Это было совсем плохо.
Эти двое могли крайне отрицательно повлиять на научное сообщество.
- Насколько мне известно, вы работаете не здесь, - холодно сказал Андерсон шотландцу. – Или Каирский музей отказал вам в финансовой поддержке?
- У меня только что закончился сезон, профессор Андерсон, - с видимым простодушием, за которым читалась такая же неприязнь, ответил Алджернон. – Мне удалось сделать несколько весьма ценных открытий, в значительной степени благодаря мисс Грегг.
- А разве мисс Грегг имеет достаточную квалификацию для ведения раскопок? – спросил Андерсон. – Насколько мне известно, эта молодая женщина не получала никакого образования, кроме школьного. Хотя я не уверен…
Он замолчал, и оскорбительный подтекст заставил Фрэн покраснеть. Андерсон был даже не уверен, оканчивала ли она школу!..
- Квалификация мисс Грегг проверена практикой, - негромко ответил Алджернон. – По моему скромному мнению, профессор, именно практикой проверяется правильность теоретических построений.
Теперь покраснел Андерсон – от взгляда его противника не укрылась европейская бледность ученого, давно предпочитавшего кабинетную работу работе в полевых условиях.
Андерсон тряхнул головой, эффектно откинув с высокого лба прядь черных с проседью волос. Сложил руки на груди.
- Могу ли я узнать о ваших успехах, доктор Бернс? Насколько я знаю, это первые ваши достижения за долгие годы.
- Не вполне так, - мягко ответил Алджернон. Хотя оба противника готовы были вскипеть, он, кажется, владел собою лучше Андерсона, тогда как Андерсон явно чувствовал себя неуверенно.
- Но это самые крупные мои открытия за последние несколько лет, - сказал шотландец. – Два погребения в фиванском некрополе, одно очень богатое.
Андерсон хмыкнул. Это ему нравилось все меньше и меньше.
- Этими открытиями, как вы полагаете, доказывается правильность ваших теоретических построений, - сказал он. – Я предпочитаю более скромное объяснение. Везение, - на последнем слове он сделал акцент. – Я давно вас знаю, Бернс, и знаю, что вы понятия не имеете, что такое научное мышление.
Алджернон глубоко вздохнул, сжав руку в кулак; глаза его заискрились.
- И что же заставляет вас так думать, профессор?
Андерсон пожал плечами с таким выражением, точно это было очевидно.
- Вы идеалист худшего сорта, как не раз открыто признавали сами, Бернс, - сказал он. – Вы откровенно смешиваете науку с религией. Вы допускаете существование мистических явлений…
- Прошу прощения, - так же мягко перебил его Алджернон. – Ученый не может быть столь предвзятым, чтобы допускать существование одних явлений и не допускать существования других. Мы не религиозные догматики, профессор Андерсон, чтобы рассуждать подобным образом.
Андерсон поддернул воротничок рубашки и нахмурился.
- Что вы имеете в виду?
- То, что догматизм некоторых материалистов равняется религиозному, а то и превосходит его, - спокойно ответил Алджернон, рассматривая лицо своего коллеги. – Вы раз и навсегда установили для себя, что может быть, а чего быть не может. Тогда как задача ученого – прежде всего наблюдать и делать опыты, делать опыты и наблюдать*.
Андерсон усмехнулся.
- Ну, знаете…
Сравнить его с религиозным догматиком – какая нелепость, какое оскорбление!
- Мы, профессор, слишком мало знаем об устройстве мироздания, чтобы полагать себя непогрешимыми знатоками, - продолжал шотландец. – Если наши теории не соответствуют фактам, значит, требуется перестраивать их до тех пор, пока мы не добьемся такого соответствия. Иначе…
- Иначе что? – воинственно подхватил Андерсон.
Он добьется того, чтобы этот невежественный поповствующий выскочка ни на одном серьезном научном собрании и ни в каком серьезном научном издании больше не смел поднять голос!..
- Иначе грош нам цена как ученым, - закончил археолог.
Он уже чувствовал, что зарвался, но держать все в себе больше не мог.
- Наконец-то честная самооценка, - сказал дрожащий от гнева Андерсон. – Запомните, Бернс, я этого так не оставлю. Вас больше никто не сможет назвать ученым, кроме таких же, как вы, фантазеров!..
Он удалился крупным шагом. Алджернон, Фрэн и Диггори Слоун молча провожали его глазами.
- Элджи, ну зачем, - прошептала Фрэн, чувствуя, как глупо было так открыто выступать. Алджернон молчал; он дрожал, губы кривились от отвращения к Андерсону и сожаления о собственной несдержанности. А Диггори Слоун вдруг двинулся к нему и протянул руку. Алджернон мрачно и непонимающе уставился в его сияющее взволнованное лицо.
- Позвольте мне пожать вашу руку, доктор Бернс, - сказал экскурсовод. – Я восхищаюсь вами, я восхищаюсь вашей смелостью и широтой мысли…
Алджернон заставил себя улыбнуться и пожать руку Слоуну.
- Спасибо, мистер Слоун.
- Я полностью поддерживаю вас, сэр, - сказал молодой человек. – Ваша логика была безупречна. Я не знаю, почему…
- А я знаю, - сказал Алджернон с невеселым смехом. – Потому что я повел себя как дурак. Разве мог я ожидать другой реакции, задев Андерсона за живое?
- Ты все равно не переубедил бы его, - прошептала Фрэн. – Таких людей просто нельзя переубедить, они уверены, что непогрешимы как боги…
Алджернон огляделся и, не найдя поблизости стула, со стоном прислонился к стене, закрыв лицо руками.
- Я же это знал, знал!..
- Алджернон, - сказала Фрэн с удивлением. Она не ожидала, что он будет так глубоко переживать. Неужели он и в самом деле надеялся заставить этого материалиста-скептика переменить свое мнение?
Мужчина отнял руки от красного лица.
- Ты не понимаешь, дорогая, - сказал он. – Теперь Андерсон будет всячески мешать нашему продвижению. Я разозлил его до крайности.
Фрэн сложила руки на груди.
- Едва ли ты существенно ухудшил ситуацию, - заметила она. – Андерсон ведь и так тебя терпеть не мог. Он бы так или иначе помешал тебе издаваться и высказывать свое мнение, стоило ему только узнать, что ты вернулся…
- Пожалуй, ты права, - после раздумья наконец согласился Алджернон.
Он даже сумел улыбнуться.
- Но все равно, мне не следовало так себя вести…
Девушка погладила его по плечу.
- Я тобой горжусь. Ты был великолепен, - искренне сказала она. – Жаль, что тебя слышали только мы – эти слова следовало бы произнести перед целым научным собранием.
Алджернон снова помрачнел. Уж теперь-то Андерсон позаботится, чтобы этого не произошло.
- Я буду с тобой, - обещала Фрэн. – Что бы ни случилось.
Конечно, разве есть у нее другой выход! Только быть с ним, что бы ни случилось – больше ее никто не примет… Но Алджернон истолковал ее слова иначе и был очень благодарен за них.
- Спасибо, Фрэн.
- Так вы придете на нашу свадьбу? – обратилась она к Диггори Слоуну, как будто и не было ничего, что только что произошло.
Он улыбнулся.
- Обязательно, - сказал молодой человек. – Это честь для меня, мисс Грегг, вы исключительная женщина…
“Ты даже не представляешь, насколько”.
Они тепло пожали друг другу руки; потом Алджернон сообщил Слоуну время и место проведения церемонии, и тот еще раз поблагодарил и повторил, что придет.
После этого Алджернон обернулся к Фрэн и предложил ей вернуться в гостиницу – он сказал, что рассчитывает встретиться в музее еще кое-с-кем. Фрэн заспорила, но тут ее жениха неожиданно поддержал Диггори Слоун.
- Лучше сделать так, как советует мистер Бернс, - сказал он. – Не нужно, чтобы о вас слишком много говорили, мисс Грегг.
Кажется, и этот уже догадывался, что с нею что-то нечисто. Конечно, он ведь умный человек и слышал весь разговор с Андерсоном!
- Хорошо, мистер Слоун, я так и сделаю, - ответила девушка. – Элджи, я вернусь в гостиницу, а вечером пойду к Корнерам – не теряй меня…
Он кивнул.
- Конечно. Думаю, я успею присоединиться к тебе.
Фрэн вернулась в гостиницу и до вечера работала со своими записками и бумагами Алджернона – конечно, он не разрешал ей их касаться в его отсутствие, но вполне полагался на нее. Она извинится, когда он вернется, если будет необходимость.