— Дожидаемся рассвета и уходим. — произнес я, открывая глаза.
Если можно просто уйти из зоны контроля этой твари, то так и сделаем. Созерцать заднепроходную фею у меня не было никакого желания. Мстить за искусанного слугу тоже не лучший ход.
Нам пришлось сместить лагерь, чтобы не лежать среди трупов зверья. Раненый громко стонал, таким образом намекая, что ему здец. Но скармливать феечке я его не буду. Обойдется без обеда. На следующий день мы отправились прочь от дурного места. Некоторое время за нами еще ощущалось чужое внимание, но где-то через пять-шесть километров оно пропало. Более никто кроме птиц не порхал среди древесных крон и таинственная, потусторонняя музыка не тревожила нас. Первый оказался прав. У кишкоблудных фей есть привязка к территории.
— Остаешься здесь. — обратился я к раненому. — Мы заберем тебя на обратном пути. Дайте ему мазь от животных, лекарства, бинты и еду.
Поступить иначе было нельзя. Впереди еще долгая дорога и серьёзно раненый слуга сильно замедлит нас. Если выживет, то заберем его на обратном пути. Ну а если помрет, то едва ли Скейл предъявит мне за потерянного слугу. Полученные райдхор ранения плешивый обработал и ни у кого не началось лихорадки. Вообще в очень странный мир я попал. Люди стреляют из хреновых арбалетов, тычут в друг друга копьями, живут в халупах, питаются абы чем, но одновременно здесь попадаются довольно эффективные лекарства производства жрецов-мутантов и древние технологии, намного превосходящие науку моего родного мира. Сплошные контрасты.
Оставшуюся часть пути до места встречи мы преодолели без приключений. Досаждала разве что жаркая и влажная погода, от которой было тяжело думать. Один раз на нашем пути попался фрагмент какого-то здания. Судя по виду руины времен Первого Цикла. Не монолитный камень древних чародей, но более привычная кладка, сильно осыпавшаяся за века. Наверное, это была башня с просторным подземельем под ней. От первого и второго этажа остались лишь фрагменты стен, а внизу находился провал, на дне которого скопилась дождевая вода. Там валялся скелет крупного четырехрога, на костях которого и рядом сидели серо-коричневые амфибии. Местные лягухи, только более смахивают на тритонов и на полставки подрабатывают падальщиками. Внизу цвело множество образцов болотных растений. Справа темнел проход куда-то вглубь подземелья. Возник даже соблазн слазить туда. Хотя время поджимает, да и в руинах Первого Цикла обычно мало что сохраняется. Но можно проверить на обратном пути. Вдруг туда до нас никто не совался?
— Запомни это место. — шепнул я Искре. — Я на обратном пути хочу туда слазить.
Девушка кивнула. Вообще местные для демонстрации согласия или отрицания обычно использовали жесты руками. Очень неудобно, как мне кажется. Искра, пообщавшись со мной, переняла идею кивков, которые не требуют свободных рук.
Конечным пунктом нашего путешествия была небольшая полянка, расположенная недалеко от узкой звериной тропы. Именно по ней должен был идти караван. Очень надеюсь, что информатор-проводник не заблудится на этой дороге. Я прошёлся вдоль нее и чуть было не потерялся. Эту тропу явно использовали для скрытного перемещения те, кто не желал на нормальных дорогах сталкиваться с патрулями меченосцев. На паре деревьев я заметил знаки, вычерченные ножом. Кто-то отмечал здесь путь или пытался оставить тайное послание для союзников.
Мы расположились на полянке в ожидании каравана. Отовсюду слышался надоедливый стрекот насекомых. Влажный, душный лес мне уже осточертел, но нужно было довести дело до конца. Ограбить караван и всех перебить, как и положено страшным разбойникам.
— Не расходимся далеко! — прикрикнул я на слуг, сидя у поваленного бревна.
— Ягоды же. — оправдывался слуга, отошедший в сторону от лагеря.
Хотелось как-нибудь изысканно его матернуть или объяснить, что не собираюсь помогать ему вынимать из задницы фею, но я ещё не настолько хорошо владел местным наречием. Так что ограничился скучным:
— Мы в засаде. Всем сидеть тут и сидеть тихо.
Как можно охарактеризовать максимальный уровень скуки? Это когда вы будучи кровожадным разбойником в мире постапокалипсиса с магией и монстродевками играете на телефоне в Тетрис. Однако чем ещё заняться в засаде? Время от времени приходилось шикать на остальных, что поубавили громкость дегенеративных разговорчиков. Клейменный, Сыр и Ржавый обсуждали каких-то шлюх. Причем половину их речи составляли ругательства и смешки.
— Ты же жил среди магов, Клейменный. — наконец решил вступить в разговор я. — Расскажи лучше про них. Шлюх то здесь все видели, а магов только ты.
— Маги? — криво оскалился Клейменный, источая аромат гнилых зубов. — Все они сволочи, мрази и… — и было ещё несколько слов, точное значение которых я не знал. — Правильно про них орден говорит. Только молчит о другом. Каждый бы хотел жить как они. Иметь гаремы женщин и всякой нечисти, кучу богатств, власти и, конечно, колдовство. Не понравился тебе кто-то, а ты его раз и в камень обратил. Вот это жизнь! А мы тут прозябаем.
Ясно. Зависть. Побыл наемником у колдунов, насмотрелся на их роскошества и теперь не может наслаждаться синицей в руках.
Время шло, а караван не шел. Полтора дня мы промаялись в засаде, но даже зверь не появлялся на едва заметной тропе. Дежурили по очереди. Доспехи старались не снимать, вопреки жаре. Я был вынужден отправить Ржавого и пару слуг искать ближайший источник воды. Из-за тёплой погоды наши запасы быстро подходили к концу. Ситуация мне все меньше нравилась. После второй ночевки начали закрадываться серьезные сомнения, что мы вообще здесь кого-то встретим кроме мошкары и здоровых пауков. Скейл предупреждал, что информатор ненадежный. Даже приказал его пустить в расход. Возможно, у гада сработала интуиция и он решил вести клиентов по другому маршруту. Или сами клиенты не стали доверять Сусанину. Осознали вдруг, что: «Жадность хуже чем холера, жадность губит флибустьера». А нам теперь тут штаны просиживать и медленно отвариваться в своих доспехах. Ещё денек и мои яйца станут пашот. А там уже и до состояния вкрутую недалеко.
После третьей ночевки я решил с утра пораньше осмотреть дорогу рядом в компании Искры и плешивого. Последний явно был достаточно толковым человеком. Мы бродили по лесу где-то около двух часов, постоянно прислушиваясь и осматривая все вокруг. В том числе прошлись мимо знаков, которые ножом вырезали на дереве.