– У-ух-ух-ух?
Гарри подумал, что, возможно, сильно ударился и пощупал голову. Больно вроде бы не было. Он ещё раз моргнул и убедился, что с дивана на него строго поглядывал обыкновенный филин. И как его только?.. Звук взмаха крыльев отвлёк его внимание, и он увидел на шкафу Пышку. Под ней, пригнувшись, точно в страхе, настороженно держалась белоснежная сова с поврежденным крылом, которое она не могла сложить. До Гарри наконец дошло, в чём дело, и он глупо улыбнулся.
– Так это… твои друзья?
Пышка соскочила со шкафа и уселась на его плечо. Филин ухнул и бросил таращиться, будто бы убедившись, что раз маленькая сова доверяет такому хозяину, то он вполне благонадёжен. И все вместе они уставились на пострадавшую птицу. Гарри и без лишних уханий понял, что от него ждут.
– Сейчас, – проговорил он и поднялся на ноги.
Такое необычное дело на какое-то время отвлекло его от переживаний. Гарри сбегал на кухню, добрался до верхнего шкафа и вытащил оттуда несколько пузырьков. Затем вернулся обратно и попробовал приблизиться к птице, которая, не в силах взлететь, в первые минуты пыталась забиться от него в угол. Филин пролетел над головой и тяжело опустился на шкаф, всем своим суровым видом давая понять, что внимательно наблюдает.
– Я тебе помогу, – пытался мягко убедить напуганную птицу Гарри, осторожно к ней приближаясь.
Когда ему это наконец удалось, он действовал с большой аккуратностью: сперва обработал рану, затем осторожно «прокапал» поврежденные перья. Рана довольно быстро затянулась, мягкие волокна расправились, и перья снова распушились. Крыло наконец взмахнуло и сложилось. Сова сорвалась с места и уселась к филину на шкаф. Гарри посмотрел на них снизу, а затем повернул голову к Пышке на плече. Раз уж он обещал ей волю и возможность приводить друзей, значит, так тому и быть. Он вздохнул и махнул рукой на новых птиц. Могут оставаться. Вернулся на кухню и поставил пузырьки на место. Возможно, ещё пригодятся. На этом он стал свободен, а вместе с этим одинок, и чувство безнадёжности снова им завладело. Он соскользнул на пол, не представляя, что делать. Разве от неразделённых чувств в принципе бывают лекарства?
– Гарри!
Дверь хлопнула, послышались шаги в коридоре. Потом незваный гость выругался и подался на кухню.
– Чего психовал? Повод разве был?
Меньше всего Гарри хотел видеть Рона и уж тем более с ним разговаривать. Он не повернул к нему головы, и другу пришлось подойти ближе.
– Ладно, твоё дело, я не успокаивать пришёл. Зачем ты ей рассказал, а? – требовательно спросил он и бросил под ноги какую-то книгу.
Пышка посчитала, что ей здесь не место, и улетела в гостиную. Гарри отстраненно взглянул на книгу, потом поднялся на ноги и посмотрел на друга – тот ведь не уймётся, пока не добьётся своего.
– Не понимаю. Кому я и что рассказал?
Рон сразу же вспыхнул и выплеснул на него целую тираду.
– Да вы вместе издеваетесь надо мной, что ли?! На кой ты ей тогда память стирал, если сам же всё и выдал?! Или нет, погоди, ты этого и добивался, да? Хотел, чтобы она посчитала тебя героем, а меня отшила?! То-то я смотрю, всё ей не так теперь! То крысы, то книги, то!..
Гарри наконец понял, о чём шла речь, и закипел от возмущения. Ничего такого он не совершал! Если Гермиона и откопала где-то конверт, то это не его вина. Не он должен был предусмотреть все детали этой… «очистительной» операции. Он вообще был против этой идеи изначально. А Рон… Мало того, что у него была та, о которой можно было только мечтать, та, которую он нисколько не берег, так он ещё нагло приходит сюда после всего случившегося и смеет что-то предъявлять?
– Да пошёл ты вон! – воскликнул Гарри, которого теперь ничто не могло остановить, и взмахом руки указал на дверь.
– Я-то пойду, – сердито согласился Рон, – а вот ты не рассчитывай, что раз напомнишь ей про своё геройство, то она сразу к тебе бросится на шею!
Лучше бы он просто плюнул в лицо или же ударил, чем так безжалостно резал по живому. Гарри, столько раз обещавший себе этого не вспоминать, после услышанного не сдержался:
– А я и не рассчитываю, – ответил он жестко. – Но я хотя бы её спас, а вот где ты пропадал в то самое время, ей бы лучше и не вспоминать!
Слова ударили по Рону лучше убийственного заклинания. Весь он исказился от гнева и бросился на Гарри. Они звучно посшибали кухонную утварь, пытаясь совладать друг с другом. У Гарри не было шансов сравняться с Роном по силе, потому он пытался одолеть его ловкостью. Кулак Рона мог бы с легкостью отправить его в нокаут или наградить сотрясением, но он вовремя пригнулся, и тот врезался в подвесной шкаф. Гарри ответил противнику снизу, метким ударом по челюсти. Рон сплюнул кровь и кинулся на него с таким остервенением, что мог бы, наверное, навалять целой квиддичной команде. Гарри едва успевал увернуться, готовясь поймать нужный момент, но один мощный удар его настиг и пришёлся в висок. Очки слетели с лица. Следом за этим пришёлся сильный толчок, и он свалился на пол.
Рон наклонился, намереваясь, то ли его добить, то ли бросить что-то напоследок, но в тот же момент в гостиной произошло оживление.
– У-ух!
Точно смерч, рядом пронёсся филин и следом за ним белоснежное пятно в виде его подруги, с хищным криком спикировавшей на неприятеля.
– А-а-а-а-а-а-ай!!! – закричал Рон, тщетно пытаясь отбиться от здоровенных птиц, и пустился наутек.
Когда Гарри наконец нащупал рядом с собой очки и нацепил их на нос, он оказался на кухне один. Через несколько мгновений вернулся филин и опустился на стол, держа в клюве окровавленный клок рыжих волос.
– Спасибо, – только и сказал Гарри.
– Ух-ух, – повторил филин, сидя с таким важным видом, словно всю жизнь провёл в этом доме и потому имел здесь множество прав.
*
Гермиона ждала Рона долгое время, ходила по квартире, терзаемая разными мыслями, и поглядывала в окно. Тьма на улице только сгущалась. Девушка остановилась и уселась на диван. Какой же тяжёлый вышел день… столько потрясений, нахлынувших чувств… Да ещё и Рон со своими претензиями. Она покачала головой. Чего он бесился? Что ему не хватило? Она устало откинулась на спинку и тяжело вздохнула. Жаль, что нельзя было обратиться за помощью к Гарри и… Ей снова вспомнился эпизод в кабинете, и она прикрыла глаза рукой. Какая же она оказалась слепая! Бестолковая и бессовестная. Гермиона поднялась и отправилась в спальню, чтобы прилечь. Больше всё равно ничего не оставалось – не беспокоить же семейство Уизли глупым вопросом?
Сон ни в какую не одолевал переполненную напряжением голову. И что теперь о ней думает Гарри? Гермиона заметно погрустнела от этого. Что теперь она ему скажет? Что?
Вернувшись, Рон хлопнул дверью и не потрудился ничего сказать. Повозился немного на кухне, звякнул бутылкой из холодильника, небрежно скинул в спальне вещи и опустился на другую половину кровати. Гермиона взглянула в темноте на его спину и поняла, что спрашивать о чём-либо бесполезно. Она тоже отвернулась. Завтра её ждет Министерство, а там можно будет и самой всё узнать. А ещё… Ей снова представился безумно знакомый парень, подскакивающий от одного её вида с места, и её сердце застучало несколько сильнее. Завтра она снова увидит Гарри, и лучше бы им поговорить. Отчуждённость она просто не вынесет. Но как всё ему объяснить? Как понять, что с ней самой теперь творится? Как рассказать обо всех сложностях? Гермиона сглотнула и твёрдо решила, что скажет парню только правду. Как есть. Путанно, размыто… как получится, но именно так, как чувствует. Это будет справедливо. Договорившись с собой, она закрыла глаза и наконец заснула.
Утром в квартире было тихо – Рон не торопился вставать, весь скрылся под одеялом, и только крысы лениво двигались по клеткам, ожидая свободы. Гермиона подкинула им еды и, бросив прощальный взгляд на парня, даже не пожелавшего ей доброго утра, отправилась на работу.