А на пятый день вечером, когда Фрэн, похудевшая и несчастная, дремала на диване с книгой в руках, дверь ее номера открылась. Она резко села, нашаривая пистолет, но рука ее упала обратно на колени при виде вошедшего гостя.
Еще сильнее загоревший и белозубо улыбающийся Алджернон Бернс показался ей незнакомцем, но самым желанным незнакомцем на свете. Не вставая с дивана, девушка протянула к нему руки, и он присел перед нею, приглашая ее в свои объятия. Фрэн соскользнула археологу на колени, и их губы встретились.
Фрэн никогда еще не получала и не дарила никому таких глубоких, постыдно-сладостных поцелуев. Потом она почувствовала, как мужчина целует ее шею, а его рука ласкает ее грудь. Фрэн хотелось еще и еще, но она понимала, что они могут слишком далеко зайти…
Она высвободилась, тяжело дыша, и увидела жажду в голубых глазах, ту же жажду, которую он сейчас видел в ее собственных.
- Элджи, - сказала она, сглотнув.
- Нам следует подождать до свадьбы? – улыбаясь, спросил Алджернон. Хотя улыбался с трудом. Фрэн вдруг увидела в нем Дональда, и его возбуждение напугало ее.
- Что ты такое говоришь? – спросила она.
Он сел на диван и опустил глаза, успокаивая свое дыхание. Немного помедлив, Фрэн села рядом с ним.
- Успокойтесь, мисс Грегг, я умею держать себя в руках, - сказал Алджернон, печально улыбаясь и все еще глядя себе в колени, а не ей в глаза.
- То же самое говорил мне Дональд, - произнесла девушка, выпрямившись и пристально оглядывая его: ну вот, началось! – А потом Дональд чуть не набросился на меня прямо в корабельной каюте.
- Готов поспорить, вы дали ему отпор, - сказал шотландец, все с такой же грустной улыбкой.
Потом поднял глаза и посмотрел на Фрэн без улыбки.
- Извините.
Она моргнула, глядя в его глаза. За время этой экспедиции он, кажется, изменился во второй раз – и Фрэн не могла сказать, в лучшую ли сторону…
- Ты это серьезно – насчет свадьбы?
- Серьезно, - ответил Алджернон. – Но, кажется, я слишком спешу.
Фрэн кивнула.
- Элджи, ты замечательный человек. Я не знаю никого лучше тебя, - искренне сказала она археологу. – Но ты, как Дональд, совсем не даешь мне времени. И себе тоже.
Он некоторое время сосредоточенно смотрел на нее, потом уголки губ приподнялись в обаятельной улыбке.
- Кажется, я понял вас, Фрэн. Что ж, давайте получше разберемся в себе… я не буду вас торопить.
Она склонила голову, радуясь, что ее наконец-то поняли.
- Дональд тоже говорил, что любит меня, - шепотом призналась молодая женщина. – А потом… вы сами видели…
Алджернон задумчиво кивнул.
- Но ведь я не говорил, что люблю вас, Фрэн, - ответил он.
Рот ее округлился – меньше всего она ждала таких слов от мужчины, который только что упомянул о свадьбе. И говорил, что всерьез…
- Простите, Алджернон?..
- Вы та женщина, которая могла бы стать мне настоящей подругой, - проговорил археолог. – Вы очень умны. Вы отважны. И вы любите то, что люблю я… и понимаете меня…
Он взглянул на нее, и девушка догадалась, о чем он говорит – о том, что больше всего на свете волновало и ее. О душе и ее месте в науке.
- Вы единственная женщина, которую я мог бы назвать своей женой, - медленным глубоким голосом сказал Алджернон, протягивая ей руку. – Я не знаю, любовь это или нет. Но это то, что для меня дороже любви… а для вас?
Фрэн улыбнулась, сжав его горячие пальцы в своей руке.
Он как будто говорил ее словами, высказал все то, что ей так хотелось и не получалось выразить до сих пор.
- Для меня тоже, - сказала девушка.
Они придвинулись друг к другу, и Фрэн положила голову на плечо мужчине, просто и естественно. Как будто они знали друг друга всю жизнь.
- Расскажите мне о вашей экспедиции, - сказала Фрэн. – Как вы съездили? Привезли то, что мы нашли?
Сейчас это казалось совсем неважным.
- Да, - сказал Алджернон.
Фрэн поняла, что он улыбается.
- Оказалось, что гуманитарная помощь, с которой я так спешил, была уже не нужна, - сказал шотландец, и Фрэн изумленно выпрямилась и уставилась на него.
- Они уехали, - произнес Алджернон и засмеялся. - Уехали и увели третьего коня, а может, просто отвязали и выгнали в пустыню…
Теперь Фрэн различила в его смехе гнев и печаль.
- А Дарби что? – спросила она.
- Дарби сейчас в Каире, - ответил археолог. – Мы с ним еще не закончили…
Он сдвинул брови.
- Фрэн, я привез мумии. Можете меня поздравить.
- Поздравляю!..
Фрэн, радуясь этой новости от души, распахнула объятия, но мужчина отстранился.
- Вы, кажется, сами просили меня не спешить.
Фрэн кивнула, чувствуя обиду и горечь. Она же хотела просто обнять его! Но мужчины совсем, совсем другие…
Только через пару мгновений она поняла, что причина его холодности не в этом.
- Фрэн, вы можете, конечно, назвать меня непростительно суеверным, - произнес шотландец, поглаживая подбородок, хотя на нем давно уже не было бороды. – Но мне совсем не нравится, что эти тела принадлежат вашим знакомым, - закончил он.
* На самом деле это полностью вымышленное лицо, не имеющее никаких исторических прототипов.
========== Глава 21 ==========
- Как вы думаете, Алджернон, сколько времени прошло с тех пор, как я приехала сюда? – спросила Фрэн после тягостного молчания.
Им обоим, кажется, представлялись обесчещенные останки, которые он привез, и обоим было не по себе.
- Почти три недели, - ответил он.
Понял, что ее гложет.
- Вы не получали телеграммы от своих близких?
Фрэн коротко засмеялась.
- Вы с ума сошли. Телеграфировать сюда для мамы – все равно что телеграфировать в ад.
- У нее такие узкие взгляды? – сочувственно спросил шотландец.
- Боюсь, что да, - отозвалась Фрэн. – Видите ли, мама умная и понимающая женщина… но не тогда, когда дело касается ее принципов. Она уже одного побега из дома мне никогда не простила бы. А уж того, что я посвятила себя такому занятию, как наше, и все дни провожу в вашей компании…
- В моей компании?
- Ну вы же понимаете! – страдальчески воскликнула Фрэн.
- Да, - ответил Алджернон, и не стал развивать эту тему.
- Как мы будем работать дальше? – спросила девушка. – Известно ли что-нибудь об О’Ниле?
- Боюсь, что мы опоздали, - отозвался Алджернон. – Это очень ловкий человек – не забывайте, что он профессиональный беглец от закона… Наверняка О’Нил уже сбыл наши сокровища на базаре и покинул эту страну. А может, он по-прежнему здесь. Мы ведь не уличим его в преступлениях.
- Вы правы, - расстроенно сказала Фрэн.
Но потом прибавила:
- Все-таки я сомневаюсь, что О’Нил так поторопился сбыть “Книгу мертвых”. Он, конечно, дикарь, но прекрасно понимает свою выгоду. Я… угрожала ему пистолетом, требуя отдать книгу, но он не дал. Усвоил, что это очень большая драгоценность, которую и сравнивать нельзя с какими-нибудь записями египетского школьника или чиновника…
- Не думаю, чтобы он имел представление об этих двух вещах, но, возможно, вы правы, - произнес Алджернон. – Возможно, О’Нил сбудет книгу в какой-нибудь лавке египетских древностей, хозяин которой немного разбирается в египтологии… Но только нам с вами все едино. Эта вещь для нас потеряна.
Мужчина посмотрел на нее; его лоб пошел складками – и Фрэн поняла, как он страдает от потери такой драгоценности. Едва ли больше, чем она. У него на шее не сидит семья.
А ведь он только что собирался это сделать – связать себя с нею, несмотря на ее семью… Фрэн улыбнулась и уже хотела рассказать ему о своем материальном положении, о болезни брата, но ничего не сказала.
- Где мумии? – жестко спросила она.
- В музее, - ответил археолог.
Девушка вздрогнула.
- Как – они уже выставлены? По чьему распоряжению? Как вы допустили?..
- Успокойтесь, никто их не выставлял, - ответил Алджернон. – С ними предстоит большая работа, проделать которую придется нам с вами, Фрэн. И только тогда, когда их идентифицируют насколько точно, насколько это возможно… они превратятся в экспонаты.