Майкл Ковингтон вернулся к своей бездыханной жене. Подложил подушку под голову, укутал шерстяным одеялом. Приподнял ее ноги и положил на край унитаза, чтобы больше крови притекало к голове. Но она все равно выглядела как мертвая женщина. Майкл поспешил в спальню, чтобы одеться.
В нескольких метрах от этой сцены, во тьме свой комнаты, Нед наблюдал за происходящим через щель, которая вела в ад. Возможно, он увидел слишком много; услышал определенно слишком много. Перегруженный, он начал цепенеть и уходить вглубь, в дальние внутренние гавани. Как и все люди, Нед жил в двух мирах: дневном и ночном. Но сейчас перед его глазами разворачивалась третья реальность. Странная и пугающая, словно ночь, но в то же время связанная с дневной жизнью родителей, теперь мрачной и искаженной. Всего за несколько минут эти два мира переплелись, и получилась дьявольская смесь. Ничего подобного Нед еще не испытывал. Там, прислоненная к унитазу, словно доска, лежала его собственная мать.
Даже сейчас он не мог пошевелиться. Казалось, он врос в пол. Огородное пугало. На него не падал свет, его не было видно, но сам он видел все. Его мысли, словно огромные аморфные кляксы, сталкивались друг с другом и неуклюже расплывались в сознании. Он не сдвинулся с места. Не сделал ничего, чтобы помочь маме. Ей пришлось сражаться одной, и она проиграла, пока он прятался в своей комнате. Теперь было слишком поздно.
Они его одурачили. Это было хуже всего. Теперь Нед понял, каким дураком он оказался. Думаешь, что понимаешь, что к чему, думаешь, что делаешь все в точности как надо, а потом – бах – и оказывается, что ты ошибался. Какому правилу надо следовать, чтобы спастись? Все просто – после того, как спрятался под одеялом и оказался под защитой своей собственной кровати, нельзя вылезать до утра. Если нарушишь это правило, если высунешь хотя бы кончик носа из-под одеяла, произойдет нечто ужасное. Так и случилось. Нед выскочил из кровати, как черт из табакерки и пошел посмотреть, в чем дело. Теперь он все видел, и кошмар стал реальностью. Теперь он вынужден смотреть, смотреть и смотреть, пока все не закончится. Потому что назад под одеяло дороги нет.
Майкл вернулся, полностью одетый, и приложил руку ко лбу Линды. Как по волшебству, от его прикосновения она пошевелилась и слабо застонала. Майкл вздрогнул от неожиданности, но почувствовал облегчение. Потом в дверь постучали, и события начали развиваться с бешеной скоростью. Нед видел, как отец впустил двух мужчин в белой униформе. Один из них нес в руках складное кресло-каталку. Они оба выглядели старше отца. Все трое уставились на мать Неда, словно не знали, что делать с этим беспорядком на полу. «Может, она умерла», – подумал мальчик. Нет, она же только что шевелилась и стонала.
– У нее был приступ астмы.
– Раньше такое случалось?
– Нет, никогда так… Она раньше никогда не теряла сознание.
– Она принимает какие-нибудь препараты?
– Вот. – Майкл протянул им ингалятор. – Я пытался дать ей его, но не смог открыть рот.
Парамедики взглянули на баллончик и вернули его Майклу.
– Хорошо, мы ее забираем.
Один из них начал раскладывать кресло-каталку.
– Кажется, она не дышит, – нервно сказал Майкл. – Проверьте, пожалуйста.
– Мы сделаем это в машине.
– У вас есть кислород? – спросил Майкл. – Думаю, ей необходим кислород. Срочно.
– В машине. Первым делом необходимо отвезти ее в машину, – ответил парамедик с креслом-каталкой.
Его напарник сидел на полу и осматривал Линду. Проверил пульс, разжал ее губы и поднес циферблат своих часов к ее носу.
– Она вроде как дышит, – объявил он и поднялся с тяжелым вздохом. – Лучше отвезти ее в больницу, там ее осмотрит врач.
Каталка была готова, и все трое мужчин попытались поднять Линду и усадить ее, но она вдруг начала яростно отбиваться руками и ногами, сопротивляясь любой попытке ее переместить.
– Эй, эй, это еще что, – произнес один из парамедиков.
– Линда, дорогая, расслабься и дай нам усадить тебя в кресло, – сказал Майкл.
– Она не хочет ехать.
Нед видел, что глаза его матери теперь были широко открыты. Она бешено озиралась по сторонам, словно видела иной мир или какое-то другое, неизвестное измерение. Казалось, она не узнает мужа и квартиру.
– Ладно, погнали.
– Раз, два…
Они предприняли еще одну попытку, и снова Линда принялась отбиваться руками и ногами. Они так и не смогли поднять ее с пола, где она осталась лежать, обхватив себя руками.
– Как ее зовут?
– Линда.
– Фамилия?
– Ковингтон.
– Миссис Ковингтон, мы усадим вас в большое удобное кресло, – ласково сказал парамедик. – В нем вам будет гораздо лучше, чем на полу. Поэтому расслабьтесь и дайте нам сделать свою работу. Хорошо? Готовы?
– Раз, два…
«Он разговаривает, как чертов Лоренс Велк[3]», – со злостью подумал Майкл.
В этот раз Линда оттолкнула одного из парамедиков, освободившись из его хватки, и ногой заехала Майклу в челюсть, сбив его с ног. Второй парамедик, который так и не смог схватить ее, неверяще наблюдал за происходящим. Линда свернулась калачиком на полу, в дверях ванной комнаты. Ее взгляд плясал по стенам.
Парамедики были недовольны. Они подняли ингалятор и изучили его второй раз.
– Она часто это принимает?
– По необходимости, – защищаясь, ответил Майкл. Что-то поднималось в его сознании, пыталось вырваться наружу. Что-то уродливое.
– С ней происходило что-то подобное раньше?
– Нет, я же сказал вам. В худшем случае она начинает задыхаться и у нее кружится голова. Она использует ингалятор и садится, пока ей не станет лучше.
– Вы утверждаете, что у нее астма, но я ни разу не видел, чтобы астматики так себя вели.
– Это точно, – согласился второй парамедик.
– Вы можете что-нибудь сделать? – взмолился Майкл.
– Ничего, пока не отведем ее в машину.
– Это что, какой-то закон? – закричал Майкл.
– Если хотите знать мое мнение, – спокойно продолжил парамедик, – она передознулась этим. – Он указал на ингалятор, словно на вещественное доказательство номер один в зале суда. – Пшик, пшик, пшик – понимаете? Поэтому она и ведет себя как сумасшедшая. Она просто под кайфом.
Майкла его слова не убедили. Он никогда не слышал, чтобы ингалятор от астмы так действовал.
– Ее скоро отпустит? – спросил он. – Может, нам подождать несколько минут и попробовать поднять ее еще раз?
– Да черт знает, – сказал один парамедик, а второй пожал плечами. – Наверное, вы можете связаться с ее лечащим врачом и спросить, что делать.
«Эти ребята всего лишь водители», – в отчаянии подумал Майкл. Наверное, они уже несколько лет работают в скорой, и они желают только добра, но ничего не смыслят в медицине. С тем же успехом они могли бы заехать сюда, чтобы вывезти запас старых газет. С чем они сталкиваются постоянно – огнестрельными и ножевыми ранениями да алкашами? Они знают, что делать с такими пациентами. Но астма? Вряд ли.
– Ей нужен кислород, – услышал себя Майкл. – Хотя бы его дайте.
Парамедики обменялись взглядами, потом кивками, и один из них вышел за кислородным баллоном.
– Не знаю, поможет ли это, – сказал оставшийся парамедик. – Но мы попробуем.
Он снова повертел в руках ингалятор с видом человека, только что открывшего новую форму жизни.
– Разве у вас нет протокола помощи пациентам с приступами астмы? – спросил Майкл.
– Слишком много пшиков, – пробормотал мужчина.
Нед не сводил глаз с матери. Она напоминала загнанного зверя. Глаза бешено вращались в глазницах, дыхание было прерывистым и хриплым. Казалось, она находится за миллионы километров отсюда. «Она попалась им, – подумал Нед. – Она здесь, но она попалась».
Второй медик вернулся в коридор с длинным металлическим баллоном и пластиковой маской для лица.
– Миссис Ковингтон, сейчас мы дадим вам вдохнуть хорошего свежего воздуха, хорошо? Расслабьтесь и сделайте хороший, глубокий вдох.
3