Его нос из круглой деревенской «картошки» превратился в хищный острый нос с горбинкой.
Тем временем Марина завязала третий узел и вновь, как было велено, посмотрела на Николая. Его глаза превратились в пустые глазницы, откуда заструился зловещий красноватый свет.
Марина завязала последний узел и, с трудом преодолев страх, снова посмотрела на Николая. Её взгляд упал на руки Николая, его пухленькие короткие пальцы превратились в длинные и костлявые, из которых, как лезвие из ножа с пружиной, стали выстреливать один за другим острые когти.
Музыка зазвучала так громко, что, казалось, ещё чуть-чуть – и лопнут барабанные перепонки.
– Открой конверт, – произнёс Николай.
Марина послушно открыла конверт.
Николай просунул руку в рамку, когтем проткнул фотографии и положил их в конверт.
– Теперь зажги свечу и запечатай конверт воском, – сказал он.
Марина перевернула горящую свечу, воск накапал на конверт и застыл.
– Повторяй за мной. Запечатываю раба Божьего Алексея с рабой Божьей Мариной от глаза злого, от умысла недоброго, от отворота холодного.
Марина повторила заклинание, как под гипнозом.
Пространство внутри рамки вдруг превратилось в полупрозрачное зеркало.
– А теперь полюбуйся на себя, – торжествующе сказал Николай.
Марина увидела своё отражение, – на неё смотрела смертельно бледная женщина с седыми спутанными волосами, обескровленными губами, такая, что в гроб краше кладут.
Марина вскрикнула и потеряла сознание.
Когда Марина очнулась, Николай, снова добродушный и кругленький, суетился вокруг неё и опрыскивал из пульверизатора для цветов.
– Ну что же вы, милочка, так разнервничались, – елейно произнёс Николай. – Мы с вами только в начале пути, а вы так реагируете. Во-о-о-от, вам уже получше?
– А что со мной? – спросила Марина.
– Уже ничего. Вам стало плохо. Может быть, душновато тут у меня.
На столе, кроме конверта и фотографии Леры, уже ничего не было.
– На сегодня мы с вами закончили, – сказал Николай. – Вот, возьмите конверт и дома спрячьте его в укромном местечке. А эту фотографию сложите в другом месте. Она нам понадобится, но позже.
Николай протянул Марине флакон с жидкостью.
– По две-три капли добавляйте Алексею в чай, там, в кофе. Никакого привкуса здесь нет. Надолго он приезжает?
– На десять дней.
– Достаточно, чтобы запустить процесс.
Марина встала, положила конверт, флакон и фотографию в сумку.
– Ну, я с вами прощаюсь, но только на сегодня, – сказал Николай. – Свяжитесь со мной после отъезда этого вашего Алексея. Ну а если что-то срочное, то звоните, конечно.
Марина уже хотела поблагодарить Николая, но тот её прервал:
– Благодарить тут не принято.
В аэропорту, как обычно, царила суета. Орали младенцы, канючили дети постарше, пара сенильных стариков с умилением смотрела на табло с расписанием рейсов. Время от времени они незлобиво переговаривались, судя по всему, спор вышел из-за пункта назначения.
Алексей сдал багаж и подошёл к Лере, что стояла неподалёку.
– Народу-то! Вроде ещё и не сезон, – сказала Лера.
– Да, пожалуй, пойду уже на паспортный контроль, а то там тоже очередь может быть, – ответил Алексей и приготовил паспорт и посадочный талон.
Тренькнул мобильный Алексея. Он посмотрел на экран, стараясь не показывать эмоций.
– Кто это тебя разыскивает? – спросила Лера.
– Да тарифы всё шлют. Затрахали уже.
– Ты сразу сообщи, как долетишь. А вечером я тебе позвоню.
– Да, конечно.
Снова протренькала смска.
– Хорошо, что у меня самый примитивный телефон, – никаких тебе тарифов по смске, – сказала Лера.
– Тебе навороченный телефон ни к чему, – ответил Алексей, глядя на экран. – Ты же не любишь все эти прикольные игрушки. Прогресс – это для умственно продвинутых. Ну ладно, ладно, шучу.
– Не всем же быть Эйнштейнами, как некоторые.
– Ты езжай домой уже, не жди. – Алексей чмокнул Леру в щёку.
– Ладно, счастливого пути. Как договорились, я позвоню вечером.
– Ну всё. Я пошёл. Пока.
Лера встала поодаль. Она уже собиралась идти на парковку, как вдруг увидела, что её муж кому-то звонит по мобильному и чему-то улыбается. Через секунду он пропал из виду.
Москва встретила Алексея, как обычно, рыбьими глазами таможенника на паспортном контроле, свинцовым небом и матерящимися соотечественниками.
Алексей вышел из зала прилёта, сел в такси и сразу набрал телефон Марины.
– Марин, привет! Это я. Да, уже в Москве. В такси. Очень надеюсь тебя сегодня увидеть. Ничего, я не устал! Не выдумывай. Во сколько? После восьми в любое время. Жду.