- Но нам заплатят за них? – спросила девушка. – За нашу работу?
- Это для вас самое главное? – спросил археолог.
- Да, - ответила Фрэн. – Вы знаете, почему. Египтология – единственное занятие, в котором я могу проявить себя и одновременно получить прибыль. По счастливому стечению обстоятельств. Или я должна вам рассказывать, как узок выбор женщины в нашем мире?..
Алджернон нежно обнял ее.
- Нам заплатят за них, как и за нашу работу, - сказал он. – Хотя вы, может быть, предпочли бы сторговаться с лавками древностей – с теми, кто больше даст…
Его циничные слова удивительно контрастировали с лаской, с которой он гладил девушку по голове.
- По крайней мере, отчасти, - сказала Фрэн. – Только не говорите мне, что в моем случае это не оправдано.
- Оправдано, - согласился мужчина. – Но вам придется отвечать за последствия.
Фрэн резко засмеялась – этому мистическому смыслу, который Алджернон, быть может, не сознавая этого, вкладывал в свои речи.
- Последствий я не боюсь.
Они отправились в Каирский музей вдвоем – Алджернон держал свою помощницу под руку. С ним она не боялась ничего. Она гордилась их успехом.
Но она сжалась, крепче вцепившись в руку своего покровителя, когда их приветствовал невысокий, но осанистый араб: смотритель Каирского музея. Однако этот человек поздоровался с нею вполне вежливо, хотя и с тем покровительственным оттенком, который звучал в речи всех арабских мужчин, разговаривавших с женщинами.
- Мисс Грегг? – спросил он. – Вы помощница доктора Бернса?
- Доктора?..
Алджернон спокойно кивнул ей; и сразу же возрос в глазах молодой женщины. Она никогда почему-то не уточняла его ученую степень.
- Господин Аль-Расул, мы хотели бы приступить к работе сейчас же, - сказал ученый. – Если вы не возражаете.
В глазах араба что-то мелькнуло, но он не высказал свою мысль. Фрэн была почти уверена, что эта мысль относится к ней.
- Нет, конечно. Пожалуйста, пройдите за мной.
Его английский был бы безупречным – если бы не акцент; вдруг Фрэн поняла, как истосковалась по своей родине. Но и без всего этого она тоже жить не сможет…
- Как приятно работать здесь после пустыни, - шепнула она археологу. Он с улыбкой кивнул. Смотритель, шедший впереди, не оборачивался.
- Прошу вас, мистер Бернс, - сказал господин Аль-Расул.
Археолог и Фрэн вошли в зал, мягко освещенный электрическими лампами. Фрэн вздрогнула, увидев посреди зала стол, на котором лежали две их страшные находки – уже избавленные от гробов и пелен; деревянный гроб покоился на дальнем столе, а гранитный саркофаг стоял на полу. Поднимать его на стол было бы слишком неэкономично… да и какой стол выдержит такую тяжесть?
- Да пребудет с вами Аллах, - сказал египтянин. Он казался встревоженным.
Алджернон Бернс слегка поклонился, и смотритель ушел.
Фрэн посмотрела на своего спутника.
- Отчего у него такой вид?..
- Господин Аль-Расул кое-что знает о моих методах, - негромко отозвался Алджернон. – И также знает, что без очень веской причины я не взял бы на работу англичанку, не имеющую специального образования…
- Это из-за меня?
Мужчина кивнул.
- Смотритель музея знает, кому именно обязан этими открытиями, - сказал он. – Я первым делом сообщил ему о вашей значительной роли в моей работе, иначе вас могли не допустить сюда.
Фрэн не стала расспрашивать дальше. Она догадывалась о недоговоренном, и это ей очень не нравилось – конечно, Алджернон никогда не стал бы распускать язык насчет нее, но… вовеки этого не скроешь…
И домысливать суеверным египтянам не запретишь.
- Давайте работать, - сказал Алджернон. – Первым делом займемся датировкой.
Фрэн отложила свою папку на край стола и подошла к первой мумии – той самой, которую они вынули из саркофага с помощью бандитов.
- Алджернон, может быть, вы хотите прочитать мои конспекты? – спросила она. – Я там изложила кое-какие собственные соображения…
- Угу.
Ученый не стал ни спорить, ни ссылаться на отсутствие времени. Он просто сел на стул и со всем вниманием стал пролистывать толстую тетрадь, которую за время его отсутствия Фрэн заполнила почти на четверть. А сама Фрэн наклонилась над мумией, заложив руки за спину и разглядывая ее.
Никакими методами абсолютной датировки они не располагают*. Эти останки были извлечены из гробницы, а не из земли; следовательно, невозможно сделать анализ культурного слоя и сопоставить эту находку с другими, известного возраста. На саркофаге никаких иероглифов нет. На внутреннем гробу – тоже. “Книга мертвых”, некогда лежавшая на груди мумии, утрачена…
- Нужно осмотреть бинты, - пробормотала девушка.
Археолог вздрогнул и поднял голову от ее тетради.
- Что вы сказали?..
- Бинты, - повторила Фрэн. – На предмет заклинаний, которые часто наносились на повязки мумий. Может быть, они помогут нам определить возраст этой.
Алджернон кивнул.
Фрэн увидела, что тетрадь раскрыта на ее “автопортрете”, и смутилась. Но археолог только спросил:
- Такой вы представляете себе Тамит?
- Да, - ответила девушка, и ученый, не задавая дальнейших вопросов, вернулся к чтению. А Фрэн продолжала кружить вокруг мумии, такой же безымянной, как и та, которая была закопана в песок. Она ничего не могла сказать о ней, кроме того, что уже определила ранее - мумия, по своему положению в фиванском некрополе, принадлежала к времени расцвета Нового царства; мумия была мужская; умерший был похоронен чужими людьми… и с его погребением не все было чисто. Имело место перезахоронение или что-то другое – связанное с преступлением самого покойного…
Еще один преступник?..
- Алджернон!.. – вдруг громко сказала Фрэн, потрясенная неожиданной мыслью. – Этот человек похоронен теми же лицами, что и второй, в песке!..
Алджернон изумленно посмотрел на нее.
- Почему вы так решили?
- Оба эти погребения нехороши – не закончены, - сказала Фрэн. – В первом случае нет имущества умершего, которое он забирал с собой в загробное царство, и надписей на саркофаге, вообще никаких надписей, которые могут донести до нас его имя. То же самое мы имеем и во втором случае. Очень нехарактерно для египетских погребений… не так ли?
Алджернон медленно кивнул.
- Но я все еще не понимаю, что заставляет вас думать, что их похоронили одни и те же люди. Что один мертвец вообще имеет отношение к другому.
Фрэн улыбнулась.
- Интуиция, сэр. Но я не навязываю вам свою точку зрения, - улыбаясь, поспешно прибавила она, потому что знала, с каким уважением Алджернон Бернс относится к ее “интуиции”.
Но он ничего не сказал, только быстро встал с места.
- Давайте внимательно осмотрим мумии, - произнес археолог. – Сделаем все заключения, какие только можем…
Осмотр привел их к совершенно потрясающим выводам.
У человека в саркофаге на бинтах не обнаружилось никаких надписей. А вот у “преступника без имени”, лежавшего в песке, на полотняных полосах, обматывавших тело, обнаружилось заклинание, выведенное аккуратными иероглифами.
- Я, именно я, Нечерхет - ныне Осирис, - громко прочитала Фрэн.
Это заклинание означало, что умерший воскреснет в загробном мире, как воскрес умерщвленный бог Осирис. А еще оно означало, что мертвеца зовут Нечерхет, “бог грядет”.
А из другой льняной полосы явствовало, что этот человек был жрецом Амона в главном храме Амона.
- Фрэн, вы не ошиблись? Человека, в доме которого служила Тамит, звали не Нечерхет? – спросил Алджернон.
Фрэн медленно покачала головой.
- Элджи, сейчас вы скажете, что я сумасшедшая, - произнесла она, постукивая пальцами по столешнице.
- Почему? – спросил он.
- Потому что я уверена, что Нечерхет должен был лежать вот в этом гробу, - Фрэн показала на гранитный саркофаг первой мумии. – А на его место, в безымянный саркофаг, положили кого-то другого. Все сходится, Алджернон…