У путешественников захватило дух.
- Значит, этот медведь домашний… - прошептали они. - Значит, здесь где-то есть люди.
Их охватило такое любопытство, что по всему телу пошел нервный озноб. Люди!!!
Настоящие марсиане! Какие они?… Как они живут в этих необычных условиях?… А можно будет с ними мирно познакомиться? - И много подобных вопросов закружилось в головах наших путешественников.
Медведь тем временем подошел к холмам и исчез за ними. Путешественники постоянно следили за ним и поворачивались в ту сторону, куда он шел. Когда он исчез, они как раз смотрели в ту сторону, где стояла их машина, и несколько минут не замечали, что ее уже нет.
Такого крика, который вырвался у детей, не слышали не только на Марсе, но, наверное, и на Земле. Не только у Светланы, но и в Светозара полились из глаз слезы. Мальчик на этот раз совсем забыл, что он «мужчина». Они побежали к тому месту, где стояла их машина. Прежде всего обратили внимание, что вокруг нее были не человеческие следы, а медвежьи. Неужели медведи угнали машину? Если здесь медведи такие разумные, то какими же умными должны быть люди?!
Следы колес вели к тем холмам, где исчез замеченный ими медведь. Значит, их там жило несколько. Что же, теперь идти в логово медведей за машиной? Правда, у Светозара за поясом был браунинг, но никто еще не слышал, чтобы охотник шел в берлогу на медведей с маленьким револьвером. Тем более, если охотнику всего пятнадцать лет. Смертельный ужас сжал сердце путешественников. Вечер, скоро зайдет солнце, начнутся морозы, и они останутся на голой земле… под открытым небом… Какая ужасная смерть!…
Светозар нахмурил брови, взял в руки револьвер
- Если все равно смерть, то лучше погибнуть в бою. Попрощаемся, сестренка. - И он наклонился, чтобы ее поцеловать.
Но она запротестовала:
- Нет, нет, и я с тобой пойду.
- Да чем же ты поможешь?
- Если придется, то погибнем вместе, но одна я здесь не останусь.
И они тихонько пошли по следам машины. Вот уже и холмы, за которыми что-то должно быть. След колес миновал один холм, за ним - ничего; след пошел к другому, там - словно вход в пещеру. Но также - никого не видно. След пошел дальше, к подножию горы. Оттуда слышался шорох и тихие глухие звуки.
Светозар дал знак сестре, сам лег на землю и посмотрел вперед. Светлана видела, как он со страхом отпрянул, но потом снова стал напряженно всматриваться. Девочка умирала от любопытства и тоже стала высовывать вперед голову.
Она увидела склон горы, в которой виднелся вход в пещеру. Перед входом стоял фантомобиль, а вокруг него было не меньше десятка медведей. Одни из них ходили вокруг машины, трогали ее лапами, другие сидели на задних лапах и внимательно рассматривали странную вещь. Их обезьяньи морды казались серьезными, сознательными.
Время от времени они буркали, словно что-то говорили друг другу. Вообще эти марсиане создавали мирное впечатление. Но как к ним подступиться? Или стрелять сразу?… Или напугать как-нибудь?…
Светозар выбрал последний вариант. Он шепнул сестре:
- Мы внезапно выскочим и начнем махать руками, шуметь, кричать что есть силы. А я буду стрелять вверх. Помни, что от твоего крика и страшного вида будет зависеть твоя жизнь.
Они так и сделали. Светозар грозно замахал револьвером и стрелял вверх. Эхо увеличила грохот во много раз. Светлана не только махала руками, а еще и подпрыгивала. Кричала она так, словно медведи уже душат ее.
Такой необычный концерт, конечно, впечатлил медведей, но трудно было сказать, они больше испугались или удивились. Два белых, хрупких существа не казались им могучей стаей, но неожиданность и необычность смутили медведей, и они задом начали отступать к входу в пещеру.
Тогда путешественники подбежали к машине и быстро сели в нее.
- Ура! Сейчас все в порядке! - крикнул Светозар.
- Теперь мы можем и посидеть здесь, отдохнуть и посмотреть, что будут делать эти марсиане! - радовались дети.
А медведи, увидев, что все стало тихо и спокойно, снова стали приближаться к машине. Тихо, осторожно продвигались они и, наконец, снова окружили машину. На этот раз им даже интереснее было рассматривать не только машину, но и пассажиров в ней.
Сначала Светлане очень страшно было, когда рядом с ней к стеклу прижималось уродливое лицо, но выражение этого отвратительного лица было таким добродушным, таким спокойный, миролюбивым, что страх постепенно исчезал, и вместо него появлялось что-то похожее на симпатию.