– Что, так и будем молчать? – поинтересовалась Алла.
– Так, действительно, нам нужно поговорить о ночном происшествии, – спохватился Андрей.
– А что? Ночью что-то произошло?! – нагло округлила глазищи Звонарева. – Я ничего не слышала, – она кокетливо пожала плечами, – спала на новом месте как убитая. Ой. Хорошо спала и видела замечательные сны.
– Ван Ваныч сказал…
– Ему привиделось, – перебила Аллочка, совершенно не понимая, откуда у нее взялось столько наглости. – Он на ночь слишком много мяса съел: две рубленые котлеты, фрикадельки и салат «Столичный». Салат, между прочим, был с телятиной. – Она сглотнула слюну.
– А вы, насколько мне известно, – Андрей постарался придать своему голосу мягкость, – воздерживаетесь от переедания, ведете здоровый образ жизни. Как это замечательно! Какая вы необыкновенная девушка. Не всякая сможет так, как вы, сидеть на одних бананах…
– Да, не каждая. А я вот такая.
Алла понимала, что он старается найти к ней ключик, влезть в душу и все там разворотить. С другой стороны, раз она это понимает, врасплох он ее не застанет. Уж она к таким мачо привыкла, уж она умеет с ними обращаться: раз– два – и поставила на место.
– Как себя чувствует Иван Терентьевич? – невинно поинтересовался Туровский, выбирая другую тактику общения с рыжей бестией.
Подло. Прямо с ног свалил. Хорошо, что Алла сидела.
– Как чувствует? – переспросила она вяло. – Ирина Аркадьевна утром говорила, что он бредит.
– Бедный, – покачал головой Туровский, – как ему не повезло!
Аллочке захотелось крикнуть, что это ей не повезло, что она оказалась не в том месте и не в тот час! Что это она своим голодным видом спугнула грабителей и те ушли без награбленного… Нет! Все-таки Алла явно видела у них в руках картину в раме.
– Мы в детстве, – продолжал тем временем Андрей, – тоже играли в подобные игры. Привязывали веревку на лестнице, связывали ручки дверей напротив…
– Я ничего никуда не привязывала, – мрачно заметила Алла. Ее желание вредничать иссякло. Но сыщик ей все равно не нравился.
– Очень хорошо, – потер руки Туровский, – тогда вы мне поможете найти этого шутника. Давайте попытаемся вспомнить, что произошло ночью после того, как вы поспали и увидели сны. Ночь была, как я полагаю, длинной. Вы, Аллочка, спали, спали, затем проснулись – и?
Алла вздохнула. Раз уж он все знает, она ему расскажет, как дела обстояли на самом деле. Лучше Алла расскажет, чем Анестезия или Стае, те снова переврут. Но пусть только этот Туровский усомнится в грабителях! Тогда она выскажет ему и профессору, что думает об этом. Выскажет, наплюет на диету и вернется домой. Она больше не в силах терпеть обиду.
– Проснулась, – кивнула Алла.
– Очень хорошо, – подбодрил ее Андрей.
«Ничего хорошего, – подумала Алла, – лучше бы спала!»
– И спустилась вниз, на кухню. – Она на мгновение задумалась, стоит ли озвучивать причину.
– Я тоже, – подмигнул ей Туровский, – люблю ночью перехватить кусочек-другой. Мне почему-то всегда хочется есть после полуночи. Это луна так действует.
Алла хмыкнула, пусть к ней даже не примазывается! Она в последние дни всегда хочет есть.
– Я спустилась на кухню и взяла сыр.
Совершенно необязательно знать сыщику,
что Звонарева набрала целую продовольственную корзину.
– Сунула его в рот и пошла обратно. Но тут в гостиной вдруг услышала шорох. – Ей даже стало нравиться рассказывать. Туровский слушал ее так внимательно, как до этого несчастную девушку не слушал никто. – Это был даже не шорох, а шум. Да, это был шум. Я заглянула в гостиную, – Алла встала и подбежала к двери, – и вот отсюда увидела… – Она сделала многозначительную паузу.
– Что? – сдвинул брови к переносице сыщик.
– Грабителей, – зловещим шепотом ответила Алла. – Они стояли здесь, – она подбежала к картине, – и мерзко хихикали. Большие, толстые, страшные. Их было двое. Я испугалась, это же вполне естественно!