- Ты как, нормально себя чувствуешь? – он взял ее обеими руками за голову и тут же их отдернул, - Черт! Поверни кольцо.
Катя выполнила просьбу, и Вова, нежно взяв ее за щеки, внимательно посмотрел ей в глаза:
- Все нормально?
- Та вроде да, - краем глаза Катя заметила движение в стороне от них и с испугом посмотрела туда. Кравецкий понял свою ошибку, он не вырубил до конца первого нападавшего и не подобрал его пистолет.
- Не уйдешь, зараза! – послышался искаженный болью хриплый голос с еще большим акцентом.
Все, что Вова успел сделать, это сгрести девушку в охапку и прикрыть ее собой, прозвучал оглушительный выстрел…
В глазах было темно, все тело как будто крутануло с бешеной скоростью, при этом кожа вдруг стала слишком тесной, она сдавила мышцы, и заставила их буквально влипнуть в кости, воздух из легких вытолкнуло, все тело пронзила острая боль… но через мгновение ее уже не было…
Кравецкий лежал на боку с закрытыми глазами, он ничего не слышал и не чувствовал. Сделав вдох, он ощутил приятный запах спелого разломленного абрикоса, воздух как будто наполнил тело нервными окончаниями и руки почувствовали тяжесть чужого тела. Он медленно открыл глаза, перед ним на его руках лежала Катя, глаза ее были закрыты, но она дышала. Вова склонился над светлым умиротворенным лицом и легонько погладил по щеке. Девушка не отреагировала. Тогда он склонился еще ниже. Запах абрикосы растаял, но вместо него нос ощутил еще более чарующий аромат, мужчина не сразу понял, что это, но потом его осенило – это пахла кожа. Солоноватый теплый аромат очаровывал и тянул к себе, ему отчаянно захотелось припасть губами к горячему телу…
Остапенко открыла глаза:
- Что произошло, где мы?
Молодых людей обдал легкий свежий ветерок. Вова вернулся в реальность и, осторожно освободив руки, сел. Реальность оказалась более чем странной: затхлый грязный подъезд куда-то исчез, вместо этого они с Катей располагались в центре небольшой почти круглой поляны. Теплый воздух был насыщен летними ароматами и звуками птичьих песен. Все вокруг было ярко зеленого цвета: и широко раскинувшиеся кроны подступавших со всех сторон деревьев, и сочная упругая трава, устилавшая мягким ковром всю поляну, поверхность этого ковра была часто усыпана желтыми пятнами одуванчиков. Все пространство заливал приветливый солнечный свет.
- Ничего не понимаю, где мы? – Кравецкий потер глаза, как будто пытаясь прогнать наваждение, - Последнее, что помню – это звук выстрела, или мне показалось? Может мы уже умерли?
- На счет выстрела тебе не показалось, - поддержала его очнувшаяся девушка, - по-моему, я тоже его слышала. А на счет умерли – вряд ли. У меня другое предположение.
- И какое?
- Кто-то из нас – скрытень.
- Это что еще значит?
Катя встала и огляделась: поляну со всех сторон окружал невысокий лес, за ним нигде не было видно ни холмика, ни горы, деревья скрывали линию горизонта, если она вообще была.
- Скрытень – это человек обладающий способностью создавать небольшой участок параллельного пространства и перемещаться в него. При этом параллельное пространство, как мне рассказывали, сжато до размеров чуть ли не атома, и, перемещаясь, скрытень как бы всасывается в него. Он также может захватить с собой еще кого-нибудь если крепко схватит его.
- Так вот почему у меня было ощущение, что меня пытается задушить моя же кожа?
- Да, я почувствовала тоже самое, поэтому-то и сделала такое предположение.
- А почему ты говоришь «кто-то из нас», ты же в ордене? Значит, ты и есть скрытник, или может какое-то из твоих зелий вдруг сработало?
- Эта способность врожденная, никакое зелье не способно ее заменить. Но она может быть у кого угодно. И вообще, как ты понимаешь, для того, чтобы обладать какими-то способностями, совсем не обязательно состоять в ордене. У нас с тобой одинаковые шансы быть скрытником, у меня это первое задание, до этого я в такой опасности еще не была. Но и ты, наверняка, тоже не был.
- Ошибаешься, - Вова смотрел в одну точку, как будто что-то вспомнил. И Катя все поняла. Как же она могла забыть, ведь это было в личном деле.
- Шесть лет назад я попал в автокатастрофу, в которой погибли мои родители. Это произошло ночью, на трассе, машина разбилась что называется «в лепешку». Я очнулся метрах в двухстах от места аварии, причем не на дороге, а далеко в стороне, в поле. Никто ничего не понял, ни врачи, ни милиция. Врачи не смогли объяснить как я выжил в той аварии, не получив при этом ни царапины, ни синяка. А милиция не смогла понять, как я вылетел из авто не вперед, по направлению движения машины, а назад и наискось. В общем, все так и оставили, без внятных разъяснений. А я тогда думал, что был в бреду, привиделось… - Катя присела рядом, - В момент аварии я оказался в каком-то лесу, может в этом, не знаю. Тогда я подумал, что умер. Огляделся, постоял и пошел просто куда-нибудь, чтоб не стоять на месте, через несколько шагов споткнулся и упал. Ощущение было, будто меня куда-то выбросило. Открыл глаза я уже лежа на траве в поле, недалеко от аварии…
Катя взяла в руки его ладонь и нежно сжала ее:
- Мне очень жаль… Такое проявляется только в моменты крайней опасности.
- Выходит, я мог их спасти.
- Ну, ты же не знал. К сожалению, никак нельзя узнать о способностях скрытника, пока человек не попадет в ситуацию, связанную с угрозой его жизни.
- Да… - Вова очнулся от своих мыслей и посмотрел на девушку, - слушай, а как нам отсюда выбраться? Тогда оно как-то само получилось.
- Ой, - встрепенулась Катя, - скорее вставай!
Она вскочила, схватила молодого человека за руку и потянула за собой. Кравецкий еле успел подняться так, чтобы не споткнуться. Они сделали несколько шагов в сторону от места, где оказались с самого начала.
- Катя, что случилось? Куда это мы?
- Я только что вспомнила, параллельное пространство существует определенный промежуток времени, в зависимости от силы и опыта скрытника, потом человека выбрасывает обратно. Если мы не будем двигаться, нас выбросит на том же месте, в том самом подъезде. Ты сказал, что в прошлый раз сделал несколько шагов, и тебя выбросило в двухстах метрах от места аварии, так?
- Да, только вот, сколько именно шагов я сделал? – спросил сам у себя Вова, - Мне кажется – четыре или пять.
- Значит один шаг здесь – это примерно сорок-пятьдесят метров в реальном мире. Нам нужно как-то сориентироваться, где нас выбросит. В стену нас, конечно, не замурует, выпадем рядом, но можем ведь оказаться посреди дороги, - Катя явно нервничала.
- Какая разница, определить, где именно мы окажемся, все равно не получится, давай просто отойдем метров на пятьсот и все. Сколько мы сделали шагов, пять? – и теперь уже Вова протянул девушку за собой еще на шесть шагов. Таким образом они как раз добрались до окраины опушки, дальше начинался лес. – И что теперь, будем ждать, пока нас выбросит?
- Наверное, да, - в глазах Кати читалась растерянность, - Честно, я не знаю, как отсюда выбраться… Я вообще ничего не понимаю, нас же должны были прикрыть. И каким образом калумы нас узнали?
- Я думаю, они нас не узнали, - предположил вслух Кравецкий, - мне кажется, они заранее знали, кто будет посредником.
- Но откуда?
- Тут вариант, по-моему, один: они проследили за тем, кто вербовал посредника. Как там ты его называла?
- Мыслитель. – Остапенко присела на корточки и обхватила голову руками. – Кажется, орден провалил операцию, и мы остались одни.
Вова присел рядом и погладил девушку по плечу:
- Не переживай, может все еще не так плохо.
- Все очень плохо, - девушка шмыгнула носом, - нас никто даже не попытался прикрыть, понимаешь, хотя мне обещали. Это значит, что второго агента вообще устранили. И не известно еще, вернулся ли обратно мыслитель.
- Послушай, Катя, - Вова заглянул девушке в глаза, - давай не будем паниковать, этим делу не поможешь. Пока мы здесь, лучше подумать, что делать дальше. Ко мне домой возвращаться уже нельзя, в квартиру-то мы войдем, а вот назад, я думаю, уже не выйдем. Ты где остановилась, в гостинице?
Катя кивнула:
- Ко мне тоже нельзя, за мной тоже могли следить еще из Москвы.
- Нам остается только снять какую-нибудь квартиру и желательно подальше отсюда В Донецке, для начала.