тебе нужно набираться сил. Ты пробыл там слишком долго, а это чревато тем, что потом труднее взрослеть и в физиологическом, и в психологическом смысле.
— И ты в своё время тоже там задержалась?
— Ну да.
Девушка встала и направилась к выходу.
— А если бы… если бы я отдал тогда тебя Мельнику? — спросил Креш вдогонку.
— Я бы осталась у него. Надолго. Оттуда трудно выбраться.
— То есть ты рисковала всерьёз?
— Да, это не игра.
— Слушай, а расскажешь мне, как становятся Проводниками?
Вторжение на Симмак
Ирина Станковская
До селенья бриаксов командор Перл и его верный ординарец Витти топали пешком. Хорошо, вдали от командного пункта можно было немного расслабиться — командор расстегнул верхнюю пуговицу форменной рубашки, а Витти надел легкие спортивные ботинки, до неприличия штатские на вид, но исключительно удобные. Идти было далековато, почти четыре километра, но альтернатива отсутствовала. Бриаксы лишь после долгих уговоров и просьб согласились предоставить площадку — пятьдесят квадратов каменистой почвы — для взлетов и посадок земных «челноков».
Перл вытер вспотевший лоб и тихо выругался. Витти сочувственно взглянул на командора и развел руками.
Атмосфера планеты Симмак была пригодна для дыхания, но до чего же горяча! Совсем как на Земле до эпохи терморегуляции. И ветер здесь был сухой и горячий, особенно в лишенных растительности местах. Земляне постоянно предлагали помочь с работами по климат-формированию, но консервативные гуманоиды отказывались. Даже провести лишнюю оросительную канавку не желали! «Кто помнит мир таким, каким он был, будет заботиться, чтобы он таким же и остался», — обычно отвечал на гуманитарные предложения вождь бриаксов Тур-Хум. Обитатели Симмака были уверены, что когда-то боги покинули их из-за попыток повлиять на климат планеты. А права туземцев соблюдались землянами неукоснительно. Тем более, земная помощь в прошлом иногда приводила к печальным последствиям, и эти прецеденты каждый раз вытаскивались на свет божий многочисленными контролирующими организациями, комитетами и представителями общественности.
Внезапно сзади послышались быстрые шаги. Кто-то почти бегом догонял утомленных жарой путников. Мужчины разом обернулись, готовые к любой неожиданности. Конечно, это была она, Жанна д’Арк организации «Гринюниверсал», назойливая как муха, но на редкость привлекательная Брунхильда Маски. Поскольку девушка не выглядела усталой и запыхавшейся, командор сразу понял, что она опять нарушила запреты бриаксов и посадила шлюпку «Грина» в неположенном месте, зато близко к проселочной дороге, удобной для ходьбы. На Брунхильде было надето белое струящееся платье в мелкий синий горошек. Единственным оправданием ее противозаконному поступку служили темно-синие лодочки на высоких каблуках. В таких по камням не побегаешь.
«Вот так, налаживаешь связи, унижаешься, потакаешь аборигенам во всем, а потом приходят некоторые… а все шишки на военных!» — пронеслось в мыслях у Витти. Он слегка приуныл, но тут же вспомнил, что бриаксы благоволят Брунхильде, и протесты с их стороны вряд ли последуют. Девушка так рьяно, громко и последовательно отстаивала интересы жителей Симмака, что ее, единственную, бриаксы могли в случае чего хотя бы внимательно выслушать.