— Эту машину еще ни разу не включали, не говоря уж о программировании, — встревожился Рольф. — Если ты ее сломаешь, другой такой у меня несколько месяцев не будет. Ладно, будем считать, что сейчас я демонстрирую готовность ее к работе.
— Не бойся, — успокоил его Аппичелла. — К тому времени, когда я с ним закончу работать, он будет не только запрограммирован, но еще и тщательно проверен экспертом, и, возможно, он даже будет дороже стоить.
— О Бог мой, — Рольф закатил глаза.
Аппичелла взял пустую дискету, вскрыл ее бумажную обертку маленькой отверткой и извлек изнутри пластиковый диск. Затем достал из кармана фонарик, раскрутил его и вытряс на подставку батарейки. С ними выпал и другой пластиковый диск. Он поместил этот диск в пластиковый конверт и плотно закрыл его.
— Вот так, — сказал он. — Теперь посмотрим, как она перенесла это небольшое надругательство и перевозку морем через Балтику.
Он сделал первоначальную загрузку компьютера, поместил диск в дисковод и что-то напечатал. На экране появился список файлов. Он что-то еще напечатал, и в действие пришел принтер.
Рул, с широко раскрытыми глазами, стояла и смотрела на то, что распечатывал принтер.
— Боже милостивый, Эмилио, — сказала она. — Как же ты это проделал?
Аппичелла пожал плечами.
— Я просто обокрал компьютер Майорова, — заявил он. — А когда это было распечатано, я собирался изнасиловать его.
— А кто такой Майоров? — захотелось узнать Рольфу. — Я знаю всех, занятых в этом бизнесе.
— У него совсем другой бизнес, дорогой Рольф, — сказал Аппичелла. — И если ты простишь такую вольность в помещении твоего собственного бизнеса, я думаю, мои приятели хотели бы переговорить без свидетелей. Ты не возражаешь?
Рольф всплеснул руками.
— Возражаю? Почему же я должен возражать? Мало того, что мы все утро не занимались ремонтом, мало того, что с полдюжины покупателей требуют моей головы, но кому какое дело? Ведь если я могу сделать Эмилио Аппичелла счастливым...
Он вышел и закрыл за собой дверь.
— Эмилио, — сказала Рул, читая документ по мере его распечатывания, — ты знаешь, что ты должен всего себя посвятить шпионажу. — Она посмотрела на него. — А что ты имел в виду, когда говорил об изнасиловании его компьютера?
— Боюсь, это будет немного длинно рассказывать, — ответил Аппичелла. — Объясню, когда сделаю.
Принтер остановился, и Рул начала разрывать эту длинную полоску бумаги на странички документа.
— Послушайте, мне надо добраться до министерства и увидеться с Карлссоном. Эмилио, ты ведь мог бы и здесь пока поработать, верно? Я думаю, это важно, чтобы ты не выходил отсюда и не шатался по городу. Майоров уже наверняка хватился тебя, и вряд ли он будет счастлив, пока не избавится от тебя.
— Не беспокойся, — сказал Аппичелла. — У меня найдется более чем достаточно дел занять себя, пока ты будешь спасать Швецию от русских.
— Уилл, мне не хотелось бы просить тебя идти на риск, но не мог бы ты отправиться в министерство со мной? Ты работаешь с сенатором Карром, и моя кредитоспособность в глазах Карлссона возросла бы.
— Рисковать? А чем мне рисковать?
— Я думаю, ты не можешь не считаться с тем, что в Стокгольме есть люди, которые ищут тебя хотя бы потому, что мы общаемся. Сегодня утром они нанесли удар по мне, но вместо этого попали по кому-то другому, поэтому они могут думать, что я мертва. С другой стороны, если они обнаружили, что ошиблись в выборе жертвы, могут продолжать искать некую одинокую женщину. Я думаю, что вместе мы бы вызывали меньше подозрений. Они наверняка не ищут пару.
— О'кей, я с тобой, — сказал он.
Рул попросила у Рольфа поискать адрес министерства, и они поймали на улице такси.
— Почему бы не позвонить предварительно? — спросил Ли.
Рул покачала головой.
— Как раз сейчас я не доверяю телефону.
Такси привезло их к чему-то, похожему на маленький скверик, выходящий одной стороной на улицу, и остановилось у какого-то сомнительного выхода.
— Приехали по вашему адресу, — объявил водитель.
— Не сильно впечатляет, не так ли? — сказал Ли, когда они выбрались из машины. — Я ожидал, что это будет нечто вроде скандинавского Пентагона.
Рул не ответила. Она старалась делать вид, что не замечает машины, припаркованной дальше по улице, с силуэтом мужчины за рулем. Они вошли внутрь и оказались в небольшом вестибюле, перед рядом двойных дверей. Справа находилось небольшое окошечко, в котором сидел мужчина в мундире.
— Доброе утро, — сказала Рул охраннику. — Не будете ли столь любезны сообщить мистеру Свену Карлссону, что для встречи с ним прибыла Бруки Киркленд из Вашингтона, О.К.?
— А как зовут этого джентльмена?
— Мистер Ли. Скажите мистеру Карлссону, что он работает на сенатора Карра.
— Он ждет вас? — спросил охранник.
— Да, хотя и не обязательно именно в это время, и не ждет мистера Ли.
Мужчина позвонил и быстро заговорил на шведском, несколько минут длилась беседа, которая казалась бесконечной. Наконец он положил трубку.
— Сейчас кто-нибудь спустится проводить вас, — сказал он, возвращаясь к своей работе.
Прошло, наверное, минуты три, прежде чем с той стороны двойных дверей появилась какая-то женщина. Раздался жужжащий звук, и двери открылись.
— Мисс Киркленд? Мистер Ли? Будьте любезны пройти со мной.
Они прошли несколько ярдов по вестибюлю, затем проехали пару этажей на лифте. Вышли они в коридоре, который шел по балкону на мраморных колоннах, с него открывался вид на большое рабочее пространство на первом этаже, уставленное письменными столами.
— Это скорее похоже на банк, чем на министерство, — сказал Ли.
— Раньше здесь и был банк, — ответила женщина.
Поднимающийся снизу шум работающих звучал отдаленным гулом, изредка прерываемым тишиной, кажущейся ненатуральной. Женщина свернула налево в обшитую дубовыми панелями приемную, в которую выходили две створки двойной двери. Она постучала в правую, затем растворила их и оставила Рул и Ли в обставленной комфортабельной мебелью комнате, из которой открывался вид на сквер, который они проходили. Из-за стола встал мужчина и вышел навстречу им.
— Мисс Киркленд, надо полагать? Я Свен Карлссон. Сенатор Карр сказал, чтобы я ждал вас, но я не знал, в какое время.
Его лицо без морщин обрамляли совершенно седые волосы, и такая комбинация затрудняла определение его возраста. Что-то между тридцатью пятью и пятьюдесятью, подумала Рул. Он носил современные очки без оправы.
— Мистер Карлссон, это очень любезно с вашей стороны, что вы приняли нас без проволочек.
— Прошу вас, — сказал он, — приглашая их на кожаный диван в другом конце комнаты.
— Чем могу служить? — спросил Карлссон, когда они устроились.
— Это мы хотим служить вам, мистер Карлссон, — сказала Рул. — Прежде всего, я хотела бы сказать вам, что моя фамилия не Киркленд; просто мы с сенатором решили, что в данной ситуации лучше воспользоваться этой фамилией. — Она достала удостоверение личности. — Меня зовут Кэтрин Рул, и я сотрудник Центрального Разведывательного Управления правительства Соединенных Штатов. Я возглавляю то, что известно как Советский отдел, отдел, который занимается анализом разведывательных данных из Советского Союза.
— Понятно, — сказал Карлссон, внимательно изучая удостоверение.
Она указала на Ли.
— А это мистер Уилл Ли, советник сенатского комитета по разведке, а также и помощник сенатора Карра.
Уилл вручил Карлссону собственное сенатское удостоверение.
— Мистер Ли, — сказал Карлссон, — я уверен, что слышал, как сенатор Карр говорил о вас, когда я не так давно побывал в Вашингтоне.
— И мы здесь потому, — продолжила Рул, — что обладаем информацией, полученной моим отделом в Центральном Разведывательном Управлении, касающейся обороны Швеции. И поскольку времени у нас очень мало и по другим, более сложным причинам, я чувствую, что не могу ждать, пока эта информация сможет пройти по обычным правительственным и дипломатическим каналам. Я обратилась к сенатору Карру, и, выслушав меня и изучив представленные мною доказательства, он посоветовал мне поехать прямо в Стокгольм и представил меня вам в надежде, что, получив эти доказательства, вы немедленно представите их вниманию министра обороны и премьер-министра.