- Нечерхет, жрец Амона Фиванского, ты был мужем женщины по имени Тамит? – громко вопросила она своего невидимого собеседника.
Тотчас же раздался громкий, яростный двойной стук; Минерва подскочила на стуле, чуть не выпустив руки медиума. Она смотрела на Алджернона, широко раскрыв глаза – он не двигался.
- Нечерхет, ты был казнен? – спросила Фрэн.
Громкий двойной стук. Минерва ахнула, пробормотав:
- Боже мой.
- Нечерхет, ты совершил преступление? – спросила Фрэн.
Долгая пауза.
Нет, просто отсутствие ответа. Этот вопрос Нечерхет счел слишком… личным, может быть? Ну ладно.
- Нечерхет, ты страдаешь? – вполголоса спросила Фрэн.
В комнате дважды грохнуло так яростно, что Гэри заплакал по-настоящему; Оливер чуть не выпустил ноги медиума, а Минерва, кажется, приготовилась упасть в обморок…
- Не сметь! – яростно шепнула ей хозяйка. – Возьмите себя в руки!
Минерва всхлипнула от страха и покачнулась; однако удержалась на стуле и в сознании, крепко сжав руки хозяйки.
- Нечерхет, тебе не станет легче, если ты будешь нас проследовать, - проговорила Фрэн. – Ты понимаешь?
Короткий одинокий и однозначный стук.
- Ты сам можешь себе помочь, - сказала Фрэн. – Только отвлекись от мыслей о мести… от сожалений… от гнева… Ты можешь подняться выше своими силами, ты слышишь меня?
Ответа не последовало.
- Он ушел, - через некоторое время сказала хозяйка.
- Оливер, отпустите мои ноги! – прибавила Фрэн сердито.
Она только сейчас осознала, что ноги онемели от его хватки.
Молодая женщина выдернула руки из холодных от страха ладоней Минервы и, скривившись, стала растирать ступни.
- Вы просто медведь, - пробормотала она.
Оливер не обиделся и не извинился – он был настолько выбит из колеи произошедшим, что едва мог понимать, где он.
- Это поразительно, - сказал египтолог. – Это противоречит всем законам природы… Я и подумать не мог…
Он потер лоб.
- Фрэн, я бы охотнее всего поверил, что вы разыграли меня, но я не представляю, каким образом вы могли это сделать. Мы с Минни не спускали с вас глаз…
Египтолог поднял глаза на хозяйку.
- Я ведь не сплю?
В его голосе прозвучала такая искренняя озабоченность, что Фрэн рассмеялась.
- Спросите у вашей жены, - сказала она.
- Минни, мы ведь не спим? – немедленно спросил Оливер Бишоп у своей маленькой жены.
- Кажется, нет… - ответила бедная женщина.
- Фрэн, что это было? – наконец снова обратился Оливер к хозяйке.
- Я несколько раз объясняла вам, но вас, кажется, не удовлетворяет мое объяснение, - сказала Фрэн. – Мы общались с потусторонним миром. А точнее говоря, с сущностью, называющей себя древнеегипетским жрецом Нечерхетом.
- Это же сказки, - сказал Оливер. – Этого не может быть!
- Оливер, вы предпочитаете верить тому, чему вас научили верить – или собственным глазам и ушам? – сказала в ответ Фрэн. – Мы только что эмпирически получили результат, не согласующийся с материалистическими представлениями о жизни. Но ведь вы ученый, вы как никто другой должны знать, что нужно теории подстраивать под факты, а не наоборот…
- Само собой, - сказал Оливер.
Он вздохнул, потер глаза руками, провел широкой ладонью по вспотевшему лбу.
- Невероятно…
- Оливер, каково теперь твое мнение о моем душевном здоровье? – подал голос Алджернон, сидевший на диване с сыном на руках. – Ты получил доказательства того, что мои утверждения – не пустой звук?
- Алджернон, я не знаю, что и думать, - сказал Оливер.
- А мне кажется, знаешь, только не позволяешь себе этого, - заметил Алджернон.
Фрэн подошла к дивану и взяла у него сынишку.
- Элджи, мне кажется, сейчас время кормления, - сказала она. – Который час?
- Начало четвертого, - ответил муж.
- Да, в самом деле…
Она томно улыбнулась гостям, уже сосредоточившись на сыне.
- Надеюсь, вы извините нас, - сказала Фрэн и, не дожидаясь ответа, ушла с ребенком в другую комнату.
Алджернон остался наедине с Бишопами. Те уже не называли случившегося трюкачеством – что было бы вполне по-человечески, но в данных обстоятельствах нелепо и возмутительно.
- Я отдаю себе отчет в том, что видел, - наконец сказал Оливер Бишоп. – Но ведь это же противоречит законам природы, Алджернон…
Последнее, как видно, не давало ему покоя.
- Противоречит законам природы в том виде, в каком они представляются нам, - поправил его хозяин. – Не забывай, что научные взгляды постоянно претерпевают изменения. Например, еще сто лет назад электричество казалось людям чертовщиной. А меньше сотни лет назад никто не слыхивал о микроорганизмах.
- Это верно, - согласился Оливер.
Он все еще не мог опомниться.
- Наверное, нам пора, Алджернон. Большое спасибо тебе за гостеприимство… и за этот удивительный опыт, - прибавил египтолог, взглянув на друга. Алджернон улыбнулся.
- За это благодари не меня, а мою жену.
Он проводил гостей до порога и подождал, пока они оденутся. Оба больше ничего не говорили, переваривая полученные впечатления; Алджернон только надеялся, что зароненные Фрэн семена дадут нужные плоды. В таком тонком и опасном деле, как медиумизм, он не мог поручиться ни за чью реакцию.
- До встречи, - сказал археолог, закрывая дверь за Бишопами.
- До свидания, - ответил Оливер; но голос его прозвучал неуверенно. Это Алджернону совсем не понравилось.
* К медиумам на протяжении истории парапсихологии применяли самые различные методы контроля: держали за руки и за ноги, связывали, включали в электрическую цепь. Условия доводили до такой строгости, что “что способность смошенничать… была бы чудом куда большим, нежели само по себе истинное явление” (Нандор Фодор, психоаналитик и парапсихолог, “Энциклопедия психической науки”).
========== Глава 42 ==========
Алджернон был вынужден продать несколько самых дорогих экспонатов из коллекции отца, иначе они с семьей не смогли бы перебиться. Он ни у кого не мог просить помощи. Ему не отказали бы – но просить в долг у знакомых означало бы, что его падение окончательно.
Во всех смыслах этого слова.
Хотя от его репутации и так мало что осталось. Алджернон некоторое время не смел беспокоить Оливера, единственного своего коллегу, который точно знал, что Алджернон Бернс не безумец и не обманщик – но Алджернон помнил, что Оливеру грозит та же участь, что и ему, если он открыто встанет на сторону своего друга. А у Оливера двое детей, трех и пяти лет, и неработающая жена… а также престарелые родители…
Но через пару месяцев после последней встречи Алджернон решился встретиться со своим другом и откровенно поговорить с ним о том, намеревается ли Оливер что-нибудь предпринять в отношении того, что видел.
Хотя на душе скребли кошки. Оливер как будто избегал его все это время вместе с остальными, и хотя Алджернон не слышал никаких его выступлений против, он вообще ничего о нем не слышал. Впрочем, это очень, очень по-человечески, даже учитывая то, что Оливер его лучший друг.
“Для нас лучшим другом всегда была египтология…”
Алджернон встретил Оливера в библиотеке музея, случайно – и даже подумал, что Оливер сделает вид, что его не заметил. Но Оливер помедлил несколько секунд, потом поднялся со своего места, приблизился к коллеге и сел рядом. Алджернон почувствовал симпатию к этому человеку, потому что видел, что в библиотеке они не одни.
- Как дела, Олли? – спросил он.
Оливер протянул ему руку, и Алджернон пожал ее.
- Неплохо, - хмурясь в противовес своим словам, ответил Оливер Бишоп. Он внимательно посмотрел другу в глаза. – А у тебя?
Алджернон пожал плечами и улыбнулся, глядя себе в колени.
- Думаю, ты и сам себе все прекрасно представляешь…
Он не увидел, а ощутил, как Оливер сочувственно кивнул. Настроение его по отношению к старому другу, как и восприятие этого старого друга, коренным образом изменилось.